Зов крови (СИ) - Логинова Мию

Маккой замерла, когда мои губы коснулись её шеи. Она просительно прошептала:

— Ну поцелуй же меня скорее…

Не отрываясь, смотрю на её рот, дразня нас обоих этим промедлением. Нежные розовые губы обещали неизведанное блаженство. Я помнил их вкус слишком остро. Её аромат продолжал обволакивать, постепенно проникая в самую глубь моего тела, воспламеняя, клеймом отбиваясь внутри, на самом сердце. Оно билось всё быстрее и быстрее, разнося по телу жаркую волну. Мысли путались.

Я больше не мог унять дрожь в руках. Закрыв глаза, попытался отвернуться от её лица, но не смог, вместо этого принялся теперь жадно обнюхивать. Меня ведь ничего не останавливает от того, чтобы поставить свою метку. Моя! Она моя и ничья больше! Вытянутые клыки уже были готовы погрузиться в нежную кожу. Она постанывала от нетерпения, прижимая тонкую шею с бившейся венкой к моему рту… но прежде чем мои зубы смогли сомкнуться, Маккой вырвали из моих объятий, вызывая в нас обоих рык разочарования и ярости.

Наваждение окончательно смывает волной бешенства, когда вижу, что девушка в руках Веттино. Треск одежды воспринимаю как должное, небрежно отряхивая ошметки рубашки и пиджака. Сладкая, моя сладкая девочка замерла в его руках птичкой. Кровосос взирает на меня с опаской, поспешно вгрызаясь ей в шею.

В полуобороте реву зверем, бросаясь к вампиру.

— Пор-рву! — обещаю ему.

Со всех сторон на меня пытаются остановить фелиды каких только можно видов. Мелкотня, видать, убежала за подмогой. Кто-то кричит, что Гарсиа с безопасниками уже почти на месте.

Успею! Я уверен.

Веттино отбрасывает Александру в руки хорьку, который укладывает её на обеденный стол. Сам же вампир пригибается, широко распахивая руки, словно для объятия. Привык захватывать жертву, привлекая к себе. Таким, как он, сложно обороняться, так как практически никто не бросает им вызов. Они сами нападающие, хищники априори.

Врезаюсь в него плечом, одновременно впечатывая кулак в грудину. С размаху бью в челюсть. Он отшатывается достаточно для того, чтоб дать мне возможность располосовать когтями его окровавленный рот. С ЕЁ кровью на гадких губах.

Щерюсь лихой ухмылкой, провоцируя его злое шипение.

В шею, спину, бока вонзается с десяток иголок.

Отвлекаюсь, прислушиваясь к ощущениям, насколько всё плохо. Транквилизаторы действуют быстро. А я не успел добить упыря.

В результате получаю от Веттино удар в висок. Голова дёргается и столовка плывет.

— Тр-русы, — выплевываю оскорбление, всё еще борясь с наваливающееся сонливостью, шумом в голове и удерживающими меня оборотнями. — Навввалились гуррррьбой, как поганые шакал-лы.

Темнота обволакивает сознание, бросая в омут навязанного сна.

Алгар Веттино

Комната Нейта почти такая же, как моя, лишь небольшое различие в цветовой гамме. В отделке я предпочитаю чёрный, золотой, коричневый, бордовый. Его же комната — это сочетание тёмно-синего, золотого, чёрного и белого.

Бросаю взгляд на кровать, где спит Уотерфорд. Знатно его приложили, вторые сутки дрыхнет. Попытался ухмыльнуться, но больно поморщился. Раны, полученные от когтей оборотня, заживали намного хуже, чем я мог представить. Интересно, останутся шрамы или всё же смогу исцелиться, как обычно? Странно, но за все годы дружбы мы никогда не дрались с ним по-настоящему.

Нейт пошевелился, простонал что-то нечленораздельное и наконец-то увидел меня. Я внутренне напрягся, так как не знал, успокоился ли он окончательно или набросится на меня в попытке завершить начатое. Кто их, оборотней, знает! То, что произошло между ним и девушкой, не было простым флиртом. Мы стали свидетелями начала чего-то очень личного, практически сакрального. Понимает ли Нейт сейчас, на что спровоцировала его Лекси?! И почему, пустые небеса, у неё это получилось?! Взглянул на Уотерфорда более внимательно. Я видел, как череда вопросов так же мелькает на его лице, сменяя одну эмоцию за другой.

— Что с Маккой? — прохрипел он первый свой вопрос, поспешно откашливаясь.

Я вопросительно поднимаю бровь:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Это первое, о чем ты хочешь спросить? Интере-е-е-есно, — растягиваю последнее слово, внимательно разглядывая друга.

Он хмурится, прикладывает руку ко лбу, закрывая глаза.

— А что, по-твоему, я должен спросить в первую очередь?

— Ну, например, что с тобой произошло, что ты как с цепи сорвался?

Он смотрит на меня с каким-то виноватым выражением лица.

— Что?

— В себе мне стоит разобраться, это правда. Возможно, дождусь каникул в честь праздника урожая и съезжу домой. Давно не навещал родителей, — и тут же выдает: — Прости меня, Алгар.

— А-а-а, — протягиваю руку к своему исполосованному подбородку. — Надеюсь, всё заживет. Не хотелось бы застыть во времени с этими отметинами.

— Я не только об этом, — говорит Нейт и морщится. — Она… — такое чувство, что следующие слова даются ему с огромным трудом, — у вас отношения и договор. А я посягнул на… твою девушку.

Морщусь в ответ. Хочется рассказать другу всё, но это не только моя тайна. Хотя, возможно, у него есть и парочка своих. А он тем временем продолжает:

— Я очень рад, что после Дал… после ухаживаний за Далилой ты готов двигаться дальше. Открылся новым отношениям… Хотя, признаться, я изумился, когда вообще увидел их вместе в столовой.

— Не один ты, — мрачно поддакнул я.

Ведь по идее Далила должна была на дух не выносить Маккой после оглашения наших с ней «отношений» и держаться от нашей парочки подальше. В этом и был один из моих интересов в этом договоре. Рыжая бестия должна была погоревать, принять и забыть. Как бы тяжело ни было. Сцепил зубы, злясь на себя и на упёртую девчонку.

Нейтон вопросительно смотрел, ожидая моего ответа.

— Ну, — пожал плечами, возвращаясь к разговору, придумывая, что бы такое сказать звучащее правдоподобно. Я не представлял, как мог бы повести себя, будь на месте Лекси другая девушка, всё еще тревожащая мое сердце. Мне было трудно представить, смог бы я простить друга и разговаривать с ним вот так, как сейчас. Но всё же пришлось уклончиво ответить. — Лекси не простая девушка. Она полна загадок и тайн. Я знал, на что иду.

— Не поделишься?

— О, это не совсем моя тайна, — пожал плечами, говоря полуправду. — Я могу лишь повторить тебе то, что и так нам сказали во время допроса. У девушки случаются приступы, где её личность замещает другая половина, та, которая и спровоцировала, собственно, весь этот инцидент. Я знал, на что шел, поэтому не виню ни тебя, ни её.

Ты шел на поводу инстинктов. Я знаю, как расценивается её поведение у вас — оборотней. И даже удивлен, что всё завершилось более-менее нормально. Удивляюсь твоему самообладанию, как ты не разложил её прямо там, на полу.

Нейт молчал. Поднявшись с кровати, подошел ко мне, протягивая руку.

Без промедлений пожал в ответ.

— В любом случае, — выдал он, — мне следует принести извинения Маккой. Пусть у неё есть оправдание своим действиям, я же поступил недостойно.

— О, извиниться, конечно, стоит, — я похлопал его по плечу, — но не сильно мучайся угрызениями совести. Лекси ничего не помнит о случае в столовой, знает всё только по сплетням в академии да нашим рассказам.

Александра Маккой

Отец шуршал записями, поспешно делая пометки, хмурил брови, поглядывая в мою сторону. Киллиан заваривал чай, так же косясь. Как будто я бомба замедленного действия и могу вот-вот рвануть.

— Так ты говоришь, что последние воспоминания — начало завтрака? — отец оторвался от бумаг с занесённой для записи ручкой.

Я перевела взгляд на это изобретение. Первые ручки с металлическим наконечником разошлись как горячие пирожки в базарный день. Отец как человек, проводящий за письмом много часов своего рабочего дня, прикупил сразу с десяток. Внутри тубуса ручки находился специальный резервуар с чернилами и её не приходилось макать в чернильницу.

— Да, — послала ему мрачный взгляд, — дальше совершенно ничего не помню.