Бороться и искать - Эриссу

- Как это сделать?

- Он должен отречься от своего Рода, после чего пойти к тому, из-за кого оно получено. Но не один, с тем или той, что возьмет его мужем, даст ему свое имя и свой Род. Там он должен будет преклонить колени, прося прощения за свершенное, и его спутник или спутница должны предложить виру, как выкуп за жизнь. Если маг назовет виру, то прощение будет получено, если нет - то он так и останется Предателем Крови.

- Ах-ха-а-а… А сейчас, если я буду иметь деловые отношения, мне это может как-то аукнуться?

- Пока ты просто ведешь с ними дела - нет. Стоит только вмешаться чувствам, даже простой жалости, и паутина проклятья начнет опутывать и тебя. Особенно, если у вас есть общая кровь.

- Есть. Значит, вести с ними дела, но не любить и не жалеть. А ненавидеть?

- Можно.

* * *

24 октября, в пятницу, Гарри подошел к приехавшему в школу по делам лорду Прюэтту с просьбой, которую тот согласился выполнить без вопросов. Так что в субботу утром, Гермиона пошла в Хогсмид в сопровождении Невилла, Колина Криви и Рона. Гарри вернулся только после обеда, в подавленном настроении и в сопровождении опечаленного лорда Прюэтта. На все вопросы и попытки поговорить он только отмахивался, после чего залез на свою кровать и отгородился от всех опущенным балдахином. Его не увидели и на ужине. А когда возбужденный Рон полез к нему рассказывать, что всего через неделю, 30 октября, приедут участники из Шармбатона и Дурмстранга, ему в лоб прилетел весьма увесистый фолиант.

Разозленный и обиженный Уизли вернулся в гостиную, где принялся ругать Гарри, говоря, что тот становиться копией Малфоя, и что общение с аристократишками не приносит ему ничего хорошего. На что Гермиона, сидевшая тут же, с очередным фолиантом из библиотеки лорда Прюэтта на коленях, спокойно заложила страницу, захлопнула книгу и покинула гостиную. Правда, в дверях она обернулась, и тихо заметила, что если бы Рон сподобился узнать, где был сегодня Гарри, то не приставал бы к нему с такими глупостями. На задиристое: «И где же»? последовал негромкий ответ: «На могилах родителей». Замолчали все.

* * *

- Милорд, - Малфой склонился в уважительном поклоне.

- В чем дело Люциус?

- Прюэтт дал отчет по своему подопечному в Совете.

- Та-а-ак! И? - азартно подался вперед Лорд.

- И. По словам Прюэтта, мальчишка дисциплинированный, умный, сообразительный. Что есть некоторые недостатки - так они есть у всех, тем более они будут у мальчика, узнавшего о магмире всего четыре года назад, а до этого воспитывавшегося магглами. К тому же, страдавшего от жестокого обращения. Ему с трудом удалось вытянуть хоть что-то из Поттера, остальное его личные предположения, основанные на некоторых реакциях и привычках. Но мальчик не глуп, имеет желание учиться и узнавать, вопреки сложившемуся мнению - не труслив и не жаден, он просто практичен. Не видит смысла рисковать только потому, что от него это ждут, или из-за того, что он сын своего отца. И разбрасываться деньгами - зачем? Достаточно купить необходимое, все равно излишки, пока он учиться в школе, ему ни к чему. Но это так, общее, что при некоторых усилиях, узнает каждый. А вот личное… Личное мнение лорд высказал довольно размыто. Похоже, что там уже есть нюансы, которые следует знать.

- Нюансы, говоришь? - недобро усмехнулся Волдеморт. - Неглуп? У меня к тебе вопрос, Люциус. Ты слышал о скандале, что закатил мальчишка неделю назад в Министерстве?

- Меня там не было, моему сожалению, - с досадой вздохнул блондин. - А когда я о нем узнал, и попытался выяснить в подробностях, то все, что удалось понять - разговор был о пророчестве. Остальное переврано так, что волосы дыбом встают.

- Ну, так я тебе расскажу, о чем он был. Как очевидец. Мне удалось через своих людей донести до Прюэтта информацию о существовании некоего пророчества. Обеспокоенный опекун немедленно предпринял меры для выяснения подробностей. Мое счастье, что в тот день я навестил одного должника! Я умудрился застать самый разгар спора. Так вот, Люциус-с-с, глупый, жадный, трусоватый Наследник Поттеров высказал весьма здравую мысль. Первое. Откуда взялся столь подробный пересказ событий того вечера, если не было свидетелей? А второе… - Лорд выдержал паузу. - Второе… Кто спрятал Поттеров ПОСЛЕ того, как оно было произнесено, указывая тем самым на необходимую семью?!

Глава 7.

30 октября уроки закончились на полчаса раньше, к вящему удовольствию Рона, так как последним уроком было зельеварение, традиционно совмещенное со Слизерином. Около шести вечера они дружно выстроились около ворот замка. Всю эту неделю эльфы наводили на школу лоск, так что сейчас там все блестело и сверкало. А в главном зале в свете тысяч свечей переливались красками обновленные полотнища флагов факультетов. Позади профессорского стола висело огромное знамя самой школы: большая золотая буква «Х» (п/г - что-то я не на то подумала…), делящая флаг на четыре сегмента, каждый цветов одного из факультетов, в которых были орел, барсук, лев и змея.

Зрелище прибытия гостей, явно ими продуманное и хорошо срежессированное, впечатляло. Чего стоила одна только карета, которую тянули весьма интересные лошади, размером со слона и при этом с крыльями! Директриса оказалась дамой чрезвычайно внушительной, а вот ее подопечные оставили Гарри равнодушным, хотя у остальных они вызвали восхищенные вздохи. Или может, все дело было в том, что бедняжки дрожали на вечернем октябрьском ветру в своих тоненьких шелковых мантиях?

Мадам отказалась ждать прибытия дурмштранговцев на улице, и, точно ледоход караван суденышек, повела своих девочек в замок, пока никто из них не простыл.

- Так простынем уже мы, - недовольно пробурчал кто-то.

- Озеро! Смотрите на озеро! - закричал возбужденно Ли Джордан. Сегодня гриффиндорцы оказались самыми глазастыми.

Транспортное средство Дурмштранга было не менее эффектным. Это был корабль, который появился, как Летучий Голландец, из вод озера, похожий на скелет утонувшего когда-то исполинского животного, со стекающими с бортов потоками воды и сияя зеленоватыми огоньками иллюминаторов, как глаза какой-нибудь нежити. С оглушительным всплеском он, наконец, вынырнул весь, и закачался на воде. Вскоре раздался звук опущенного трапа, и на берег стали сходить фигуры, в неверном свете напоминая вставших на задние лапы медведей. Однако, стоило только им выйти на свет, как стало понятно, что не такие уж они большие и страшные, просто одеты в лохматые шубы. Их директор оказался обладателем других мехов: гладких, блестящих и серебристых, под цвет волос. У него была бородка, скрадывающая немного безвольный подбородок, желтоватые зубы, бархатный голос со льстивыми нотками и холодный цепкий взгляд хищника, затаившегося в засаде.