Колодцы предков (вариант перевода Аванта+) - Иоанна Хмелевская

Марека я разыскала на кладбище. Он ходил между рядами могил и внимательно читал надгробные надписи. У костела какой-то косматый, кряжистый мужик бросил ремонтировать тачку и хмуро наблюдал за Мареком. А больше никого вокруг. Солнце сильно пригревало, пчелы жужжали, тишина и спокойствие. Тишину нарушал лишь хмурый мужик, время от времени ударяя молотком по колесу тачки.

— Никак ты совсем спятил! — приветствовала я любимого мужчину. — Не хватало, чтобы Люцина и твой труп обнаружила.

— Мой? — удивился Марек. — Почему?

— Потому что покойный тоже ходил по кладбищу, и видишь, до чего доходился? Хорошо хоть, что с ксендзом тебе не удастся поговорить.

— А я уже поговорил.

— Говорил с тем, который умер два месяца назад?

— Нет, с теперешним.

— А на кладбище ты что потерял?

— Нашел. Могилы твоих предков. Обычные надгробные плиты, ни одной часовенки, ни одного фамильного склепа. Ведь здесь же некогда и шляхта проживала, и даже, говорят, графы какие-то. Их-то где хоронили?

— А это я тебе могу сказать — на старом кладбище. Там, где мы стоим, не было ни костела, ни кладбища, своих покойников жителям Воли приходилось хоронить далеко отсюда, в другой деревне. А сто лет назад здешняя графиня построила костел, вот этот самый, в надежде, что взамен Всевышний вознаградит ее — возбудит любовь к ней в сердце нашего прадеда. И Всевышний, и прадед не оправдали надежд, графиня покончила самоубийством, запретив в своем завещании хоронить на этом кладбище кого-либо из графского рода. Вот так и получилось, что кладбище оказалось в распоряжении порядочных людей, незапятнанное наличием представителей всякой там выродившейся аристократии.

— Ты меня разыгрываешь? Выдумала bcq это специально?

— Да нет же, не выдумала, за что купила, за то продаю, но факты говорят сами за себя. А факты такие: сравнительно молодой костел, при нем кладбище и отсутствие на нем всяких там графьев. До самой войны их хоронили на старом кладбище. Кстати, в костеле ты не найдешь упоминания о его основательнице, графиня приказала, а Люцина может тебе рассказать всю историю, разукрасив ее новыми подробностями. Видимо, лишь первый ксендз знал, как оно все было на самом деле…

Я не закончила фразы — неожиданная мысль пришла в голову. Покойник о чем-то говорил с ксендзом, и вскоре после этого ксендз умирает. Как по заказу… И уже никто ничего от него не узнает!

— Послушай, Марек! Ты наверняка уже все проверил. От чего умер первый ксендз?

— Не от того, от чего ты думаешь! — последовал немедленный ответ. — Просто от старости. Ему было далеко за восемьдесят, а здоровье никуда. Никто его не убивал, я проверил, сам подумал… Знаешь, меня ваше дело заинтересовало, съезжу, пожалуй, в Люблин.

И Марек углубился в заросшую колючими кустами и бурьяном самую старую часть кладбища. Понятия не имею, зачем ему это нужно. Я не полезла следом за ним в колючие джунгли, а потихоньку направилась к выходу, решив подождать Марека там, на песчаной дороге. От нечего делать принялась обводить прутиком многочисленные следы, отпечатавшиеся на песке, и рисовать свои узоры. Ждать пришлось порядочно. И я заметила — мужик у костела только делал вид, что занимается тачкой, а сам хмуро то и дело посматривал в сторону кладбища, где скрылся Марек.

— Что это за неприятный тип у костела? — спросила я Марека, когда мы возвращались домой. — Очень похож на бандита! И так он нехорошо смотрел на тебя…

— А это здешний могильщик. И в самом деле вылитый бандит, но пока ни в чем бандитском не замечен. Просто неразговорчивый и хмурый мужик.

— Ну, если могильщик, тогда ему и положено быть таким. Слушай, теперь милиция пристает к нам с новой фамилией — Лагевка. Ты случайно никого с такой фамилией не знаешь?

— Случайно знаю. Лагевка — девичья фамилия матери нового покойника. Мария Лагевка. А у Люцины эта фамилия ни с чем не ассоциируется?

— Нет, хотя она и очень старалась припомнить. И вообще глупость какая-то: дело наше, фамильное, а в нем то и дело всплывают чьи-то посторонние фамилии.

Марек ничего не ответил и так долго молчал, что до меня наконец дошло. Остановившись на песчаной дороге, я и его заставила остановиться. Лицо у него было индифферентное, взгляд невинно-задумчивый — верный признак, что он узнал нечто потрясающее. А также верный признак того, что мне и словечка не скажет. И все-таки я попыталась:

— Ну говори же! Вижу — ты что-то знаешь! Не сдвинусь с места, пока не скажешь!

— Сдвинешься, еще как сдвинешься! Долго на такой жаре не выдержишь. Ладно, так и быть скажу. Очень возможно, что все эти посторонние лица… в общем, окажутся, не столь уж посторонними.

Осчастливив меня этой исчерпывающей информацией, он спокойно двинулся к дому. Естественно, я двинулась следом за ним. И в самом деле, под жгучим солнцем на пыльной дороге долго не выдержишь..

* * *

Через два дня от свалки за овином и следа не осталось. Мы поднапряглись и расчистили ее общими силами, и теперь ожидали результатов. Интересно, что сейчас предпримет противник? Недовольна была только Тереса.

— А если завтра утром тут будет лежать новый труп? — ворчала она.

Люцина возражала:

— Новый лучше. Неужели ты бы предпочла старый? При такой жаре..

Тереса сразу же перестала ворчать. Мы с Люциной потихоньку от всех распределили обязанности по дежурству на эту ночь, после чего без труда склонили тетю Ядю к увековечиванию расчищенного места на фотопленке. И пошли спать, лелея самые большие надежды на завтрашнее утро.

А утром ничего не произошло. Мы с Люциной были глубоко разочарованы. Столько труда и все впустую? Расчищенное место бывшей свалки оказалось нетронутым.

— Значит, мешал именно покойник, — делилась я своими соображениями с Люциной. — Что теперь предпримем? Вся работа сделана, а наш преступник себя никак не проявил, так и не внаем, чего ему надо. И как заставить его проявить себя — тоже неизвестно, все убрали. Чем теперь заняться?

— Можно начать разбирать развалины, — предложила Люцина.

— Развалин жалко, как никак это памятник старины.

— Так мы не до конца их развалим, может, довольно будет только начать, и он сразу же проявится?

Поскольку больше ничего в голову не приходило, я уже готова была согласиться с Люциной, но тут раздался голос мамули:

— Ни малейших следов! Куда он мог подеваться?

И она выпрямилась над только что выкопанной ею очередной ямкой.

Мы с Люциной переглянулись. Конечно, как же мы сразу не сообразили? Станем с мамулей искать остатки самого старого колодца, нам ведь все равно, чем заняться.

Тереса не верила своим глазам. До сих пор мы все посмеивались над мамулиной идеей фикс, и вдруг ни с того, ни с сего с энтузиазмом принялись ей помогать, вцепились в колодец предков, как репей в собачий хвост, и бросились искать его в окрестностях руинки. Мало того, пытались привлечь к этому бессмысленному занятию и ее, Тересу, и тетю Ядю. Тереса лишь презрительно фыркнула и выразительно покрутила пальцем у виска, тетя Ядя стала колебаться.

— А если даже и найдем, начнем раскапывать, — шепнула вене Люцина, отирая пот с лица и долбя киркой слежавшуюся землю в поисках остатков каменной кладки, которой наверняка был выложен верх прадедушкиного колодца. — Что нам стоит..

— Спятили, все спятили, — с отвращением произнесла Тереса, глядя на тетю Ядю, которая нерешительно взялась за вилы. — Не иначе, жара действует. Нет, подальше от этих сумасшедших!

И она скрылась в доме.

Невзирая на то, что теперь столько сил было брошено на поиски колодца, мы все равно не нашли бы его, если бы не Казик. Жатва еще не начиналась, и Франтишек, совершенно сбитый с толку нашими рассуждениями и непонятными событиями, происходящими в его дворе, делегировал сына нам в помощь… Казик как-то сразу наткнулся на остатки круга из камней, некогда составлявшего верхнюю часть колодца, и с разгону принялся расчищать его. Мы кинулись на помощь, и до наступления вечера повытаскивали из старого колодца мусор и камни, расчистив его приблизительно на глубину около полуметра.

А наутро выкопанная нами яма оказалась засыпана камнями, взятыми с развалин. Ямы больше не было!

Меня вырвали из сладкого предутреннего сна и силой доволокли до старинного колодца, над которым уже кипели и переливались через край страсти фамильного темперамента. Люцина не скрывала своей радости, Тереса ругала нас на чем свет стоит, обзывая дурами безмозглыми, тупицами безнадежными, идиотками законченными, которые никак не могут уяснить себе очевидной истины — убийца повадился сюда ходить с одной целью — прикончить нас всех! Тетя Ядя с пылающими от возбуждения щеками безостановочно щелкала фотоаппаратом, бросая туманные намеки — дескать, Люцина любит шляться по ночам, так не ее ли рук это дело… Люцина, в свою очередь, подливала масла в огонь, бросая подозрения на меня — дескать, работаю над очередным детективом, вот и проверяю на родных сюжетные повороты и задуманные коллизии..