Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус - Дэн Абнетт

— Мы оба знаем, что это не так. Действия Гризмунда вообще, по сути, неподсудны, а УКВГ из кожи вон лезет, чтобы обвинить его по всем статьям.

Я вообще не уверен, что это так называемое «неповиновение» имело место. Трибунал отметет обвинения, но даже довести до трибунала — вредоносно. Честь нармян и Гвардии будет задета лишь слегка, а вот УКВГ будет выглядеть глупо. — В последний момент Гаунт удержался от того, чтобы сказать «еще глупее».

— Люди Тарриана очень старательны. Они не созовут трибунал, если есть шанс, что он сорвется.

— Я знаком с подобными «судами», маршал. Как бы то ни было, это возможно, только если позволить им самостоятельно проводить слушание.

— Это их прерогатива. Военная дисциплина. Это работа Тарриана.

— Я не позволю УКВГ проводить слушание.

Кроу положил вилку и воззрился на Гаунта так, словно тот только что оскорбил его родную матушку. Он поднялся на ноги, утирая рот салфеткой.

— Вы… не позволите?

Гаунт стоял на своем.

— Эдикт 4378б Имперского Комиссариата утверждает, что любое расследование всякой деятельности, компрометирующей дисциплину в Имперской Гвардии, должно проводиться Имперским Комиссариатом непосредственно. Не планетарными органами. Это вне компетенции Тарриана. Это не должно рассматриваться УКВГ.

— И вы прибегнете к этому постановлению?

— Если придется. Я старший по званию имперский комиссар на Вергхасте.

— Эта интерпретация закона будет убийственной. Снова поднимутся все конфликты между Империумом и планетарным самоуправлением. Не доводите до этого, Гаунт.

— Боюсь, я вынужден, маршал. Я не новичок в военных слушаниях. Я лично разыщу и приведу все зафиксированные прецеденты, которые понадобятся, чтобы бросить Тарриана, его сброд и его никчемное дело ad bestias.[4]

Адъютант Вервунского Главного влетел в комнату позади Гаунта.

— Не сейчас! — рявкнул Кроу, но парень не убрался. Он протягивал инфопланшет кипящему от злости маршалу.

— В-вы… вы должны увидеть, сэр, — заикаясь, выпалил он.

Кроу выхватил планшет из рук адъютанта и мельком глянул в него. То, что он увидел, полностью завладело его вниманием. Глаза его сужались по мере того, как он медленно перечитывал.

Кроу протянул инфопланшет Гаунту.

— Прочтите сами, — сказал он. — Наши наблюдатели на Южной Куртине улавливали это с рассвета.

Гаунт просмотрел сияющий экран с записями настенной охраны.

— Наследник Асфодель, — пробормотал он и оглянулся на Кроу. — Я советую освободить Гризмунда немедленно. Нам понадобятся все наличные силы.

Гаунт и Кроу вышли из кабинета и вместе понеслись в огромный контрольный зал Штаба домов. И нижний, и верхний этажи бурлили деятельностью. Гололитические проекции фронта сияли в воздухе, поднимаясь из зубчатых линз в полу, а воздух пульсировал эфирами вокс-кастеров, молитвами астропатов и клацаньем когитаторов.

Стайка людей Муниторума, работники Вервунского Главного и технические операторы бросились к маршалу, стоило ему зайти, но он отослал всех и сразу же прошел к железному верхнему ярусу, звякая ботинками по металлическим ступенькам. Вице-маршал Анко, генерал Штурм, комиссар Каул и генерал Ксанс из Севгрупп уже собрались вокруг огромного схемного стола. Бесшумные сервиторы, снабженные бионикой, и невозмутимые полковые адъютанты ожидали в стороне. Вокс-пикт-дрон жужжал над командным штабом. Гаунт задержался на верхней ступеньке, осматриваясь.

— Каул? — спросил Кроу, подходя к схемному столу.

— Не имею подтверждений. Невозможно подтвердить, лорд-маршал.

Кроу повертел свой инфопланшет.

— Но это точная запись вражеского эфира? Они скандируют это под воротами?

— С самого утра, — ответил Штурм. Он выглядел сонным, а его серо-золотая вольпонская форма помялась, как будто он в ней спал. — И не только скандируют.

Он кивнул, и сервитор открыл вокс-канал. Треск, почти нечленораздельный шум разнесся по комнате.

— Вокс-центр отфильтровал сигнал. Имя повторяется на всех частотах как голосовой узор, а также как машинный код, арифметическая последовательность и сжатое пикт-изображение. — Штурм умолк. Дрожащей рукой он потянулся к чашке кофеина на краю схемного стола.

— Всестороннее вещание. Они явно хотят, чтобы мы знали, — сказал Гаунт.

Каул оглянулся на него.

— Они хотят, чтобы мы боялись, — язвительно бросил он. — Всего несколько часов назад вы хвалили мои способности в информационной войне. Можно предположить, что неприятель не менее искусен в этом. Это может быть пропаганда. Деморализующее внушение. Они могут использовать имя, просто чтобы вызвать ужас.

— Возможно… но нет сомнений, что необходима настоящая харизма, чтобы обратить улей размером с Феррозойку. Наследник Асфодель ею обладает. После Бальгаута его судьба и дальнейшее место пребывания неизвестны.

Анко намеренно проигнорировал Гаунта и повернулся к Каулу:

— Вы были на Бальгауте, Каул. Что это за существо?

Каул открыл рот, но Гаунт перебил его:

— И Каул, и я служили на Бальгауте. Насколько я помню, комиссар был дислоцирован на юго-западный континент, вдали от главной битвы за Олигархию. Я же столкнулся с силами Наследника лично.

Кроу перевел взгляд глаз, полуприкрытых тяжелыми веками, на Гаунта.

— И?

— Наследник был одним из старших офицеров Архонта Наджибара, самостоятельный военачальник, лично руководивший миллионной армией. Он был одним из главных командиров, которых Наджибар собрал в свою огромную дружину, формируя таким образом могучую силу, захватившую Миры Саббаты, Император его побери. Несмотря на дурную славу остальных вождей — мразей вроде Скары Шолена, Нокада Прокаженного, Анакванара Сека, Куакса Безглазого, — Наследник Асфодель остается самым зловещим. Его основной целью как до, так и после того, как Архонт Наджибар приобщил его к пакту, было «наследовать» один имперский мир за другим и возвращать их к тому, что он называет «истинной природой» Хаоса. Его жестокость неизмерима, его зверства ошеломляют, а его личную харизму трудно переоценить. И, за исключением разве что Сека, он, пожалуй, самый выдающийся стратег среди командования Наджибара.

— Звучит, как будто ты почти восхищаешься ублюдком, — фыркнул Штурм.

— Я не позволяю себе его недооценивать, генерал, — холодно ответил Гаунт. — Это разные вещи.

— И он может быть здесь? Это может быть больше, чем тактическая уловка? — спросил Анко, не сумев скрыть дрожь в голосе.

— Наследник бежал с Бальгаута вместе со всеми выжившими вождями, после того как магистр войны Слайдо убил Архонта. Это может стать его первым явлением с тех пор. Зойканские силы окружили нас ловко и быстро, а для усиления эффекта использовали как нагнетание неизвестности, так и внезапность. То и другое — тактические приемы, которым, насколько я знаю, Наследник отдает предпочтение. Более того, он обожает военные машины. При доступе к фабрикам и заводам улья Феррозойки увиденные нами причудливые боевые машины — это именно то, что я ожидал бы от него.

Кроу помолчал, переваривая информацию.

— Есть предложения? Гаунт?

Но хитроумный Гаунт уступил Каулу, прекрасно видя, как бесится комиссар из-за того, что «выскочка» комиссар-полковник завладел инициативой.

— Я хотел бы услышать соображения комиссара Каула о том, как распорядиться этой информацией.

Каул жадно вцепился в брошенную ему кость.

— Мы не можем скрыть всестороннее вещание, поэтому его необходимо дискредитировать. Всем военным, муниципальным и цеховым учреждениям в улье Вервун, а также и избранным представителям гражданского населения и Легислатуры необходимо внятно и убедительно сообщить, что это пустопорожняя пропаганда. Нужно приготовить заявления для информационных экранов, опровергающие вражеское вещание. Я предлагаю нам ответить собственным вещанием. На данный момент должно хватить простых повторений «Наследник мертв».

— Начинайте работу. И держите меня в курсе. — Кроу дождался, пока Каул выйдет, потом повернулся к Штурму и Ксансу: — Боевая готовность остается в силе, но теперь я хочу, чтобы все армейские ресурсы были на позициях. Никаких резервов. Мы должны встретить следующий удар во всеоружии.

Оба генерала кивнули.

— Я полагаю, пересмотр настроек коммуникационной сети уже произведен, генерал Штурм?

— Новые настройки частот и новые коды были выписаны всем подразделениям. Путаница, как в прошлый раз, не повторится.

Гаунт надеялся, что Штурм не врал. Он просмотрел генеральские правки, и они выглядели разумными, хотя, разумеется, оделили Вольпонских Аристократов и Вервунский Главный наиболее доступными эфирами.

— Вы еще не обдумали мое предложение навязать бой снаружи Стены? — спросил Ксанс.