Беспощадная истина - Майк Тайсон

Известные режиссеры и актеры звонили мне и просили меня продолжать сниматься в фильмах.

– Вы должны продолжать делать комедийные роли, – говорили они. – Забудьте образ крутого парня и головореза. Вы хороший парень, Майк. Этого никто не видит, потому что на первый план выступало все то дерьмо, которое было у вас в жизни. Но вы должны оставаться на виду, потому что в свете юпитеров вы смотритесь совершенно замечательно.

Они были правы. Все отрицательное, отталкивающее, дурное, что было во мне, – это была лишь поза. Это Кас создал мне такой образ. Кас стремился к тому, чтобы меня боялись. Он использовал меня для того, чтобы осуществить свою давнюю мечту. Не поймите меня неправильно. Это была очень достойная мечта, и если бы он вновь обратился ко мне с просьбой сделать это, я бы сделал это снова и даже стал бы еще более жестоким и злобным.

Таким образом, у меня, у человека, у которого не было никаких надежд, вновь появилась цель. Что случилось? Во мне взыграло самолюбие. Все говорили мне: «У вас так здорово получилась роль в фильме, вы должны продолжать сниматься». Затем я посмотрел на себя в зеркало.

«Это тело не подходит для кино, – подумал я. – Кто захочет иметь дело с этим парнем? Кто способен подумать, что я заводной и горячий? Я – просто настоящий Толстяк Альберт[344], блин! Я вешу 380 фунтов, а учитывая, что экран увеличивает задницу, я буду выглядеть на все 680 фунтов[345]. Костюмы мне должен шить Омар-палаточник[346]».

Таким образом, мне следовало вернуться в нормальную форму. Я в течение пяти недель питался только томатным супом с базиликом. Моя жена решила на одну неделю перейти на вегетарианскую диету, и я присоединился к ней. Только я на этом не остановился. Что это? Строгая форма вегетарианства, веганство? Хорошо, я стану настоящим веганом.

Мне уже надоело быть жирной свиньей. Я стеснялся заниматься сексом со своей женой, таким я был толстым. У меня опять появилась самовлюбленность с манией величия! У меня в роду были страдавшие от ожирения. И я стал таким же. Но поскольку я тщеславен, я предпочел, в буквальном смысле этого слова, как следует поработать над своей задницей, делая то, что мне было ненавистно, – лишь бы не быть тем толстым парнем, которым я и был. Во мне проснулась моя склонность к дисциплине. Все должно было быть спланировано. Я созывал у себя в голове совет правления, проводил небольшое совещание и раздавал приказы: «Нам предстоит сделать вот это. Нам необходимо предпринять эти конкретные шаги, чтобы достичь вот такой цели».

Я не страдал из-за отсутствия мяса. Однажды я слегка сжульничал и съел крошечный кусок говядины – после этого у меня начались боли, меня рвало. Было похоже на то, что теперь мясо стало для моего организма ядом. Раньше употребление мяса провоцировало у меня агрессию, а от молочных продуктов у меня начинались проблемы с кишечником и метеоризм. Теперь же я ел много фасоли, и Кики готовила вкусные фруктовые и овощные коктейли. Когда я полностью перешел на веганство, у меня прошли все мои болезни. Повышенное кровяное давление, артрит, высокое содержание глюкозы – все это прошло. До того я был живым трупом, ходячим мертвецом, питался разным дерьмом, курил сигариллы «Аль Капоне». Теперь же я придерживался здорового питания, каждый день три часа занимался физическими упражнениями с кардионагрузкой. Я всегда был максималистом. Либо йога, либо игла в руку. Либо то, либо это.

В октябре Опра попросила меня принять участие в ее шоу. В августе вышел на DVD мой документальный фильм, и все говорили, что шоу – отличный шанс для его рекламы. Но я еще только привыкал к своей диете и был тучным, как слон. Однако раньше я еще никогда не был на шоу Опры, поэтому я решил участвовать в нем. Мы обсудили все: и смерть Эксодус, и мои непростые отношения с Робин. Опра даже привела на шоу Кики и Милан. Но по-настоящему Опра оживилась, когда речь зашла об инциденте с откусыванием уха у Эвандера.

– Когда вы извинялись, вы делали это искренне? – спросила она.

– Нет, я не был искренним. Это было лицемерие и все такое.

– Благодарю вас за это признание. Когда я узнала про это, я так и подумала, – сказала она. – Зачем же вы так поступили? Очевидно, вы считали, что должны были сделать это?

– Наверное, так. Все в моей команде оказывали на меня давление. И я сказал: «Хорошо, я извинюсь». На самом деле, меня самого покоробило это извинение, поскольку оно было неискренним. Мне всегда хотелось, чтобы я мог просто сесть с ним, поговорить, пожать ему руку, открыться перед ним.

– А вы разговаривали с ним? – поинтересовалась она.

– Нет. Вы же понимаете, что, когда я с ним иногда встречаюсь, он относится ко мне с некоторым подозрением.

После выпуска этого шоу Опра получила массу писем и звонков. Кто-то высказывал недовольство тем, что в ее шоу принял участие осужденный насильник, но большинство электронных писем и звонков выражали одобрение и поддержку. Люди поняли мои чувства и что мной руководило. Опре позвонил Эвандер и попросил ее организовать шоу, на котором мы с ним могли бы встретиться. Опра ухватилась за эту идею, и спустя неделю я вернулся в Чикаго.

Было здорово вновь увидеть Эвандера. Мы с ним оба были из трущоб и затем стали авторитетными, уважаемыми боксерами. Я получил возможность по-настоящему извиниться перед ним и перед всеми. Мы смогли показать молодым ребятам, что раз уж мы смогли помириться, это должно послужить примером для всех них. Следует надеяться на то, что они перестанут с бессмысленной жестокостью убивать друг друга.

Опра смогла обеспечить обратную связь еще кое с кем. Робин на некоторое время выпала из поля зрения общественности, поэтому она позвонила, чтобы выразить протест против той части моего первого появления на шоу, когда мы обсуждали ее. Опра продемонстрировала вырезку из той передачи «20/20», где Робин поносила меня, в то время как я отмалчивался.

– Почему вы все это время просто отсиживались? – спросила меня Опра.

– Не знаю. Я был просто потрясен, – ответил я.

– Вы были удивлены тем, что она говорила такие вещи?

– Да. Я действительно, хотел дать ей тумака в этот момент, но просто не мог этого сделать.

Весь зал рассмеялся от моих слов.

Робин была разгневана. Она даже вынудила Опру пригласить ее на шоу, чтобы опровергнуть мои слова и заново начать свою карьеру. Я всем оказал посильную помощь.

Нам звонили все наши друзья, чтобы сказать, какое удачное получилось шоу Опры с моим участием. Я, однако, не решился просматривать его. Мне было очень неловко за свою тучность, это меня слишком угнетало.