Крик Новорождённых - Джеймс Барклай

Юран отвернулся от окна галереи и краем глаза уловил свое отражение в зеркале. Он постарел. Седые волосы, запавшие потухшие глаза и обвисшая кожа не покажутся привлекательными Меган, если им доведется снова увидеть друг друга.

— В любой войне бывают неудачи, — добавил Ренсаарк.

— Моя страна стала пеплом. Все мои соседи, кроме одного, теперь мои враги. Нет уверенности в том, что наши объединенные силы прорвут оборону Нератарна. Боже Всеобъемлющий, посмотри, как долго нам пришлось пробиваться через нашу собственную территорию!

— Вот потому мы и заключили союз. — Ренсаарк расправил складки великолепной туники из тундаррской ткани. Поверх нее он носил куртку из дорогих мехов Карка, а на ногах — сандалии с золотой нитью. Богатства Конкорда, потерянные для простых граждан Атрески, стали доступны старшим командирам Царда. — Мы знали, что сопротивление будет. Потребовалось больше времени, чем хотелось бы, но мы его преодолели.

Юран вернулся к столу и взял кубок с вином. За стенами было холодно, и пламя в каминах тщетно пыталось обогреть каменный зал. Последние два дня падал первый настоящий снег дуса, так что полевые условия только ухудшатся.

— Эти места плохо подходят для того, чтобы воевать на льду и в мороз, — сказал Юран. — На равнины с плато дуют сильные ветра, снега так много, что может занести даже этот замок, а температура падает так низко, что кровь стынет в жилах. Твои и мои люди стоят под Нератарном в палатках. У врага хорошие укрепления. За их спиной ресурсы Конкорда. Нам едва хватает продуктов, чтобы прокормиться. Мы слишком много времени потратили на сборы. Если они продержатся десять дней, то смогут нас победить.

— Сражение не продлится десять дней, — возразил Ренсаарк. — У них численное меньшинство, соотношение — самое малое один к трем. Они едва ли выстоят против нас и один день.

— У них еще есть мужество и надежда, — покачал головой Юран. — И они узнают хотя бы часть того, что произошло на юге. Они скоро узнают, что этот ублюдок Дел Аглиос идет к ним на помощь. Идет через мою страну, и ничто не мешает ему, кроме погоды.

— Ему придется хоронить трупы своих сограждан, — осклабился Ренсаарк. — И у него не останется выбора, кроме как гнаться за нами до самого Эсторра. До города, который уже будет нашим. Они проиграли, и они это знают.

— И это новое оружие. Эти дети, которые могут крушить горы? Ты ведь не отрицаешь, что они — угроза.

— Не отрицаю, конечно. Но если они не умеют летать, они не смогут помочь Конкорду у Нератарна. Успокойся, Томал. Прими ванну, что ли. Скоро угроза Конкорда исчезнет навсегда, и мы сможем заключить мир с независимыми государствами. Как это было раньше. И ты будешь в центре внимания. Король Юран, которого поддерживает мощь короля Хурана, никогда больше не будет опасаться вторжения.

Юран простился с Ренсаарком и вернулся в личные покои во дворце. Как всегда, слова цардита звучали очень убедительно. Но в них был изъян — если бы он только знал, где именно его искать. И Юрана грызло постоянное подозрение, что Ренсаарк держит его за дурачка и использует для того, чтобы расширить земли Царда.

Юран приказал приготовить ему ванну, а потом опустился в любимое кожаное кресло, чтобы насладиться жаром открытого огня в камине. Вскоре он услышал, что пришел слуга, и отправился в комнату для купаний, готовясь лечь в воду. При виде мальчишки с кухни, который толкал тяжелый кувшин на колесах, чтобы долить в ванну горячей воды, Юран нахмурился. Прежде всего, он был старше, чем обычно, и очень худой и оборванный. Как будто кто-то морил его голодом, а потом извалял в грязи, прежде чем отправить прислуживать своему будущему королю.

— Ты слишком взрослый для этого дела, а? — проворчал Юран. — И к тому же в отвратительном виде. У меня что, закончились мальчишки на кухне?

— Нет, мой господин, — ответил паренек. Он повернулся, опустив голову. — Мне очень жаль, если я вас оскорбил. Я этого не хотел.

Юран махнул рукой. У него были заботы поважнее.

— Просто приготовь мне ванну. Сегодня лучше с розмариновым маслом.

— Мне нужно с вами поговорить! — неожиданно выпалил мальчишка.

— Если ты просишь еды, то у меня ее нет. — Юран вздохнул. — Если ты хочешь вступить в легион, обратись к старшему в базилике. А сейчас делай свое дело и уходи, пока я не позвал стражу и тебя не выставили.

— Нет, — заявил мальчишка, и Юран так удивился, что позволил ему продолжить. — Потому что мне нужно укрытие, а вам нужна защита от Конкорда, все равно, победят его цардиты или нет. Вы один и растерянны. Я тоже. И сейчас в этот мир приходит сила, которую нельзя остановить одними только мечами.

— И надо полагать, ты это можешь сделать, так? — Рука Юрана легла на рукоять гладиуса. — Ладно, мы с тобой поболтали, но твое время вышло, кем бы ты ни был.

— Вы хотите знать, кто я?

Парнишка поднял голову, и потрясенный Юран попятился. Под грязными светлыми волосами мальчишеское лицо осветила улыбка, и волна теплого зеленого цвета прошла по его глазам, тут же ставшим нейтрально-серыми. Взгляд Юрана переместился на столб воды, который мальчишка поддерживал на одной вытянутой ладони, без какого бы то ни было сосуда. Маршал неопределенно взмахнул рукой, но нужные слова не находились.

— Не бойтесь, — сказал паренек. — Пусть они сражаются. Пусть пройдет дус. Выжидайте и спрячьте меня. И наступит день, когда этим миром будем править мы с вами. Не сегодня. Не в этом году. Может, даже не через десять лет. Но когда-нибудь. Вам надо только довериться мне.

Юрану показалось, что он задыхается. В голове гудело, руки и ноги мелко дрожали. Он нащупал рукой стену и тяжело прислонился к ней. Цардиты, в чьих глазах плескался ужас, говорили правду. И перед ним стоял один из колдунов. Мальчик, который мог обрушить гору.

— Кто ты? — с трудом выговорил он.

Паренек снова улыбнулся.

— Я тот, кто видит истину. Я — Гориан Вестфаллен, и я ваш покорный слуга, маршал Юран.

ГЛАВА 72

848-й Божественный цикл, 16-й день от рождения дуса, 15-й год истинного Восхождения

Под повязкой на глазу снова зудело. Этот шрам невероятно бесил Гестериса, особенно когда температура понижалась. Выделения — он отказывался считать их слезами — замерзали и давили на края раны. Генерал провел рукой вдоль нее, до правой щеки и челюсти.

Хирург сказал, что ему повезло. Цардитский клинок, испачканный грязью Цинтарита, нанес лишь скользящий удар. Не будь этого, он бы погиб, а не стоял здесь в числе тех немногих, кто пережил ту бойню. Однако, глядя поверх оборонительных сооружений на море врагов, собравшихся перед ними, Гестерис раздумывал, не лучше ли ему было умереть тогда. Возглавлять армию во время поражения тяжело. Повторная неудача — прямой повод для самоубийства. А поражение неминуемо.

Весть из Гестерна ободрила его старших командиров и сильно повысила боевой дух собранных для обороны легионов, но надо взглянуть в глаза правде — Дел Аглиос в четырех днях пути от них, а это на два дня больше, чем нужно. А ведь им почти удалось! Легионы передвигались по Атреске, нападая на цардитов и силы мятежников. Они выгадали защитникам Нератарна время, чтобы те смогли усилить укрепления и собрать силы. Стянуть и отремонтировать все орудия, которые удалось найти, вооружить всех граждан, способных держать оружие, и поднять дисциплину в легионах на новую невиданную высоту. Они даже построили отличный тракт, ведущий с севера на юг позади постоянных оборонительных сооружений, чтобы ускорить передвижение. Все было на своих местах — за исключением необходимой численности армии.

Граница Нератарна с Атреской — от южной оконечности озера Айр до крутых склонов хребта Гау — имела в длину всего пятнадцать миль. Участок, где ее пересекал тракт, хорошо укрепили, южнее местность почти всюду была непроходимой для армии. Какой-то крупный геологический катаклизм древности сбросил с Гау целые поля камней, которые легли так, чтобы стать ловушкой для колес, копыт или ног. Дозорные посты и форты располагались по всей границе, и в каждом Гестерис оставил отряды, хотя вероятность крупного вторжения здесь была весьма невелика.

Однако отрезок гостеприимной земли длиной около двух миль необходимо оборонять. Гестерис перекрыл тракт окованными железом воротами, расположил вокруг платформы с артиллерией и галереи, с которых можно сбрасывать кипящее масло и камни. Он приготовил позиции для лучников и безопасные места для отрядов кавалерии и пехоты. На расстоянии мили от тракта по обе стороны существовали еще два форта, и благодаря гражданской войне, которая не прекращалась в Атреске в последние десять лет, они остались целыми и в хорошем состоянии. Однако все это не выдержит давления противника. По крайней мере долго.

Гестерис посмотрел на юг вдоль линии обороны. Он гордился тем, что ему удалось создать за столь краткий срок. Многое было сделано еще до того, как он появился здесь и принял командование. Открытую местность между двумя фортами и воротами на тракте перекрыли стеной из камня и дерева и затем все сооружение забетонировали, сделав в нем бойницы для лучников и платформы для орудий. Но упорного обстрела эта стена не выдержит.