Разбитная разведёнка (СИ) - Балер Таня

«Мы приехали домой, Софья приготовила мне ванну, я сказал ей, что нужно расписаться, позвонил и поздравил Гришу, принял таблетки, помочился в ковшик и выловил это двухмиллиметровое следствие мочекаменной болезни, — вспомнил он. — А в больнице пугали, что неделю ждать придётся. Твою мать… я ж расчувствовался и брякнул о женитьбе! Скорей бы этот ужасный день закончился».

Через пять часов шумного веселья Женя решила, что пора заканчивать. Больше всех резвились дети и старики. Первые переели сладкого, вторые налакались наливки собственного производства и продегустировали виски из бара Адоева. Сам Олег, видимо, чтобы меньше лицезреть захватчиков, закончив жарить шашлык, ушёл на полуторачасовую прогулку с собаками, а по возвращению притаился в доме, прихватив с собой пару банок пива и мясо. Вышел он из своего кабинета только тогда, когда Женя с Русланом, утрамбовав детвору в свои машины, повезли их в город, и обнаружил, что старшее поколение, смотрит новости в гостиной, пока Саша и молодые Майоровы убирают двор.

«Кажется, этот долгий день почти закончился», — почесав мощную грудь, подумал он.

Вечером объевшийся шашлыка с тортом Гришка жаловался на тошноту, но в итоге вырвало почему-то именно Женю, которая толком ничего и не ела.

— Чего уставился? — гавкнула она Руслану, который вместе с таксой поджидал её у двери в ванную, пока она полоскала рот. В момент столь неприятного инцидента внимание даже любимого супруга было некстати.

— С Тонькой погулять надо, — ляпнул он, не став признаваться, что следит за женой, ища признаки её беременности. С каждым днём мужчина находил всё больше удовольствия в том, что её интересное положение тайна для всех кроме него. Теперь Руслан опасался не перемен из-за скорого отцовства, а того, что он просчитался, и задержка вызвана чем-то другим.

— Погуляю, — не подозревая о его мыслях, сказала Женя.

— Не нужно, сейчас чай тебе заварю и выгуляю.

— Нет уж, я сама. А ты пей свой час и осознавай, какая я восхитительная.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Токсикоз, раздражительность, быстрая смена настроения — точно беременна. Чем меньше знает, тем меньше волнуется, значит, рассказывать ей пока не буду. К концу месяца сама понять должна».

Шла третья неделя сентября, когда в школе состоялось родительского собрание.

Вечер четверга. Гришка на футболе, Руслана тоже ещё не вернулся, а Андрей уже успел пообщаться с учительницей и приехать к бывшей жене. Как-то проявить себя третьеклашки пока не успели, поэтому всё продлилось чуть больше получаса, за которые родителям рассказали об учебном плане и школьных преобразованиях.

— Мог и по телефону о ремонте в раздевалках спортзала рассказать, — беззлобно заметила Женя, поставив на стол перед мужчиной чашку кофе, и продолжив нарезать овощи для салата.

— Как ты мне по телефону о своей свадьбе рассказала?

— Одна Женя Майорова ушла, зато благодаря Лёшке появилась новая. Отряд не заметил потери бойца, — отмахнулась она от его запоздалой претензии. — Как здоровье, работа?

— Я сделку жирную закрыл, здоровье, Жека, поправил, но подставился знатно, — впервые произнёс вслух то, что не давало ему расслабиться уже почти две недели, Андрей. Бывшая супруга не была его другом, но исторически сложилось, что именно с ней он мог позволить себе показать слабину, ведь за прошедшие с их знакомства годы она успела как очароваться, так и разочароваться в нём. — Теперь и мне о свадьбе думать надо.

— Сам созрел? Тётя Оля призвала перестать жить во грехе, предоставив Софье кольцо и вашу фамилию, или вы забеременеть решили?

— Мама ещё на Лёшкину женитьбу не нарадовалась, ей не до нас, и беременности в планы Софы не входят, она за этим лучше меня следит. Так глупо получилась, никто меня за язык не тянул, я сам про женитьбу заговорил, когда из меня камень вышел.

— Поздравляю. Главное учти прошлые ошибки и будь умницей, — дала наставление Женя, не разобравшись, что чувствует в связи с этим известием, — Когда свадьба?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не знаю. Понимаешь, мы это не обсуждали. Будто я ничего такого не говорил… Может она не услышала?

— Это в первую неделю отношений можно пропустить мимо ушей признания в любви и обещания жениться, списав на шутку, — закатила глаза Евгения, — А на третий год совместной жизни не услышать такое женщина не может. Так что готовь калым.

— Это тебя новый муж научил? — кисло спросил Майоров. — Софья у меня русская, пусть приданое готовит.

Ещё год назад Женя чувствовала изжогу, думая о том, что Андрей жениться на Софье или найдёт другую и заведёт с ней новую семью. Семью, в которой Гришке не будет места. Или маловероятный, но такой же неприятный исход — что ребёнку будет там так хорошо, что отец и мачеха станут дороже родной мамы. Однако услышав, что свадьба уже не просто её домыслы, а сколько бы Андрюша не отпирался, план на их с Софьей будущее, страха она не ощутила.

— Скоро Гриша с тренировки вернётся, хочешь его дождаться?

— А нужно? — растерянно спросил его отец, после уверенных слов бывшей жены признав, что второму браку быть.

— Расскажешь, что был на собрании, и многозначительно помолчишь, сверля его строгим взглядом. Пусть знает, что мы знаем.

— Что мы знаем? Замечаний ему не делали, про успеваемость речи не шло.

— Даже если сам он ничего не натворил, то наверняка уже что-нибудь задумал или где-нибудь приврал, — обронила Женя родительскую мудрость. — Пусть не забывает, что мы всегда всё знаем.

— Книжки по детской психологии писать не надумала? У тебя талант к воспитанию подрастающего поколения, — сыронизировал Андрей и, решив не устраивать встряску сыну и не напрашиваться на семейный ужин с новым мужем бывшей жены, ушёл.

А когда Женя закрыла за ним дверь, у неё случилось осознание такой мощности, что закружилась голова.

«Воспитание подрастающего поколения… Она за этим лучше меня следит… Вы забеременеть решили? — крутилось у неё в голове. — А мы с Русланом решили. И как я это могла упустить? Вот же тетеря!».

Припомнив срок последних месячных, Женя признала высокую вероятность того, что их с Русланом необременительная и очень даже приятная работа над оплодотворением успешно завершена, и минуту покопавшись в себе, широко улыбнулась. Она не испытала того сильного счастья, какое на неё обрушилось при известии о первой беременности, ей не хотелось тут же поделиться информацией с родными, в этот раз эмоций было меньше, и они были более осознанными и тихими. Удовлетворение от того, что всё получилось быстро, и они справились своими силами. И щемящая радость за то, что их с Русланом малыш — свидетельство любви, а не просто договорённость партнёров, как это предполагалось в самом начале их общения.

Мчаться в аптеку или срочно записываться на приём к врачу Евгения не стала, хоть и понимала, что чем больше времени она будет ждать, тем большее разочарование её настигнет, если окажется, что задержка вызвана чем-то другим.

Она спокойно дождалась возвращение домой своих мужчин, они вместе поужинали, и Женя провернула трюк с упоминанием родительского собрания и выжидательным взглядом.

— Мы только договорились, что уйдём, если учителя не будет больше пятнадцати минут. Она пришла через десять, так что ничего не произошло, — нашёл в чём признаться Гриша.

А в остальном этот вечер ничем не отличался от предыдущего.

— А как учительница узнала, что он чуть с урока не сбежал, если её не было? Под дверью подслушивала? — уже лёжа в кровати, задался вопросом Руслан, пока жена перед зеркалом наносила ночной крем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ничего никто не знал. Я только о собрании упомянула, а Гришка сам себя выдал.

— Лихо ты его развела, — хмыкнул мужчина. — А со мной так когда-нибудь делала?

— Зачем мне это, — пожала плечами Женя и, сделав пару плавных шагов в кровати, сложила руки под грудью, немного наклонила голову и проникновенно спросила. — Разве что тебе самому есть, о чём мне рассказать?