Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Шей, а как им удалось это — банк сорвать?
— Жульничали, конечно. Сначала честно пытались. У них реакция раз в десять быстрее, чем у человека, поэтому игровой автомат, для людей сделанный, не успевал фишки отсчитывать. Но драконам нужны были разные, а из автомата только фиолетовые сыпались. Тогда Шаллах села за рулетку, а Артем — за карточный стол. Я хронику видела. Дети — они дети и есть. Визги, восторги. Шаллах — словно капля ртути. Свои фишки в рулетку одну за другой спускает, и к Артему за новыми бежит. Горсточку схватит — и опять к рулетке. А Артем как большой сидит! Выигрывает и выигрывает! Почему, думаешь? Шаллах ему подсказывала. У нее очки-компьютер на мордочке, она их в режим бинокля переключила, и со своего места видела, кому какая карта идет. Догадайся, как Артему сообщала, когда ставки поднимать? Думаешь, через очки-комп? Ни в жизнь не догадаешься! Ушами! У них уши большие и очень подвижные. Она ими семафорила. Так и сорвали банк.
Да, драконы умеют идти к цели. В этом я с ними состязаться не могу. А вот указать им ложную цель… И пусть идут себе за горизонт. Стройными шеренгами! Мысль? Мысль! Если это не мысль, то Медвежонку совсем худо будет.
— Мозаика красивая вышла?
— Очень! Но абстрактная. Папашка сказал, что это мягкий, добрый сюр. Музыка в красках.
Река сливается с другой, потом с третьей. Медленной и полноводной. Это плохо. Так мы можем не успеть к вечеру доплыть до поселка, который обозначен на карте буквами «Скл.» У поселка стоит значок пристани. Это о чем-то говорит.
— О чем? — спрашивает Шейла.
— О том, что биосферщики закончили планету и передали квартирьерам.
— Почему?
— Биосферщики работают с такими количествами энергии, что на нуль-т не экономят. Они горы двигают, моря копают, недра остужают. Тут не до экономии. А квартирьеры — народ прижимистый. Десять раз подумают, что дешевле. Груз по нуль-т отправить, или экранолетом. Отсюда и пристань.
— А что такое «Скл»?
— Не знаю. Слушай, ты же мысли читаешь. Зачем спрашиваешь?
— Я читаю то, о чем ты сейчас думаешь. Когда спрашиваю, у тебя ответ из памяти выскакивает. Вот ты увидел значок пристани, обрадовался. А почему обрадовался, не задумался. Пришлось задавать наводящий вопрос. Ты, вообще, очень мощно думаешь.
— Громко?
— Нет… Упорно. Не успокаиваешься, если ответа нет.
Если бы!
— Глупый! Никто не знает ответов на все вопросы. Но ты их ищешь.
— Но ведь не нахожу.
— Потому что увлекаешься. С одного переходишь на другое, потом на третье, а потом забываешь, с чего начал.
— Рассеянный такой…
— Кир, ты меня совсем не слушаешь! Или не хочешь понимать. Я же говорю о тех минутах, когда ты отдыхаешь. Это же не важно, что ты с одного на другое перескакиваешь. Ты ДУМАЕШЬ. Другие умеют совсем не думать.
— … Походя плюнут в душу. Так, что даже солнце черным покажется! А я что, железная? Терплю-терплю, а потом как приласкаю теплым словом, чтоб так же, как и мне, тошно было! Я ведь знаю, как кого больнее ударить.
— Но ты-то должна их понимать. О человеке надо судить по поступкам.
— Учил петух кошку мышей ловить!
— Ну и не смешно. Понять — значит простить.
— Чего тут смешного… А мне плевать на них! Пусть себе живут. Мне ничего от них не надо. Только пусть хорошенькими не прикидываются. Они же говорят не то, что думают, а делают не то, что говорят! Ты бы только знал, какие сволочи в поселке собрались! Их за одни мысли на Зону надо!
— Ну да, я в книжке читал. Человек думает одно, говорит другое, а делает третье. Но принимать его надо таким, как он есть, и судить по поступкам, а не по мыслям. Мысли — это личное.
— Теоретик!
— Не перебивай меня. Думаешь, раньше люди другими были? Те, которые шедевры создавали? Да точно такими же. Франсуа Вийон знаешь кем был? Вор, бабник и висельник. А Чайковский? Та-а-а та-та-ри-та-та-а та-та-а. Лебединое озеро написал! Педераст. А Пушкин?..
— Ну чего ты помои-то на всех выливаешь? Тошно.
— А Мраку не тошно?! В десять раз тошнее, чем тебе. Да, ошибся он! Не ту публику подобрал. Но ведь хотел из человека ложь изгнать. Чтоб люди друг другу лгать не могли. А если тебе тошно слышать, что о тебе думают, медальон носи. Его для этого и сделали.
— Да все я понимаю, — тихо сказала Шейла. — Только поздно мне меняться. Стервой воспитали, стервой и помру. Еще тебе нервы попорчу. Если б хоть одного такого, как ты, раньше встретила… Кир, не сердись на меня, пожалуйста. Это сейчас я закаленная… Но это ведь вопрос справедливости. Я же по-честному делала. Что от них слышала, то им и говорила. Привычка такая с детства. С тех пор, как говорить начала. На перевале помнишь — тебя обматерила. Это не от того, что о тебе плохо думала, а просто правду привыкла говорить. Правду слышу, правду говорю. Это мир такой сволочной, что правду только тебе говорить можно… А жалеть меня тоже не надо! Понял?! Ой, я сейчас вразнос пойду. Давай погребем! Чтоб из меня вся стерьвь в работу ушла. Спорим, я тебя перегребу!
Протягиваю ей весло, встаю на одно колено, как в спортивном каноэ. Перегребет она меня! Детский сад против космодесанта!
— Таежные егеря против хилятиков невесомости!
— По счету три. Раз-и два-и…
Поселок мы заметили издалека. Не сам поселок, а какое-то высокое (этажа три) здание, на крыше которого в прозрачном шаре из кристаллита наблюдалась тарелка антенны. Тарелка смотрела в нашу сторону, и это мне очень не понравилось.
Драконы умеют читать мысли? — без слов спросил я.
— Великий Дракон умеет, Вредины умеют. Мрак — не знаю… Латиняне умеют!!! Лобасти об этом думала!
А на таком расстоянии? — опять мысленно спросил я.
— Не знаю. От них всего можно ожидать.
— Плохо, — сказал я и полез в кармашек рюкзака за медальоном.
— Кир, — жалобно попросила Шейла, — может не надо, а?
— Надо, Шейла. Надо.
Шейла опять стервенеет. Но — молча. Того и гляди, взглядом антенну подожжет. Если они на самом деле мысли читают… То так им и надо!
— Кир, я теперь с тоски сдохну. И моя смерть будет на твоей совести, вот!
— Почему?
— Ты такие истории рассказываешь. Лучше любой книги.
— Когда рассказываю?
— Ну… Все время, пока ничего не делаешь. А из-за какой-то тарелки я их все пропустить должна? Да? Чем там хотя бы кончилось?
О чем я сейчас думал? Вспоминал, как мы с Толяном угнали флаер дяди Вити. А она подслушивала… Ой, мама мия!!!
— Плохо кончилось. Моя попа и папин ремень вступили в контакт в воспитательных целях.
Беремся за весла и причаливаем к пристани. Пристань — это широкая бетонная дорожка, уходящая под воду. Она для экранолетов и судов на антигравитационной и воздушной подушке. Вытаскиваем плот на берег, раскладываем тележку, сгружаем на нее рюкзаки и сумки. Шейла поднимает над головой плот, но ее сдувает в кювет ветром. Раздается свирепое рычание, и плот получает незаслуженный пинок. Пристраиваем его одним концом на тележку, второй конец несет Шейла. Так и топаем к домам, поминутно сдуваемые ветром. Тарелка по-прежнему смотрит на реку. Наверно, я был неправ. Хорошо, если так.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- К вопросу об охоте на драконов - Павел Шумил - Научная Фантастика
- Три, четыре, пять, я иду искать - Павел Шумил - Научная Фантастика
- СЕРДЦЕ ЗОНЫ - Сергей Стрелецкий - Научная Фантастика
- Нф-100: Врата Миров - Марзия - Научная Фантастика
- Долг перед видом - Павел Шумил - Научная Фантастика
- Стать Драконом - Павел Шумил - Научная Фантастика
- Споp о миpе Слова о дpаконе - Павел Шумил - Научная Фантастика
- Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер - Научная Фантастика
- Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод) - Джон Вэнс - Научная Фантастика
- Млечный Путь №2 (2) 2012 - Коллектив авторов - Научная Фантастика