Рейтинговые книги
Читем онлайн Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 177 178 179 180 181 182 183 184 185 ... 244

11 мая Влади уговаривает Высоцкого лечь в клинику Шарантон – в ту самую, где несколько лет назад лечился от наркомании ее старший сын Игорь. Вспоминает М. Шемякин: «Володька попал в сумасшедший дом. Был жуткий запой, его напоили свои же доброхоты: Высоцкий едет с нами! Ну как не выпить с Высоцким – на всю жизнь сувенир! Две бутылки коньяка ему дали в самолете… А я узнаю об этом во время жуткого своего запоя – звоню домой, супруге, она говорит: „А ты знаешь – Вовчик уже давно на буйном…“

И я – еще погудевши, там, ночь, полдня, – думаю: нужно увидеть Володю. И вот я стою перед громадным таким, мрачным зданием. А там, где-то в середине, сидит Вовчик, к которому мне нужно пробиться, но как? Во-первых, у меня такой первобытный страх, по собственному опыту знаю, что такое психиатрическая больница; во-вторых, все закрыто. Я перелезаю через какие-то стенки, ворота, бочком, прячусь между кустов сирени… Вижу – какая-то странная лестница, я по ней поднимаюсь, почему – до сих пор не могу понять, это чисто звериная интуиция! – поднимаюсь по этой лестнице до самого верха почему-то, там – железная дверь и маленькие окошечки, в решетках. Я в них заглядываю – и вдруг передо мной выплывает морда такого советского психбольного. Он мне подмигивает так хитро из окошечка: «Э-э-э!» – и так двумя пальцами шевелит. А я ему тоже: «Э-э-э!» Мол, давай, открывай, чего ты мне рожки строишь?

У них – проще, чем в советских психбольницах, он берет – и открывает дверь, за что-то дернул, а может, плечом нажал посильнее. Я вхожу. Вонища такая же, как в советских психбольницах, – инсулиновый пот. И я по коридору почему-то сразу пошел налево, и вдруг – у окна, – помните, в «Мастере и Маргарите», когда Иван Бездомный почему-то… ткнул пальцем в пунцовую байковую пижаму? – так вот в пунцовой байковой пижаме – Вовчик, у окошка стоит. Он обернулся – а он тогда в каком-то фильме снимался – волосы такие рыжеватые, и все так сплетается, в таком ван-гоговском колорите, сумасшедшем. И – мне навстречу: «Миша!» А я – после запоя, в еще более сентиментальном настрое: «Вовчик!..»

Он повел меня к себе в палату, в такой… закуток. Я говорю:

– Что? Вот так-то…

А он:

– Да… Да… Вот, напоили!

И вот так он сидит, а я говорю:

– Ну что? Что? Все нормально, все будет хорошо…

А он мне:

– Мишка, я людей подвел!..

И заплакал вдруг. Я спрашиваю:

– Каких людей?

– Да понимаешь, я там обещал кому-то шарикоподшипники достать для машины… (Не то колесо там или покрышку.)

Я говорю:

– Вовчик, ну каких людей? Чего они из тебя тянут?!

– Ну, я могу достать, там, понимаешь, при помощи своего имени… Они ж не могут! Я вот пообещал, я так людей подвел…

Он прислонился к окошку, а там идет другая жизнь, никакого отношения к нам не имеющая, – там солнышко, которое на нас абсолютно не светит и не греет. И вот так мы стоим, прислонившись лбами к стеклу, и воем потихонечку… Жуть! Вот этого – не передать! Этой тоски его, перед самой его смертью, которая его ела! Казалось бы – ну что еще нужно парню? Живет в том же месте, где живет Ив Монтан, у жены его там колоссальное поместье, сад, деревья подстрижены, и цветочки…

Самая страшная из наших последних встреч была – в дурдоме этом жутком!»

Тем временем Театр на Таганке готовился к майским выступлениям в Варшаве на смотре театров мира (фестиваль «Варшавские встречи»). На нем должен был быть представлен спектакль «Гамлет». И в это самое время из Парижа звонит Марина Влади и сообщает, что Высоцкий лег в клинику и приехать в Варшаву не сможет. По словам Валерия Янкловича, после этого звонка в театре поднялся невообразимый шум. «Из-за какого-то Высоцкого нас не пустят в Польшу!» – возмущенно говорили многие. Однако из страны их выпустили.

17 мая начались гастроли в Польше. Два дня спустя пришлось отменить «Гамлета» – нет Высоцкого. Однако дальнейшие отмены означали бы срыв всех гастролей, поэтому Любимов связывается с Влади. И та разрешает Высоцкому лететь в Польшу. На календаре 22 мая. В аэропорт Высоцкого провожает Михаил Шемякин. Он вспоминает: «Никогда не забуду, как я видел Володю в последний раз. Была весна, он только что вышел из психиатрической больницы, французской… Я его обнял – я собирался в Грецию, он уезжал обратно в Москву…

– Володька, – говорю, – вот увидишь, корабли плывут, деревья там… Кто-то гудит: у-у-у… Давай назло всем – люди ждут нашей смерти, – многие… И ты доставишь им радость. А давай назло! Вдруг возьмем и выживем! Ну смотри – цветут деревья, Париж, Риволи, Лувр рядом! Вовка, давай выживем, а?

А у него уже такая странная-странная печать смерти в глазах, он меня обнял и сказал:

– Мишенька, попробуем!

Сел в такси, помахал рукой из машины, а я смотрел на него и думал: «В последний раз я его вижу или еще нет?» И оказалось – в этой жизни – именно в последний раз. Я улетел в Грецию, и больше – ни-ко-гда…»

Однако из Парижа Высоцкий отправился не в Польшу, а… на родину. Дело в том, что, еще лежа в клинике, он интуитивно почувствовал, что какая-то беда стряслась у его возлюбленной – Оксаны Афанасьевой. Он пытается связаться с ней по телефону из клиники, но к трубке никто не подходит. Тогда он просит сделать это Янкловича. «Я чувствую, что у нее что-то случилось!» – кричал в трубку Высоцкий. «Да что может случиться?» – недоуменно спрашивал Янклович. Оказалось, могло. В те дни у Оксаны покончил жизнь самоубийством отец. Янклович потом признается, что это провидение Высоцкого его потрясло. Спустя пару дней звонок Высоцкого все-таки застал дома Оксану, и он узнал о трагедии из ее уст. И пообещал обязательно прилететь. Он пробыл с любимой меньше суток, после чего отправился в Польшу.

Высоцкий приехал в Варшаву 23 мая, а три дня спустя уже играл в «Добром человеке из Сезуана» (спектакли шли в Театре оперетты). Как пишет В. Золотухин, «играл великолепно». На следующий день он вышел на сцену в образе принца Датского. И вновь поразил всех своих игрой. По словам Леонида Филатова: «Вот тогда стало понятно, как будто из Высоцкого выпущен воздух. Осталась только его энергетика, но она выражалась не в Володином рычащем голосе, не в какой-то внешней энергии, а в глазах и в быстром проговаривании, почти шепотом…»

Вспоминает В. Сверч: «Зал варшавской Оперетты трещал по швам, у касс происходили сцены, достойные пера Данте. Внутри люди стояли рядами под стенами… Аплодисменты не умолкали. А он, щуплый, невысокий, выходил в очередной раз, чтобы поблагодарить за овацию, за признание. Кланялся очень низко. Ведь он любил этот город и его жителей. Очарованный его игрой, я ворвался за кулисы, в уборную актера. Он заметил мое восхищение, подал руку с широкой, хотя и удивленной улыбкой, подписал программку со своим фото и затянулся дешевой сигаретой… Я робко попросил о беседе для „Штандарт млодых“. – „Интервью?!“ – „Я очень вас прошу! Я это хорошо сделаю!“ – „Извини, друг, я очень устал… Приезжай в Москву! Сделаем такое интервью, что и Польша, и весь мир вздрогнут…“

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 177 178 179 180 181 182 183 184 185 ... 244
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков бесплатно.
Похожие на Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков книги

Оставить комментарий