Кавказский транзит - Евгений Иванов

— Надеюсь, что до этого не дойдет, — проворчал Нарышкин.

Парамонов сделал вид, что не услышал последней фразы, и, подводя итог совещанию, сказал:

— Если ко мне вопросов нет, то все могут быть свободными.

Нарышкин вернулся за свой рабочий стол и принялся писать запрос на получение детализации телефонных переговоров, как вдруг раздался телефонный звонок. Он сразу же узнал голос прапорщика Сосницкого.

— Вадик, чем порадуешь? — сразу же спросил его Нарышкин.

— Знаете, Юрий Александрович, Вы оказались правы, — возбужденным тоном начал говорить прапорщик, — Я пообщался со своим человеком, действительно, они подходили к турецкому судну и приняли на борт пассажира. Как вы и предполагали это именно тот человек, которого мы видели в кабине «Газели».

— А подробнее, он тебе рассказал или нет? — перебил его Нарышкин.

— Подробнее было так, — заикаясь от волнения, стал продолжать прапорщик, — Петрович, когда убедился, что их никто не провожает, сразу же отпустил Воробьева домой, он ему не очень доверяет, так как недавно принял в бригаду. Затем, они вышли в море, выломали сети, как говорят рыбаки, и направились к торговым судам. Петрович, объяснил команде, что хочет поменять рыбу на солярку. Когда подошли к судну, на борт спустился мужчина, видимо из числа моряков. О чем они говорили с капитаном мой человек не слышал, но через несколько минут спустился пассажир. Его Петрович сразу отправил в каюту, а тот с кем он разговаривал накануне, вернулся на борт. Мужчина был похож на турка, но говорил по-русски. Правда он ни с кем из команды не общался, но поздоровался и спросил куда ему идти, практически без акцента. Когда буксир подошел к пирсу, он первым сошел на берег, «Газель» его уже ждала на причале. Увидев, как мы подъезжаем, он сразу прыгнул в кабину. Капитан дал каждому члену экипажа по сто гривень за молчание. Сами понимаете, за такие деньги им неделю работать нужно.

— А «Газель» эта часто приезжает за рыбой?

— Вот об этом я не спросил человека, — виновато произнес прапорщик и тут же добавил, — Я думаю, что рыба была просто прикрытием. Вы же знаете наших гаишников. Если машину остановят на трассе, и она окажется пустой, они начнут придираться к водителю и пассажирам, особенно, если те выходца с Кавказа. А если автомобиль будет с рыбой, их заинтересует только груз.

— Логично, — согласился Нарышкин.

— Товарищ майор, может быть, я съезжу к Петровичу и сам его опрошу в отношении этого пассажира? — предложил Сосницкий.

— Ни в коем случае, — возразил Юрий, — Наоборот, сделай вид, что ничего не произошло. Если при встрече будет спрашивать обо мне, скажи, что я новый сотрудник Экологической инспекции, приезжал знакомиться с рыболовецкими объектами. А лучше вообще с ним пока не общайся, но, а если случайно встретитесь, то вчерашний случай даже не вспоминай. Я не исключаю, что подобные перевозки станут регулярными, поэтому его никак нельзя спугнуть. Коль этот канал нелегальной миграции работает, нельзя допустить, чтобы следующего нелегала доставили на другом, неизвестном нам судне.

— Ну что ж, тогда жду Ваших дальнейших указаний? — отозвался на другом конце провода прапорщик.

— Большое спасибо тебе, Вадик. Ты не представляешь, как ты мне помог, — поблагодарил его Нарышкин.

— Не за что. Обращайтесь, если нужно, — ответил Сосницкий и положил трубку.

Глава 15

Юрий сел за стол, вытащил сигареты и закурил. Обычно он никогда не делал этого в кабинете, его сосед майор Рыбаков был некурящим и не переносил запаха табака. Но сегодня сразу после совещания он выехал на объект и, Нарышкина уже ничто не сдерживало. Он вынул из сейфа папку с материалами проверки, взял чистый лист бумаги и стал воспроизводить хронологию всех событий, прямо или косвенно связанных с Челиком Акбулутом и его судном. Неожиданный результат проведенного анализа потряс самого Нарышкина. Он потушил в пепельнице третью сигарету и вошел к начальнику.

— Константин Александрович, — официальным тоном обратился он к Парамонову, — Вы хотели от нас резонансных дел? — он сделал многозначительную паузу и продолжил, — Я готов Вам предоставить такой результат, но только если Вы мне поможете.

— Не понял? — удивился Парамонов такой постановке вопроса.

— Мне нужно в самые ближайшие дни, а точнее еще вчера, получить всего два документа.

— Какие?

— Список пассажиров рейса Донецк-Тбилиси, на котором вылетели списанные с судна грузины домой. И детализацию телефонных переговоров Алины Лебедь за прошедшие три месяца.

— Всего-то, — усмехнулся начальник, — Вы знаете, сколько по времени будут ходить наши запросы?

— Знаю, — ответил Нарышкин, — Поэтому прошу Вас. Вы ведь говорили, что в аэропорту начальник службы безопасности Ваш бывший коллега, а с начальником узла связи Вы недавно познакомились в одной компании.

— Ну, допустим, — ответил Парамонов, пожалев, что слишком часто хвастается своими новыми связями с подчиненными, — А почему бы Вам это не сделать самому?

— Потому что мне срочно нужно выехать на пару дней в Бердянск.

— Во, как! — удивился начальник, — А кто Вас туда посылает?

— Вы, товарищ подполковник, Вам же руководство Управления поставило задачу в отношении резонансных дел. За ним я туда и собираюсь. Поэтому дайте команду секретарю, чтобы выписал командировочное удостоверение.

— Есть, товарищ майор, разрешите выполнять? — Парамонов побагровел от такого хамства подчиненного, — По-моему, Вы Юрий Александрович, начинаете злоупотреблять моим лояльным отношением к Вам. Присядьте, и доложите мне Ваши предложения, как положено.

— Боюсь сглазить, товарищ подполковник, — улыбнувшись, ответил Нарышкин, — да и пока, кроме слов, мне докладывать нечего. Документы, надеюсь, появятся сразу после возвращения из Бердянска.

— Опять боитесь сглазить? — возмущенно развел руками начальник, — Может, Вам лучше шаманом работать, чем опером?

Помещение секретариата, от кабинета начальника отделяла фанерная перегородка. Парамонов немного подумал, а затем, стукнув кулаком в хрупкую стену, крикнул секретарю:

— Анатолий Васильевич, выпишите командировочное удостоверение майору Нарышкину в город Бердянск.

— На сколько дней? — отозвался из-за стены секретарь.

— Оставьте пустую графу, Юрий Александрович, сам поставит.

— Спасибо, Константин Александрович, — поблагодарил его Нарышкин, — Я думаю, по возвращению Вам будет, что доложить наверх.

— Посмотрим, — буркнул начальник и тут же строго добавил, — Но учтите, если опять вернетесь со своими устными предположениями, командировка будет засчитана, как невыход на службу.

— Не волнуйтесь, прогула не будет, — выходя из кабинета, заявил Нарышкин.

— Мне то, что волноваться, если возникнут проблемы, то только у тебя, — про себя подумал Парамонов, когда майор закрыл за собой дверь.

Нарышкин ехал в автобусе в Бердянск, в предвкушении желаемого результата. У него никогда не было личного транспорта, но он любил командировки и дальние переезды. Есть категория людей, для которых любая смена обстановки связана с неудобствами, проблемами и денежными расходами. Юрий же воспринимал любую поездку, как глоток свободы, где никто не мог контролировать или проверять. Ему нравилось смотреть на окружающий мир из окна автобуса или поезда. В это время он погружался в радужные воспоминания своего детства, юности и курсантских лет. Общение с новыми людьми заряжало его новой энергией и давало заряд оптимизма. Может быть именно этим, его бывшего офицера ПВО и привлекала в свое время оперативная работа. Он не жалел о прошлой службе и старался ее никогда не вспоминать. Жизнь в закрытом гарнизоне дивизиона, постоянные дежурства в подземных капонирах действовали на него удручающе. Ему всегда хотелось свободы и простора. Хотя все в нашей жизни относительно.

Город встретил его солнцем, приятным морозным воздухом и каким-то своеобразным неторопливым ритмом жизни. Здесь никто никуда не торопился, казалось, что даже транспорт передвигается, не так быстро, как в его городе. Нарышкин вышел из автобуса и не торопясь, направился в местный горотдел СБУ. Он достаточно часто бывал здесь по рабочим вопросом, поэтому его все сотрудники знали в лицо. Иногда у него возникало желание перевестись служить в этот отдел. Подразделение занимало одноэтажное здание в виде квадрата. Внутри его был маленький уютный дворик с беседкой и коваными скамейками.

Показав служебное удостоверение дежурному и подождав в приемной несколько минут, Нарышкин вошел в кабинет начальника. Подполковник Захаров Владимир Петрович возглавлял отдел около трех лет. На вид ему было около тридцати пяти лет, у него была черная кудрявая шевелюра и голубые глаза. От кабинетной работы он начал заметно полнеть, поэтому старался носить прямые костюмы с длинными полами, визуально скрывающие этот недостаток. Увидев вошедшего Нарышкина, он вышел из-за стола и с улыбкой протянул ему руку, как старому знакомому: