Капитан Суматоха - Бенгт Даниельссон

— Я только что предложил Бомбасто помириться, но он сегодня еще упрямее, чем всегда. Так что если ты будешь стоять на своем, будешь требовать, чтобы мы заключили мир, а иначе ты не станешь голосовать, нам останется только разобрать плот по бревну и плыть врозь.

— Ладно, обещаю голосовать, — хитро улыбнулся Суматоха.

Обрадованный этим неожиданным обещанием, которое он воспринял как личную победу, Фишер бросился в каюту за своим замечательным председательским молотком. Они еще не убрали после завтрака посуду, а он уже открыл заседание ударом молотка и объявил:

— От вчерашнего прерванного заседания нам осталось рассмотреть вопрос, какой из двух ящиков первым пустить на дрова.

До сих пор Бомбасто вел себя так, будто ничего не слышал, но тут его вдруг прорвало:

— Охота вам, дурням, снова затевать волынку! Неужели еще не поняли, что эта система никуда не годится? Верьте моему слову, есть только один способ избежать в будущем пустых споров и раздоров — надо раз и навсегда назначить капитана, я уже сто раз об этом говорил.

— Капитана, который будет один все решать?! — негодующе воскликнул Фишер. — Но ведь это самая настоящая диктатура! Я уверен, ребята, вы поддержите меня и решительно отвергнете такое опасное предложение.

Слушая его, ребята потихоньку переглядывались и с трудом сдерживали смех. То, что «сто раз» предлагал Бомбасто, отлично согласовывалось с их новыми планами. И они, к великому испугу и огорчению Фишера, поддержали Бомбасто.

— Постойте, вы как следует подумали? — воззвал американец, придя в себя. — Вы же сами из демократической страны…

Бомбасто, который вообразил, что ребята вполне с ним согласны, остановил тираду Фишера меткой репликой:

— Демократия — это когда решает большинство. Верно? Почему же вы в этом случае против большинства? Выходит, вы сами не больно-то демократичны.

Фишер покраснел и несколько раз растерянно глотнул. Но никто не пришел ему на помощь. Тогда он ударил по палубе дубинкой и слегка дрожащим голосом объявил:

— Итак, четырьмя голосами против одного решено избрать капитана и возложить на него всю ответственность и власть до конца плавания.

Строго глядя в глаза каждому из ребят по очереди, он продолжал:

— Осталось только договориться, кто будет нашим капитаном. Надеюсь, вам всем ясно, как важно сделать правильный выбор. Нам нужен прежде всего человек, чуждый эгоизма, думающий больше о благе других, чем о своих удобствах. Примерный работник, хороший рыбак и мастер чинить всякие сломанные вещи.

Не успел он закончить эту предвыборную речь в свою пользу, как слово взял Бомбасто:

— Только остерегайтесь, чтобы не выбрать мелочного педанта, который заставит вас делать кучу никчемной работы исключительно потому, что ему очень нравится составлять графики. Вам нужен человек сильный и мужественный, способный заменить вам отца. И чтобы он еще был искусным стрелком, защищал вас от всевозможных врагов, которые могут нам еще встретиться в нашем плавании.

От этой похвалы самому себе Бомбасто так расчувствовался, что у него выступили слезы на глазах. Испугавшись, что и ребята растрогаются, если генерал будет говорить слишком долго, Фишер грубо прервал его речь:

— Перейдем к голосованию. Кто за генерала Бомбасто?

Ни одна рука не поднялась. Онемев от удивления, Бомбасто уставился на ребят. Наконец он подтолкнул Чико:

— Чико, ты забыл, что надо голосовать!

— Не пытайтесь оказывать давление на мальчиков, — предупредил его Фишер.

Потом он победно посмотрел вокруг и сказал:

— Кто за меня?

Никто из ребят не пошевельнулся. Фишер побледнел, как простыня, но тут же лицо его опять порозовело, и он с надеждой спросил:

— Что это значит? Вы передумали? Хотите, чтобы все было по-старому, хотите принимать решения сообща?

Совершенно неожиданно ему ответил Ниссе:

— Нет, мы считаем, что на море должен быть капитан. При условии, что им станет действительно самый справедливый, самый знающий и самый уважаемый. Но вы почему-то забыли спросить перед голосованием, нет ли еще кандидатов. Мы не голосовали за ваши кандидатуры просто потому, что они нас не устраивают. А теперь позвольте мне назвать другого кандидата. Ему доверяет большинство, и, кроме того, он знает полинезийские острова, к которым идет наш плот… Итак, я предлагаю Суматоху.

— Голосуем, — тускло произнес Фишер.

Ниссе и Чико не медля подняли обе руки. Через несколько секунд, широко ухмыляясь, поднял свою ручищу и Бомбасто.

Все смотрели на Фишера. Медленно-медленно его губы растянулись в улыбку, потом он вдруг громко рассмеялся и кивнул в знак согласия.

— Да здравствует капитан Суматоха! — звонко крикнул Чико.

И все от души прокричали «ура!», радуясь, что наконец достигли полного согласия.

Шестая глава

ОБМАНЧИВАЯ ВИДИМОСТЬ

С того дня, как Суматоха принял командование, работа и вахты шли гладко. Не было никаких замысловатых графиков, и кончились нудные споры. А ведь по сравнению с тем, что делал Фишер, Суматоха не ввел почти ничего нового. Прежде чем решать что-нибудь важное, он непременно советовался с остальными. Правда, советовался с глазу на глаз с каждым в отдельности, общего собрания не созывал. Благодаря этому ребятам не надо было участвовать в ссорах Бомбасто и Фишера. Кстати, те всё реже ссорились, а в одном вопросе так и вовсе были согласны: оба считали, что сидеть на плоту и ждать спасения — возмутительная трата драгоценного времени. Им так не терпелось поскорее добраться до островов, что они даже пожертвовали своими рубашками и подвесили их на мачте над красным одеялом Чико. Оба были абсолютно уверены, что это намного увеличило ход плота, и без конца вычисляли, сколько миль он покрывает за день да каким курсом идет. А это было совсем не просто без секстанта, компаса и карты.

Жажда и голод им не грозили. Часто шел дождь, море кишело рыбой. Но хотя чем дальше, тем больше появлялось разных лакомых сортов и по-прежнему через день можно было жарить рыбу, все-таки однообразный стол начал надоедать. Поэтому все страшно обрадовались, когда Бомбасто однажды в конце июля ворвался в каюту, где дремала команда, и закричал, что увидел птицу. Они выскочили на палубу, чтобы взглянуть на крылатый обед, и Суматоха велел Чико достать из тайника пистолет и вручить его снайперу Бомбасто. Птица летела с запада. Сражаться с пассатом было нелегко, и порой она не могла продвинуться ни на сантиметр, хотя отчаянно махала крыльями.

Ожидая, когда птица приблизится к плоту, Бомбасто нетерпеливо облизывался и нежно гладил рукой пистолет. Послушать, так его, генерала, больше радовала возможность поохотиться, чем сама добыча.

— Вы забываете самое главное, — весело сказал Фишер, похлопывая Бомбасто по спине.

— Самое главное?

— Ну да, мы скоро будем у цели, скоро конец путешествию! Эта птица из морских ласточек, а они не улетают далеко от суши. Значит, где-то совсем близко есть остров. Точно! Я вовремя успею в Чикаго и улажу все свои дела.

— И я поспею в Эквадор на парад победы! — Сияющий Бомбасто расцеловал Фишера, потом всех ребят по очереди.

Однако их радость была не только преждевременной, но и слишком бурной. Шум на плоту испугал птицу, она повернула кругом и ушла с пассатом туда, откуда прилетела.

— Ура, мы идем тем же курсом, что морская ласточка! — воскликнул Фишер. — Вот это удача! Должно быть, нас несет прямо на ее остров.

— Не кричи «гоп», пока не перепрыгнешь, — медленно произнес Ниссе. — Рискуешь сорваться. Помнишь матч с Кристинской школой? — обернулся он к Суматохе.

Помнил ли он? Что за вопрос! За десять минут до конца второго тайма они вели со счетом 2: 1 и начали тянуть время. Тогда кристинцы поддали жару и забили два гола. Причем последний — из-за него, Суматохи, потому что он прозевал пас. Он до сих пор так стыдился своей оплошности, что предпочитал не вспоминать об этом.

— Конечно, может случиться так, что мы промахнемся по первому или второму острову, — сказал он. — Но не по всем же. В Южных морях тысячи островов.

Однако Фишер и Бомбасто не сомневались, что плавание все равно что окончено. Усевшись на бочке на носу, они с жаром толковали друг другу, какой отменный порядок наведут у себя — один на радиозаводе, другой в своем отечестве. Правда, Бомбасто все-таки огорчался, что не пришлось отведать мяса. Это было видно по тому, как он, разговаривая, рассеянно крутил в руках сковородку и время от времени с тоской поглядывал на небо. Вид сковородки подхлестнул воображение ребят.

— Что бы ты сейчас заказал на завтрак, если бы сидел в ресторане, а в меню все что хочешь? — вдруг спросил Ниссе.

— Гуляш с яичницей из пяти яиц и со свеклой, я очень люблю такое сочетание, — тотчас ответил Суматоха. Было видно, что этот вопрос у него основательно продуман заранее.