Victory значит победа - Tora-san

Я ответила на его объятие, но через несколько секунд выскользнула из рук Сириуса.

— Ты ужинала? — спросил он.

— Нет, я не хочу есть. Не возражаешь, если я пораньше лягу?

— Не возражаю… А что с тобой? — заволновался он.

— Ничего особенного… Так, голова немного болит.

— Ладно. Тогда я зайду к ребятам.

Я кивнула, повернувшись к кровати, и палочкой отлеветировала на стол книгу. Поглядывая на меня, Сириус пошел к двери.

— Он правда для тебя больше ничего не значит?

Я обернулась к нему так резко, что заболела шея.

— Прости!

Сириус вышел. Дверь захлопнулась. А я в сердцах топнула ногой и с силой дернула на себя покрывало.

Кто мне объяснит, что здесь происходит?

Утром я встала, когда Сириус еще спал. Со смешанным чувством смотрела на его лицо, выглядевшее во сне тревожным. Все эти вспышки ревности… Откуда они взялись? Разве я хоть раз давала повода?..

Я легонько коснулась кончиками пальцев его щеки. Сириус зашевелился и перевернулся на другой бок. По крайней мере его очередной кошмар отступил.

Выйдя из комнаты, я в задумчивости встала у двери. Завтрак начнется еще через час. Так куда же пойти? В библиотеку? Э, нет, в ближайшее время я туда ни ногой, да и закрыта она сейчас. Воскресенье же…

Замок был погружен в сонную тишину, и я, стараясь идти негромко, спустилась в холл. Остановилась посреди него, внезапно вспомнив, как Гермионин кот, Крукшенкс, со своим диким мявом мешался у меня под ногами. Довольно необычное для него поведение… А может, он пытался о чем-то предупредить? Об опасности? Неужели он знал, что портал должен был сработать?

Эх, Крукшенкс… умел бы ты говорить, а я не понимала тебя… Да все равно в тот момент страх слепил мне разум, и я ничего не соображала. Я боялась… боялась, что тот сон — правда, что мои родители во власти Пожирателей…

— Мамочка… Папочка… — беззвучно прошептала я. — Знали бы вы, где я сейчас…

Но к каким родителям обращалась: биологическим и к тем, с которыми я прожила девятнадцать лет своей вполне счастливой жизни? В этом времени первые, вероятно, нарадоваться не могли на маленькую дочурку по имени Дейзи, а вторые еще не ведали, что скоро в их семье появится пополнение…

Я тоскливо уставилась на громадные входные двери. Ох, как же мне хотелось их увидеть! Моих родителей, дорогих мамочку и папочку.

Эти грустные мысли самым непосредственным образом повлияли на мое настроение, поэтому почти все воскресенье я провела в отрешенности и печали.

— Вики!

Меня осторожно потрясли за плечо. Я подняла глаза.

— Что, Гарри?

— Ты все еще с нами?

Мы вчетвером сидели в комнате Гермионы и Паркинсон, куда я забрела на огонек. Паркинсон где-то пропадала, но мы не особо беспокоились на ее счет, она давным — давно в курсе, что можно, а что нельзя.

— Конечно, с вами. Но если захочу уйти в астрал, я вам заранее сообщу.

— А по — моему, ты уже того… — фыркнул Гарри, сидящий рядом со мной на одной из двух кроватей. — В астрале. Ни на что не реагируешь.

— Я просто задумалась.

— О чем?

— О родителях.

Сидящие напротив нас Гермиона и Рон приняли сочувствующее выражение.

— О настоящих, — призналась я и посмотрела на Гарри. — Об Эвансах.

— О моих бабушке и дедушке, — понимающе кивнул он. — Интересно, какие они были?

— Вот и я хочу узнать. Так сильно, что…

Я не договорила, только слабо махнув рукой.

— А почему бы тебе их не проведать? — спросил Рон. — Если очень хочется.

— Но как? — возразила Гермиона. — Никто не знает, где живут Эвансы, только Лили, но у нее не спросишь.

— Ну почему же никто? — сказала я. — Сириус знает, он мне говорил, что они с Джеймсом пару раз бывали у нас дома.

— А… — слегка удивленно протянула она. — Тогда почему бы не попросить его показать ваш дом?

После того разговора прошел целый месяц, и ни я, ни Сириус больше к нему не возвращались. Да и в тот раз, когда я пожелала увидеть родителей, его не переполнял энтузиазм, чтобы предпринять какие — нибудь попытки для этого. А может, он считал, что это опасно?

На вопрос Гермионы я неопределенно покачала головой.

— Не сегодня — завтра прибудет Николас Фламель, камень Солнца окажется у нас в руках, и тогда будет некогда куда-то отлучаться.

— Не факт, что это произойдет именно завтра, — сказал Гарри. — Если ты не поговоришь с Сириусом, поговорю с ним я.

Я встревожилась.

— Не надо, Гарри. Это всего лишь мимолетное желание…

— Вот именно, желание. К тому же, Эвансы и мои родственники. Могу я хотеть их увидеть?

— Поттеры тоже твои родственники, но не будешь ты и к ним рваться?

Гарри сделал вид, что задумался.

— А что, это идея.

Я усмехнулась и похлопала его по плечу.

— Обойдемся как-нибудь без этого.

Встала и зевнула.

— Ну, я пойду…

Но фразу оборвала вошедшая в спальню Паркинсон. Увидев нашу компанию, она кисло уставилась на меня, стоящую у нее на пути.

— Еще не кончили свои гриффиндорские посиделки?

— А что, хочешь присоединиться? — откликнулся со своего места Рон.

— Ты, я смотрю, большой шутник, Уизли? — ехидно сказала Паркинсон.

— Да, я такой, ты не знала? Кстати, как твоя мать?

— Не твое дело.

Она обошла меня, стараясь не задеть, и встала перед Гарри.

— Будь добр, Поттер, выметайся с моей кровати.

Он посмотрел на нее снизу вверх. Впрочем, Паркинсон не отличалась высоким ростом, так что их лица находились примерно на одном уровне.

— В Слизерине — сплошь грубияны и хамы. А еще кичатся своим аристократизмом.

Комментарии Гарри, по — видимому, обезоружил девушку, потому что она замерла, захлопав глазами. Он поднялся и подошел ко мне.

— Пойдем.

— Да что ты знаешь о воспитанности, Поттер? — понесся нам вслед гневный крик Паркинсон.

— Уф, как ты с ней живешь с ней, Гермиона? — спросил Гарри, когда из комнаты вышли Рон и Гермиона.

— У меня и выбора — то не было, помнишь? — сказала она. — Да я с ней особо не разговариваю, а ночью Паркинсон ведет себя тихо.

— Но ты хоть ставишь какие — нибудь защитные заклинания? — с беспокойством спросил Рон. — А то мало ли…

Гермиона открыла было рот, но в эту минуту совсем рядом послышались приглушенные голоса. Мы разом обернулись.

— А может, ты ошибся?

— Да нет же, я видел, как он направлялся именно в этот коридор…

— Эх, жаль, нет с нами карты… Мигом бы вычислили. Вот куда она делась?

— Поттер, руками не размахивай как мельница!

Гарри сделал большие глаза и молча замахал руками, в точности как его отец, судя по реплике.

— Я что, виноват, что хвост тащится со скоростью черепахи?

Рон, Гермиона и Гарри гурьбой бросились обратно в спальню. В дверном проеме образовалась пробка. Я поспешно вклинилась в нее. Нервно оглянулась, и через секунду из бокового прохода вынырнули четыре фигуры. Заметив меня, Мародеры замолчали.

— Вы что, больные?! — раздался изнутри комнаты крик.

Как бы Паркинсон чего не ляпнула…

— Чего расшумелись! — гаркнула я с испугу, сунувшись в дверь.

Там наступила полная тишина.

— Так — то вот…

На меня вытаращились четыре пары глаз. Вернее, все восемь, потому что Мародеры застыли словно изваяния. Далее их игнорировать не имело смысла.

— Добрый вечер, господа.

Они расслабленно зашевелились, хотя вид у них был слегка настороженный: по — видимому, я выглядела все еще достаточно грозно.

— Добрый вечер, мисс, чуть растягивая слова, отозвался Сириус.

Я едва не поморщилась: его манера разговаривать в то время показалась мне не слишком привлекательной. Краем глаза увидела, как Гарри подошел к двери, прислушиваясь к тому, что происходит в коридоре.

— А мы тут решили пройтись перед сном, — подхватил Джеймс и не спеша двинулся вперед.

— По всему замку, я так понимаю?

— Почему бы и нет? Ведь в нем столько укромных уголков, мест неизученных… Скажите, вам нравится в Хогвартсе?

Еще бы мне не нравится…

— Да, несомненно он произвел на меня неизгладимое впечатление. У нас — то такого великолепия нет и в помине.

Я улыбнулась и повернула голову, как бы ставя точку в разговоре. Но, похоже, Джеймс и Сириус считали это только началом. Ремус же встревоженно следил за ними, он все что он мог сделать — это не отставать от друзей. Со слов Сириуса я знала, что несмотря на высокий статус старосты, Ремус никогда не был в силах полностью повлиять на двух главных нарушителей спокойствия. Петтигрю держался рядом с ним и уж, конечно, вмешиваться не торопился.

— А что у вас есть? — спросил Сириус, останавливаясь в пяти метрах от меня.

Ох, ну зачем он так близко стоит? Мне вполне хватает одного Сириуса, двое — это уже перебор…