Королева Громбеларда - Феликс Крес

Глорм, уже скорее обнимавший, нежели державший Карениру, перевел взгляд на друга.

Дартанец полез за пазуху.

- Естественно, эти письма поддельные. Их должны были подбросить ее благородию. Из них следует, что она якобы действовала во вред Империи... Мнимый вор не только не собирался ничего красть, но еще и пытался кое-что оставить... Если бы ему это удалось, утром, а может быть, еще ночью, пришли бы солдаты. Все доказательства нашли бы в ее сумке. Ее благородие передали бы в руки Трибунала. Что от нее хотят услышать - не знаю. Но наверняка она рассказала бы все, что им угодно. Я следил за человеком, который шел за вами, - закончил Вилан. - Но в темноте я вовсе не был уверен, не следят ли за мной самим. Маловероятно, чтобы это действительно было так, но возможно. Как получилось, - спросил он, обращаясь к коту, что ты, господин, не заметил за вами слежки?

- Вот именно, - задумался Рбит. - Если бы не эта мелкая несообразность, я бы наверняка поверил в твою историю, господин...

- Ты всегда настолько чуток и непогрешим, ваше благородие?

Рбит прижал уши.

- Придется развенчать миф, - с грустной иронией сказал он лучнице. Нет, не всегда.

- Впрочем, я бежал впереди, - добавил он, - высматривая больше военные патрули, нежели вечерних пьяниц и бродяг...

Дартанец приподнял брови и без слов развел руками.

Несколько мгновений все молчали.

- Эти письма, которые я еще не читала, - сказала наконец Каренира, уже спокойно опираясь на обхватившие ее талию руки великана, - не могут быть доказательством того, что ты говоришь правду. Кто может поручиться, откуда они у тебя взялись? И для чего предназначены?

Он достал перстень, висевший на шее на цепочке.

- Узнаешь, госпожа? Много ты таких видела?

Она узнала крупный изумруд Байлея.

- Я что, стянул его с пальца твоего мужа? Или, может, купил?

- Не смей разговаривать со мной в таком тоне, дартанец! - вспылила она. - Так или иначе, для меня ты только ЕГО шпион! Чему я положу конец, как только эта дубина меня отпустит! - Она шипела от ярости. - Во имя Шерни! По закону я письменно отказалась от его фамилии и вернула ему свободу! А взамен взяла свою собственную! - Она аж задохнулась от негодования. Взяла не для того, чтобы какой-то алебардник и шпион ее изгадил!

- Почему Трибунал не стал ждать, пока Охотница приведет их людей к нам? - спросил Глорм в надежде развеять последние сомнения и заодно отвлечь внимание армектанки.

- Почему? - воинственно спросила она.

- Ты, ваше благородие, слишком долго торчала в гостинице, ничего не делая. Оказавшись там, я было подумал, что единственная твоя цель напиться пива. Тебя нашли значительно позднее. Откуда им было знать, что ты приехала в Громб ради встречи с друзьями?

Она встревожилась.

- Кажется, я знаю откуда... Шернь, я поверила офицеру, подумав, что договор с ним нерушим.

От досады на себя она начала злиться.

- Ну, комендант, на этот раз я сделаю все, чтобы у легионеров были серьезные основания невзлюбить меня.

- Этот паренек мне нравится, - негромко сказал Глорм, когда дартанец и Каренира заснули. - Как думаешь, он лжет?

- Вряд ли, - ответил кот.

- А может, мы именно сейчас угодили в ловушку, Рбит? Может, это настоящий и единственный шпион Трибунала?

- Дартанец? С перстнем Байлея? Сейчас за нами нет слежки. Вряд ли он действовал в одиночку. Довольно только не спускать с него глаз, чтобы помешать любым намерениям, направленным против нас. Что он может сделать? Отравить нас? Задушить?

- И то правда.

- Спи, Глорм. Я посторожу. Потом разбужу тебя на смену.

Глорм ухмыльнулся и опустил голову на руки, лежащие на столе.

- Рбит, - глухо произнес он. - Помнишь, как мы первый раз стояли на страже в горах? - Он закрыл глаза. - Ну и боялся же я тогда...

4

Стояла середина лета, день был пасмурный, незаметно подступили хмурые громбелардские сумерки. Мелкий, надоедливый дождик моросил с полудня, не ослабевая и не усиливаясь. Он монотонно шелестел на ровном ветру, разжижая горный тракт в грязь.

Сквозь шум ветра и шелест дождя послышался топот копыт. Он раздавался все яснее и ближе, потом внезапно умолк. Последовало конское ржание, а затем снова топот. Теперь ему вторил отдаленный отзвук, будто множество лошадей неслись по тракту галопом. Но звук был малоотчетливым, больше похожим на фон грозовых раскатов.

Дорога вела через небольшой перелесок в несколько хилых деревьев, и все же угрюмые горные ели не позволяли разглядеть всадника, пока он из-за них не выскочил. Конь заржал болезненно и отрывисто. Животное споткнулось и остановилось. Всадник оглянулся, натянул вожжи, покрытые пеной и кровью, и спрыгнул на землю. Конь опустился на колени, качнулся и завалился на бок.

- Проклятие! - воскликнул всадник, отскакивая в сторону и выхватывая меч.

Певучий язык солнечного Дартана звучал в этих краях по меньшей мере странно. Но похоже, этот язык обладал магической силой, так как из-за поворота дороги, извивавшейся серпантином к северу, с грохотом вылетел могучий отряд. Судя по всему, человек не заметил их. Поглощенный погоней, он, с мечом наперевес, ждал своих преследователей. Они не заставили себя ждать. Несколько всадников в шлемах и серых накидках появились из-за деревьев. Человек принял боевую стойку, приготовившись отразить нападение, однако на лицах его преследователей отразилось недоумение. Люди придержали своих лошадей, вглядываясь в то, что находилось где-то там, за спиной хозяина павшей лошади. Он обернулся и радостно вскрикнул, отпрыгнув в сторону к каменной стене на обочине дороги.

Несколько десятков всадников промчались мимо, налетев на легионеров, спешно пытавшихся укрыться среди деревьев. Кто-то пронзительно завопил, несколько раз лязгнуло железо, снова вскрик - и стало тихо. Всадники спешились. Отряд был отлично вооружен, в кольчугах и с мечами; у каждого седла висел арбалет. Несколько человек, отбросив за спину серые и коричневые плащи, такие же, как у солдат, бросились к чудом уцелевшему путнику.

- В последний момент! - сказал Вилан, сделав шаг навстречу и убирая оружие в ножны.

- В последний! - крикнула Каренира. - Ради всех сил, ты что-нибудь умеешь, кроме как приводить меня в бешенство?! Герой, да?

- Не сердись на меня, ваше благородие...

- С ума можно съехать, - выпалила армектанка. - Что бы он ни делал, все время слышу одно и то же - "не сердись" да "не сердись"!

- Мне что, тоже не сердиться? - сухо спросил Басергор-Крагдоб. - Ты безрассудный человек, Вилан. Ведь это не ты должен был ехать в Рикс.

- Ваше благородие, - сказал дартанец, - я готов понести любое наказание, какое ты сочтешь справедливым. Я нарушил приказ. Но какое-то время я еще остаюсь на службе у его благородия Байлея. И буду брать на себя любую опасность, которая может угрожать Охотнице.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});