Безумный корабль - Робин Хобб

Его по-настоящему потрясла ее прямота. Он попытался изобразить сдержанность:

— Наверное, не вполне. Он просто сказал, будто ты, госпожа моя, сообщила ему нечто весьма интересное. Нечто такое, что, по его мнению, я непременно должен был выслушать сам.

Говоря так, Рэйн придал своему голосу вопросительную озабоченность, но не более того. Она нетерпеливо хмыкнула.

— Боюсь, — сказала она, — у нас нет времени для хождения на цыпочках и осторожных обсуждений издалека! Видишь ли, когда мы сегодня ехали сюда на бал, я окончательно поняла, что именно сегодня — самый подходящий момент для них, чтобы начать приводить свой замысел в исполнение. Вы же все вместе здесь собрались — торговцы Удачного и торговцы из Дождевых Чащоб — и принимаете у себя сатрапа. А ведь ни для кого не секрет, какие чувства к нему здесь питают, особенно в свете его новой политики относительно вашего города! «Новые купчики» и так далее… То есть идеальный момент, чтобы затеять насилие и смуту. Произойдет всеобщая неразбериха, в ходе которой сатрап и его Подруги окажутся нечаянным образом убиты. Вот тогда-то калсидийцы исполнятся праведного гнева и примутся вас карать…

— Действительно, гадость изрядная. Но кому это может быть выгодно?

Рэйн постарался выразить голосом, что находит ее предположение невероятным.

— Выгодно тем, кто сговорился, чтобы провернуть это. Джамелийским вельможам до смерти надоел избалованный мальчишка, который понятия не имеет об управлении государством и выучился покамест только запускать руку в сокровищницу. Выиграет Калсида, которая получит власть над Удачным, сделает его своей провинцией и будет грабить как угодно. Они и так уже давным-давно предъявляют права на все земли Проклятых Берегов…

— Глупо было бы со стороны Джамелии уступить Удачный Калсиде. Какая другая провинция приносит сатрапии столь же обширный доход?

— Быть может, они думают, что лучше уж уступить Удачный по договору, нежели просто потерять его в случае войны с калсидийцами. Ибо Калсида становится все сильней и воинственней. Раньше она была занята беспрестанной борьбой с Шестью Герцогствами, но теперь Герцогствам не до внешних врагов: эту страну замучили внутренние раздоры и непрекращающиеся набеги разбойников с севера. К тому же со времени войн Алых Кораблей там заняты в основном восстановлением разрушенного. Калсида же стала могущественной державой. У нее множество рабов, чтобы трудиться, и ненасытное честолюбие. Калсидийцы рвутся на север, постоянно затевая пограничные стычки. Однако и про юг они не забыли. В частности, про Удачный с его богатой торговлей. И конечно, про земли, именуемые Дождевыми Чащобами…

— Земли? — презрительно хмыкнул Рэйн. — Было бы о чем говорить… — И он осекся, неожиданно вспомнив, с кем, собственно, беседует. — Глупцы они там, — докончил он сухо.

— На корабле, по дороге сюда… — Голос женщины внезапно дрогнул, как будто у нее перехватило горло. Она чуть помедлила и продолжала: — Я некоторое время содержалась как пленница в капитанской каюте… — Рэйн пригнулся ниже к ней, потому что дальше она говорила совсем тихо. — Там я видела карты… Гавань Удачного. Устье реки Дождевых Чащоб… На что бы ему таскать их с собой, если он не собирался ими воспользоваться?

— Река Дождевых Чащоб просто так чужака не пропустит, — смело заявил Рэйн. — Нам нечего опасаться. Тайные пути вверх по течению известны только нам и нашей родне.

— Но сегодня многие из вас присутствуют здесь. Как мне сказали, сюда съехались представители очень многих ваших семейств. Если произойдет захват Удачного, их могут взять в заложники. И кто поручится, что они сумеют сохранить все ваши секреты?

Ее логика была безукоризненна и беспощадна. Многие непонятные мелочи вдруг начали обретать смысл, причем весьма грозный. Например, с какой бы стати калсидийцам пропускать «Кендри» в гавань, которую они сами же перекрыли? Теперь напрашивался весьма внятный ответ…

— У них здесь найдутся союзники в лице «новых купчиков»… — сказал он, вернее, подумал вслух, размышляя в это время обо всех, недавно сошедших на берег. — А также тех, кто привязан к калсидийской торговле невольниками столь же сильно либо даже сильней, чем к Джамелии… И есть еще люди, кто давно живет здесь, среди нас, и достаточно изучил наши обычаи, чтобы знать, как много торговцев, и удачнинских, и из Чащоб, сегодня здесь соберется…

— На твоем месте, — заметила она негромко, — я не была бы так уж уверена, что к ним нельзя причислить и кое-кого из ваших старинных семейств…

При этих словах Рэйн ощутил в душе холодок недоброго подозрения. Давад Рестар. Ну конечно…

— Но если ты знала о заговоре, зачем же ты приехала в Удачный? — требовательно спросил он Подругу.

— Уж конечно, знай я заранее, я бы нипочем не приехала, — парировала она. — Видишь ли, я лишь сегодня сумела составить из разрозненных кусочков целостную картину. И рассказываю я тебе обо всем этом не только потому, что мне самой не хочется умирать. Я пытаюсь предотвратить уничтожение Удачного. Я всю свою жизнь напряженно изучала его. Я всегда хотела побывать здесь. Это город моей мечты… Вот я и добилась, когда хитростью, когда просьбами, чтобы сатрап позволил мне приехать сюда. И, наконец-то оказавшись в Удачном, я совсем не желала бы стать свидетельницей его предсмертных судорог. Не говоря уже о собственной смерти, когда мне только-только выпало прикоснуться к его чудесам…

— Ну и что, по-твоему, нам следует сделать? — спросил Рэйн.

— Опередить их. Взять в заложники сатрапа и его Подруг… да-да, Подруг, и таким образом обеспечить нам безопасность. Покуда сатрап жив, он будет козырной картой для вас. Мертвый — станет искрой, из которой тотчас возгорится война. И еще надо учесть, что не все джамелийские вельможи непременно окажутся на его стороне. Нужно будет как-то подать весть в столицу и сообщить верным защитникам сатрапии о том, что здесь происходит. Если вы пообещаете им вернуть Касго живым и здоровым, они приложат все усилия, чтобы вам помочь. Да, будет война с Калсидой… но у нас с ней всегда более война, нежели мир. Воспользуйтесь же тем временем, которое я вам подарила этим предупреждением, и постарайтесь обезопасить город как только возможно! Соберите припасы, спрячьте семьи и детей… И непременно сообщите жителям верховий реки!

Рэйн не верил собственным ушам:

— Но ты же сама сказала, что они, скорее всего, выступят нынче же ночью. Откуда же взять время на такие обширные приготовления?

— Покамест ты теряешь это самое время, отплясывая здесь со мной, — заметила она ядовито. — Немедля сообщи всем, кому необходимо! Я и так сильно подозреваю, что сегодня на городских улицах будет весьма неспокойно… Наверняка будут драки, поджоги и всякие бесчинства. Они обязательно распространятся и на корабли в гавани. Вот тут-то кто-нибудь — может, случайно, а может, и не случайно — даст повод калсидийцам напасть. Чего доброго, им просто передадут весть об убийстве сатрапа… — Она твердо и пристально смотрела в его глаза, скрытые за вуалью. — Так что на рассвете Удачный уже будет гореть!

Музыка тем временем уже завершалась. Рэйн и его партнерша замедлили движение и остановились, и было в этом нечто поистине пророческое. Он несколько мгновений постоял молча, по-прежнему держа ее руку в своей. Потом отступил, отвешивая поклон.

— Кое-кто уже собирается снаружи, в саду, — сообщил он ей. — Пойдем присоединимся.

И жестом указал в сторону дверей.

В тот же миг что-то ощутимо кольнуло его в сердце, и он оглянулся… Малта! Она уходила прочь. Под руку с Сервином Треллом. Рэйн понял, что просто не может вот так исчезнуть посреди бала, не сказав ей ни слова. Он вновь обернулся к Подруге Серилле:

— Там, сразу за дверью, начинается тропинка. Она ведет в восточную сторону. Идти недалеко, там повсюду фонарики зажжены… Не затруднит ли тебя одной пройти туда? Я присоединюсь, как только смогу…

Ее взгляд недвусмысленно сказал ему, что он сморозил непростительную грубость. Вслух же она произнесла:

— Несомненно, со мной все будет в порядке. Надеюсь, ты задержишься ненадолго?

— Я тоже очень надеюсь, — заверил он ее. И не стал дожидаться, чтобы посмотреть, как она воспримет столь туманный ответ. Рэйн торопливо поклонился еще раз и покинул ее у дверей.

Музыканты уже начинали снова играть, но он успел быстрым шагом пересечь Зал, уворачиваясь от пар, выплывающих на середину. Он без труда нашел Малту, сидевшую в одиночестве. Когда он встал перед ней, она вскинула глаза, и надежда в ее взгляде смешалась с отчетливым страхом.

— Рэйн… — начала было она, но он перебил, не дожидаясь извинений:

— Малта, мне нужно немедленно уйти. Это очень важно. И быть может, я сегодня вечером вернуться уже не смогу. Пойми меня, пожалуйста…