Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ) - Яанг Р

Део попытался сначала освободить ее шею от скользкой лианы, но голова начала болтаться словно наполненный зерном мешок, и чем больше юноша прилагал усилий, тем страшнее становилась вся эта картина. Слишком. В конце концов он оставил свою затею.

— Прости меня, Ла…Лавель… Прости меня.

На минуту Део остановился. А точно ли он готов увидеть это? Может быть позвать на помощь кого-нибудь из города? Но даже если он переплывет реку, что он скажет тем людям? «Там огромные корни-убийцы сожгли и переломали кости всех жителей деревни. Но сейчас там все спокойно, я с моим учителем убил создание Пыли, что обитало там. Да, мы частично виноваты в том, что произошло. А где сейчас сам учитель? Нет, я понятия не имею где он». Это все просто смешно.

Део подошел к комнате Иргрит. Дверь была закрыта, но несмотря на это, было слышно, как внутри гулял ветер. Возможно сломана часть стены, он мог и не заметить с улицы. Дрожащей рукой юноша попытался открыть дверь, она поддавалась с трудом, видимо дети тоже успели навалить хлама у входа. Все же, они очень умные ребятишки.

Полная разруха. Кровать, шкаф, маленький столик, все было перевернуто и испачкано в черной смоле. Кое-где дерево было прожжено, оставив на себе темный горелый след. Део закрыл рот рукой. В комнате сохранился устойчивый запах паленых волос и кожи.

Тиля буквально прибило к стене корнем. У него была сломана спина, а изо рта стекала ярко красная струйка крови. Под ногами у мальчика валялся нож, тот самый, которым он затачивал куклу для своей сестры. Он, видимо, пытался им защитить себя и сестру, только вот Пыль оказалась сильнее.

— Прости… — Део провелся рукой по слипшимся волосам Тиля, он был холодный, как лед. — Тиль… Прости.

Нужно как-то вытащить его оттуда. Взяв нож, Део начал пилить толстую кору дерева. Из-за слизи, рука то и дело соскальзывала, здесь нужно что-то потяжелее.

— Подожди, я… Я принесу топор. Тиль, подожди немного.

Део начал искать глазами Иргрит. В углу комнаты, под корнями, еще дымилось ее маленькое детское тело. Ее было почти не узнать, если бы не платье, и не эти ее маленькие смешные сапожки.

— Иргрит…

Део на ватных ногах подошел к девочке. Корни, что остались лежать на ней, снялись легко, так как тоже сгорели почти дотла. Стебли выросли прямо из-под земли, обвив бедняжке руки и ноги, у нее не было никаких шансов. Местами смола прожгла ее кожу до костей.

— Все будет хорошо, — Део и сам не понимал кому говорит все это, но так было спокойнее, будто бы он здесь не один. — Слышишь? Я… Принесу одеяло, там дождь тебя не достанет. Оно скроет…

Дальше Део помнил все странными смазанными отрывками. Как он нашел во дворе топор, завернул тела Иргрит и Тиля, освободил от пут голову их матери. Копать мокрую землю было почти невозможно, к тому же боль в ноге и плече не давала ему воспользоваться лопатой как следует. Прошло так много времени, а он еще не вырыл даже одной ямы. «Что же делать? Что же мне делать?!»

Вдруг Део вспомнил об Иллиаре, что дал ему Падре перед их битвой с чудовищем. Доставая табличку, из-за пазухи упало еще и письмо, и юноша поспешно сунул его обратно. Жрец просил воспользоваться Иллиаром с умом, но кажется, это и будет самое лучшее ему применение.

Приготовив нужные руны и начертив их в воздухе, Део обессиленно смотрел, как грязь и земля поднимаются в воздух, образуя под собой три, совершенно ровные ямы. Силы Иллиара должно хватить, чтобы удержать их в таком состоянии, пока он… Пока Део будет переносить сюда тела.

Сначала он попрощался с Иргрит. Он так и не снял с нее одеяла, так как боялся увидеть лицо. Пусть лучше он запомнит ее такой, какой она была еще утром. Улыбающейся, розовощекой, с маленькой родинкой над верхней губой, из нее бы выросла симпатичная девушка, высокая, как ее мать, но более хрупкая. Иргрит так странно смотрелась в своей неподходящей по размеру могиле.

Рядом с ней он положил Лавель. Он сразу решил, что похоронит их мать по середине, чтобы она была одинаково близка к обоим своим детям. Да, она была груба с ними, а иногда и чересчур резка, но у нее были на то причины. Возможно, из-за того, что сбежал Бирт, или же она хотела уберечь их от чего-то более страшного, Део так мало прожил в их семье, но он успел заметить, с какой добротой Лавель целует детей перед сном, или как смеялась над их чудными историями. Утром, кажется она догадывалась об их с Падре намерениях, могла ли она их остановить?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тяжелее всего пришлось с Тилем, хоть Део и сумел закрыть ему глаза, но даже сквозь веки, казалось, что тот смотрит на него с осуждением.

— Ты говорил, что убьешь чудовище, — слышался его голос, который еще даже не успел погрубеть, как у взрослых мужчин.

— Я… Я убил, его больше нет здесь, — отвечал Део, едва сдерживая слезы.

— Но и меня больше нет здесь. И моей сестры. И моей матери. Где мы?

— Вы, вы в лучшем месте… — Део сложил ему руки на разорванном животе.

— Думаешь? Нам было так больно. Моя сестренка сгорела, а я не смог ничего сделать.

— Ты сделал все, что мог, Тиль…

— А ты? Сделал все, что мог?

Део пошатнулся и чуть не упал. Во всем, что произошло в этой деревне, виноват лишь он. Это он привел сюда Падре, слепо следуя за воспоминаниями доктора, это он не смог вовремя войти в очерченный круг, он не предупредил никого из жителей, о том, что будет происходить. Нет, ему никогда не простить себя. Он белый демон. Шхун. Он несет за собой несчастье и смерть.

— ПАДРЕ!! — прокричал Део перед могилами, из которого на него смотрели мать и двое ее детей. — Падре!!

Он хотел узнать правду, он хотел помогать людям, а теперь, что вышло из всего этого.

— ПАДРЕ!!

Кому он помог? Пылью должны заниматься люди из магистериума, зачем он вообще полез во все это?! Решил, что он особенный? Что он все может?!

— ПАДРЕ! Я УБИЛ ИХ!! Убил их всех!

Землю все равно пришлось прировнять немного лопатой. С помощью рун, она опустилась неровно, местами даже мимо могилы. Он даже этого сделать не может.

Део откинул мысли о том, что нужно сделать надгробия. Сейчас у него совершенно нет сил, он промок, замерз и был измотан, он еле стоял на ногах. Вокруг не было ничего подходящего, только корни деревьев и разрушенные идолы бога Антару, вряд ли Тиль бы хотел, чтобы его могилу украшало нечто подобное. Део посадил на свежую грязь деревянную куклу, он нашел ее недалеко от Иргрит, странно, но щупальца будто бы чувствовали, что им нужно схватить, а что нет. Кроме людей они ничего не тронули. Разрушая окна и стены, они лишь стремились проникнуть в дома, но ничего более. Део даже видел пробегающую на улице кошку, она была живая и совершенно здоровая. Создание Пыли желало именно людской смерти.

Део опустился около пустующей будки, что стояла у дома Лавель. Он ведь даже не спросил, как звали этого пса, но разве он мог? Шхунам нельзя говорить. Почему он никак не уяснит это? Не смирится? Део поджал под себя колени и снова заплакал. На этот раз он плакал молча, вместе со слезами он старался выдавить из себя всю накопившуюся боль. Он так устал.

Део достал письмо. Он еще тогда понял, когда нечаянно схватил его вместо иллиара. Письмо на самом деле предназначалось ему. Падре знал, что его не будет рядом, когда юноша очнется. И заранее подготовил все это.

Део сорвал печать, пытаясь скрыть пергамент от капель моросящего дождя и собственных слез.

«Мой мальчик,

Я понимаю, что у тебя в голове много вопросов, и хотелось бы рассказать тебе все как есть, но, к сожалению, пока тебе будет трудно понять мой выбор. И, думаю, что я вполне заслуживаю твою ненависть. Я слишком боялся открыться кому-либо. Даже тебе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А теперь наши пути разошлись. Я буду краток, ты ведь знаешь, я никогда не умел изъяснять своих чувств. Я лишь хотел сказать, что тот день, когда я встретил тебя, когда ты согласился стать моим учеником, был счастливейшим днем в моей жизни. Я никогда не жалел и не пожалею об этом.