Чемпионы Темных Богов - Джон Френч

— Этот список постоянно уменьшается, — заметил Дрегер.

— Работаем с тем, что есть, — ответил Кхарн.

Глава 13

Возвращаясь к ясности рассудка, Руох ревел, хотя поначалу этого не услышал. Пульсация крови в венах заслоняла все звуки.

Глотка саднила, глаза кровоточили. Его дыхание было быстрым и неглубоким.

Ноги безрезультатно брыкались внизу и, по мере того, как с глаз поднималась красная пелена, Руох вспомнил, где находится. Он не представлял, на какое время потерялся в забытьи Гвоздей.

Исходящий из шипастого ворота красный свет озарял его лицо снизу адским сиянием.

Из тьмы над головой свисали цепи, пристегнутые магнитными замками к керамитовому капюшону его новообретенного громоздкого доспеха. Теперь эта тяжелая броня стала его тюрьмой. Пока он дышит, ее не снимут.

Не то чтобы это имело какое-то значение. С каждым ударом своих сердец, с каждым вдохом он становился ближе к смерти. Его тело отказывало. Каждая его клетка и фибра были смертельно облучены. Органы распадались внутри тела, кровь вытекала через глаза, уши, поры. Оружие, которым он пользовался так много лет в рядах разрушителей, наконец, возвращалось за ним.

Он не сопротивлялся этому. Он и так прожил гораздо дольше того, на что имел основания.

Биение сердец постепенно стало выравниваться, а рев умер в глотке. Грохот в ушах начал стихать, и он услышал остальных. Он был не один. Были и другие — сотни — приговоренные к той же судьбе, которая его ожидала.

Они бессильно дергались и наносили удары, будучи подвешенными, словно извращенные, питаемые ненавистью марионетки. Большинство из них спустилось по пропитанной кровью спирали глубже, чем он. Многим больше не давались даже краткие мгновения просветления. Теперь им было ведомо лишь безумие, невыразимая ярость и постоянная, никогда не прекращающаяся потребность убивать.

До Исствана тех легионеров, кто спустился слишком глубоко и кого сочли неспособным контролировать приступы убийственной ярости, вызванные Гвоздями Мясника, и слишком опасным, чтобы позволять им жить, просто подвергали эвтаназии. Не было никакого заламывания рук и бессмысленных этических колебаний, каковые случились бы во многих других Легионах. В конце концов, они были Пожирателями Миров. Их просто выбраковывали. Но теперь — нет.

Зачем их убивать, если они все еще могут послужить цели? Если все еще могут убивать для Легиона?

Зрение Руоха продолжало проясняться, и он увидел, что перед ним сгущается фигура. Он знал этого человека, но одурманенному болью мозгу потребовалось мгновение, чтобы сложить имя.

Его разум работал вяло, глаза отяжелели. Концентрация давалась с трудом, и причиной этого было не только воздействие Гвоздей.

— Джарег, — протяжно выговорил он, и с губ упала нитка густой слюны.

Услышав свое имя, огромный технодесантник обернулся и посмотрел на Руоха, подвешенного в пяти метрах над палубой.

Он был массивным. Даже с учетом того, что Руох был облачен в свой громадный доспех-темницу, Джарег возвышался бы над ним, стой они на одном уровне, и к тому же его ширина почти совпадала с ростом. В сущности, он был примерно одних размеров с одной из новых моделей дредноутов, которые начали сменять могучих «Контемпторов» к концу Великого крестового похода.

— Наконец-то ты в здравом уме, — произнесло чудовище из металла и древней плоти. — Чтобы пробудить тебя от безумия, потребовалось существенное количество стимуляторов и электрошоков.

— Что ты делаешь на борту «Непокорного»?

— Я прибыл по просьбе Дрегера, — ответил Джарег. — Вызван оказать любезность.

У Руоха вечно не находилось времени для Мастера Панцирника. Слишком одержим машинами с боевой техникой и стремится сражаться издалека. Провел слишком много лет вдали от Легиона, обучаясь своему искусству на Марсе. Ему также не доводилось слышать, чтобы Джарег дрался в клетках. Как и у любого другого Пожирателя Миров, у того в голове работали Гвозди Мясника, однако он был не таким, как остальные. Это становилось очевидно при первом же взгляде на него.

Его древнее тело, или то, что от него осталось, было заковано в барочную, обширно усовершенствованную броню, разработанную им в соавторстве с кругом мятежных еретехов Марса. Он стоял на трех сверхпрочных механизированных ногах, каждая из которых оканчивалась мощными выдвижными шпорами. Тело представляло собой увеличенный экзокостюм, питаемый встроенным в спину гудящим плазменным ядром. Позади, словно готовясь нанести удар, поднимались шесть механических инсектоидных рук, и все они оканчивались мощным оружием, клешнями, сварочными шипами и дрелями с алмазными остриями. Вокруг него раскачивалось несколько отростков механодендритов, похожих на кровососущих паразитов, выискивающих нового носителя, которого можно опустошить.

Из его висков и основания черепа выходили толстые ребристые силовые соединения, подключенные напрямую к источнику питания. Левый глаз заменяли три линзы. Пока Джарег фокусировался на Руохе, они вертелись и раскрывались.

Впрочем, его лицо было по большей части органическим. По-волчьи вытянутое и жесткое, оно, тем не менее, было столь же беспощадным, как и механизированное тело. Щеки представляли собой истерзанный холст, покрытый рубцами ожогов и рябинами. Высеченные на коже глубокие, затененные расщелины и долины придавали ему постоянно насупленный вид.

К Руоху метнулся вооруженный сервочереп, поддерживаемый гудящими гравитационными суспензорами. Он завис перед воином. Из костяных челюстей торчали крошечные цифровые лазеры и сжатый волкитный свежеватель. Линзы, встроенные в глубине пустых глазниц, пощелкивали и стрекотали. Сочтя его не представляющим угрозы, череп улетел обратно вниз и начал кружить около огромного Мастера Панцирника, который, издавая глухой стук, подошел к Руоху.

Тонкие губы на растрескавшемся лице Джарега сложились в улыбку.

— Как тебе нравится новый дом, разрушитель? — поинтересовался он.

— Мы идем на войну? — спросил Руох.

— Нет, — ответил Джарег.

— Тогда зачем ты меня разбудил?

— Дрегер, — произнес Джарег.

— Нам больше не о чем говорить, — сказал Руох. — Он дал это понять чрезвычайно ясно.

— Ситуации меняются, — отозвался Джарег. — Должно быть, у него есть тебе применение. Или же он согласился на просьбу Бронда, и тебе предстоит сразиться на арене с его ручным мечником из Детей Императора.

Действуя как будто по собственной воле, один из гибких механодендритов технодесантника потянулся к панели, встроенной в железную колонну, и нажал на размыкающий переключатель.

Цепи, пристегнутые магнитами к бронированному капюшону Руоха, разжали хватку, и он рухнул вниз, будто свинцовый груз. Он приземлился, низко присев, и палуба отдалась грохотом.

Он распрямился в полный рост, сжав бронированные рукавицы в кулаки, и со злобой уставился на Джарега.

— Дрегера не тревожит, что я наврежу еще кому-то из его драгоценных смертных? — поинтересовался Руох.

— Ты больше ни для кого не представляешь угрозы.

— О? — переспросил Руох, угрожающе шагнув к Мастеру Панцирнику. — И что же помешает мне выдрать из твоего тела позвоночник здесь и сейчас? Твои маленькие летучие защитники?

Серворуки и механодендриты Джарега дернулись, словно клешни и острые хвосты с игольчатыми наконечниками, готовые ударить.

Ухмылка панцирника стала свирепой, и он подался вперед.

— Попробуй, — произнес он. — Прошу тебя.

Его поведение заставило разрушителя остановиться.

— Ааа, — наконец, проговорил Руох, и его поза утратила агрессивность. Он скрестил руки, а губы скривились в понимающей улыбке, которая придала ему еще более дикий вид. — Меня сдерживают.

— Ну конечно, — отозвался Джарег. — Ты теперь Кэдере. Тебя нельзя оставлять без контроля.

Руох усмехнулся и отвернулся. А затем с ревом замахнулся на Джарега, до последней капли используя всю силу своего генетически улучшенного тела, дополненную страшной мощью новообретенного терминаторского доспеха. Попади удар в цель, череп Джарега разлетелся бы, будто яйцо под молотком. Но он не попал.

Массивный кулак повис в воздухе в считанных сантиметрах от лица Джарега. Как Руох ни пытался, он не мог пошевелить ни единым мускулом. Броня полностью заблокировалась.

Джарег обошел его по кругу, сотрясая палубу при каждом своем шаге. Он приблизился.

— Работает, — произнес Руох.

Джарег плюнул ему в лицо. Густой сгусток слюны пополз по щеке, содержащиеся в нем едкие кислоты с шипением въедались в плоть.

— Это больше, чем ты заслуживаешь, выродившееся ничтожество, — сказал Джарег. — Если бы решение было за мной, тебя и всех тебе подобных перебили бы, как псов, каковыми вы и являетесь.