Золотоглазые - Джон Уиндем

— Дорогая моя, — сказал он, — как это мило с твоей стороны. Я и не думал, что ты приедешь. Жалко, что меня забыли предупредить.

Но Ферелин не ответила на его улыбку. Ее лицо, немного бледное, было очень усталом.

— Никто не знал, что я приеду, даже я. Я не собиралась. — Она посмотрела на ребенка в люльке, стоящей на сидении рядом. — Это он заставил меня приехать, — сказала она.

На следующий день в Мидвич вернулось несколько человек. Первой была Маргарет Хексби из Норвича, вместе с ребенком. Она уже не состояла в штате Фермы почти два месяца, однако вернулась именно на Ферму, требуя приюта. Двумя часами позже приехала Диана Доусен из окрестностей Глечестера, тоже с ребенком и тоже с требованием предоставить ей место. С ней проблем было меньше, так как она все еще оставалась в штате, даже учитывая то, что она вернулась на несколько недель раньше запланированною срока. Третьей приехала мисс Полли Райтон из Лондона, которая находилась в глубокой депрессии после того, как я оказал помощь ее дядюшке, преподобному Хьюберту Либоди.

На следующий день приехали еще две бывшие сотрудницы Фермы, которые уже подписали бумаги на увольнение, но теперь дали понять, что именно Ферма должна найти для них комнаты в Мидвиче. После обеда приехала молоденькая мисс Дорри, которая жила с мужем в Девенпорте, а теперь решила пожить отдельно.

Вскоре вернулись и все остальные женщины, уехавшие из Мидвича с детьми, родившимися в один день.

Приехавших встретили по-разному. Мистер Либоди был рад своей племяннице. Доктор Уиллерс был обеспокоен и озадачен, опасаясь, как и миссис Уиллерс, что этот наплыв может вынудить доктора отложить отпуск, который она для него организовала.

Гордон Зеллаби обозревал этот интересный феномен с юридической сдержанностью. Единственный человек, на котором возвращение отразилось с наибольшей силой, был Кримм.

Несколько срочных писем было отправлено Бернарду. Дети появились в Мидвиче помимо желания их матерей и, чтобы избежать огласки, необходимо было принять срочные меры. План по уходу и поддержанию детей должен был быть принят на самом высоком официальном уровне.

Кримм жаловался, что он не способен самостоятельно справиться со всеми неурядицами, возникшими в его владениях. И что лишь вмешательство вышестоящих инстанций способно урегулировать положение дел на Ферме.

Доктор Уиллерс счел необходимым сочинить три послания. Первое он написал с использованием медицинских терминов, для протокола. Второе, более популярное, для всех желающих ознакомиться с ситуацией. Из того, что он написал, можно процитировать следующее:

«…выживаемость — сто процентов. Всего родилось — шестьдесят один: тридцать девочек и тридцать один мальчик. Проводилось только поверхностное обследование детей, но тем не менее можно выделить основные закономерности: …наиболее поражают глаза. По структуре они совершенно нормальны, но роговица уникальна по своей окраске — яркий, почти флюоресцирующий золотой цвет одинакового оттенка у всех. Волосы, мягкие и прекрасные, чуть темнее нормального блонда. Под микроскопом они плоские с одной стороны, и дугообразные с другой. Очертаниями похожи на букву „D“. Образцы, взятые у восьми детей, совершенно одинаковые. Пальцы и ногти более узкие, чем обычно. Никакого предположения об образовании клешни, когтей или чего-нибудь в этом роде сделать не могу. В самом деле, ногти немного более плоские, чем обычно, но еще рано утверждать что-либо определенное, до сего времени в протоколах не могу найти ни одного такого случая.

В предыдущем отчете было высказано предположение, что дети чуждого нам происхождения, так как выделяются… одинаковостью. Тот факт, что они не похожи на своих родителей, лишь подкрепляет это мнение. Дополнительные исследования будут проведены лишь после того, как будет определена группа крови одного из родителей. Я не обнаружил в литературе описания других случаев гуманоидного ксеногенезиса, но несмотря на это, не вижу причин, почему бы он был невозможен. Об этом догадались многие женщины, непосредственные участницы событий. Наиболее образованные согласны с подобным выводом, остальные считают, что верить подобному утверждению унизительно, и просто не обращают на него внимания.

Несмотря на разногласия родителей, дети совершенно здоровы, хотя своим поведением отличаются от нормальных детей того же возраста. Отличительными чертами являются: отношение размера головы к размеру тела, более характерное для детей старшего возраста, и еще — удивительный, едва заметный серебристый оттенок кожи, который волнует родительские чувства и присущ всем без исключения детям…»

Полностью прочитав доклад, Джанет накинулась на доктора:

— Послушайте, а как же вынужденное возвращение матерей с детьми? Вы же не можете так просто опустить этот вопрос, перешагнув через него.

— Одна из форм истерии, вызвавшая коллективную галлюцинацию, возможно, временную, — ответил Уиллерс.

— Нет, все матери, образованные и не образованные, соглашаются, что дети принуждают их. Жившие вдали не хотели возвращаться сюда, но приехали, потому что были вынуждены. Я разговаривала со всеми мамашами, и все они говорят, что неожиданно почувствовали сигнал горя, от которого могут избавиться, только вернувшись в Мидвич. Их попытки описать это влияние отличаются, видимо, это действует на них по-разному: одни чувствовали себя стесненными, другие голодными или мучились от жажды, третьи ощущали в голове странный шум. Ферелин сказала, что она просто умирала от невыносимой головной боли. Но, как бы то ни было, они все чувствовали, что это связано с детьми и единственный путь избавиться от непрекращающихся страданий — привезти их сюда.

То же касается и мисс Ламб. Она тоже чувствовала себя плохо, но так как она болела и не могла встать с постели, принуждение переключилось на мисс Латирли: и она не могла вздохнуть свободно, пока не отвезла ребенка в Мидвич. Как только она остановилась у миссис Грант, то, освободившись, смогла вернуться к мисс Ламб.

— Если мы будем принимать все эти сказки на веру, — сказал Уиллерс, — если мы будем помнить большинство пустых женских разговоров, мы просто перестанем удивляться их взглядам на жизнь, которые состоят из одних диспропорций, алогизмов и ночных кошмаров и в которых символические ценности перевешивают реальные. Что мы имеем на самом деле? Несколько женщин, ставших жертвой невероятного и необъяснимого феномена, и несколько детей, которые вовсе не их дети. Известно, что женщины склонны считать своих детей самыми лучшими. Если же женщина не контактирует с другими, то ей приходит в голову, что ее золотоглазый ребенок не совсем нормален по сравнению с другими детьми. Она напряженно ожидает ответа, либо подтверждающего, либо опровергающего ее подозрение. А для того, чтобы ребенок не выглядел ненормально, его следует поместить в среду ему подобных, в данном случае места лучше, чем Мидвич не найти. Именно поэтому женщины со своими золотоглазыми детьми и возвращаются в Мидвич.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});