Книга закона и порядка. Советы разумному правителю - Хань Фэй-цзы

не принуждением.

Прежние государи запечатлели свои законы на бамбуке и материи. Их путь был естественным и согласным истине, почему потомки следовали им.

Если заставить людей бросить пищу при голоде и платье при холоде, тогда даже Вынь Юй не мог бы идти против закона естественности; без последнего нельзя достичь положительных результатов, даже согласуясь с путем.

Государь не может достичь покоя, (идя по пути) невыполнимому для сильных и храбрых. Если правитель, благодаря своей неудовлетворенности, требует от людей исполнения того, на что они уже потратили все свои силы, то люди не могут ничего дать; при этом условии они начинают легко относиться к закону.

Законом создают государство. Если же относиться легкомысленно к закону, нельзя достичь ни успеха в делах, ни славы.

Я слышал, что Вянь Цио, при лечении опасных болезней, сверлил ножом кости. Когда мудрецы спасали государство от опасности, они речами, полными истины, резали слух правителям. Когда сверлят кости, телу причиняется незначительная боль; но человеку бывает польза на долгое время. Когда речь режет слух, в душе чувствуется неприятное настроение; счастие, однако, будет продолжительно для государства. Поэтому для серьезно больного человека польза в том, чтобы вытерпеть боль, а для строгого владыки – вынести то, что режет слух, ради счастия государства. Это – средства достижения долгой жизни для людей и спокойствия для государства. Если не переносить страданий, искусство Вянь Цио будет утрачено; не слушая в опасности того, что режет слух, утратишь мысли мудрецов; тогда постоянной пользы не будет, и слава дел не сохранится.

Государь не стремится подражать Яо и не требует от чиновников, чтобы они все стали равными У Цзы-сюю. Это было бы равносильно желанию, чтобы все подданные династии Инь были такими же, как Би Ганя. Если бы это было так, то у государя не было бы ошибок, а низшие не гибли бы. Когда не ограничивали власти чиновников, правители надеялись, что все чиновники будут похожи на Би Ганя. Поэтому государство не достигло ни на одну минуту покоя.

Если отринуть путь праведных Яо и Шуня и возвести на престол Цзе и Чжоу, люди не станут радоваться своим достоинствам и печалиться о своих недостатках. При утрате первых в государстве не будет успеха; при сохранении же вторых народ не рад жизни. Не заботясь о достижении успеха в делах и управляя людьми, которые не находят радости в жизни, нельзя водворить порядка в народе. В таком случае у повелителей не будет данных для управления низшими, а у последних – для службы государю.

Покой и опасность зависят от правды и неправды, а не от силы и слабости; жизнь и гибель владения от его действительного положения, а не от количества населения.

Поэтому удел Ци владел десятью тысячами колесниц; но действительное его положение не соответствовало названию (крупного владения). Государь не имел ни значения, ни влияния во внутренних делах и не был государем ни по имени, ни фактически; поэтому чиновники и отняли власть у государя.

Разумный государь укрепляет свое внутреннее управление, почему он и не теряет ничего от угроз извне, как благодаря чиновникам, так и другим князьям. Не бывает того, чтобы, утратив близкое, не теряли в далеком. Поэтому династия Чжоу отняла владения у династии Инь; она подобрала то, что потеряла эта последняя в собственном дворце. Если бы этого не случилось, Чжоу не смела бы надеяться приобрести незначительную часть территории, тем более на смену династии.

Путь разумного государя состоит в преданности закону. Если закон исполняется преданно и неукоснительно им самим, при жизни правителя народ блюдет закон, а после смерти его с благодарностью и почтением думает о нем. У Яо не было с современниками заключено прочного условия, а путь его исполнялся. Шунь не оставил после себя даже клочка земли, слава же его добродетелей упрочилась.

Разумным государем называется тот, кто мог установить путь в прошлом и передать свои добродетели на вечные времена.

Соблюдение пути

При установлении законов мудрыми царями их награды были достаточны для поощрения добрых, влияние – чтобы победить жестоких, предохранительные меры – для полной законности.

Положение тех из правящих миром чиновников, чьи заслуги многочисленны, было почетно: награды были обильны для особо потрудившихся. Чьи чувства были всецело отданы государю, слава тех устанавливалась. Добродетельные поэтому появлялись, как растительность весною, а злые умирали, как умирает она осенью. Народ старался из всех сил и рад был посвятить все свои чувства служению государю.

Это называется полным единением высших и низших. При нем можно было заставить применявших свои силы напрягать их, согласно закону, и стремиться исполнять даже самые низкие обязанности, а воинов – жертвовать своею жизнью, желая сравняться с Вынь Юем.

Соблюдавшие путь хранили свое сердце неизменным и твердым, как золото и камень, дабы умереть, как умер У Цзы-сюй. Когда применявшие свои силы исполняли унизительные занятия, в бою же были такими, как Вынь Юй, их сердца были неизменны и тверды, как золото и камень; тогда государь мог спокойно спать, блюдя то, что было уже закончено.

В древности искусные в соблюдении пути применяли наказания, положенные за серьезные преступления, к незначительным проступкам; трудным пресекали легкое. Поэтому благородные и подлые были одинаково прямодушны; разбойник Чжэ, Цзэн и Ши были одинаково честны. Почему они это понимали? Корыстный разбойник Чжэ не пошел бы в долину за спрятанным там золотом, так как в этом случае ему грозила бы опасность. Вынь Юй, не соразмерив сил врага, оказался бы лишенным имени храбреца; если разбойник Чжэ не рассчитает возможности (успеха), то пользы не будет.

Когда разумный государь охраняет свои права и запрещает дурное, у Выня отнимают непосильное для него, а Чжэ не посягает на то, что он не может взять. Итак, при возможности запретить то, что не в состоянии нарушить первый, и сохранить, чего не в состоянии взять второй, злые будут блюсти скромность, а лживые станут непорочными; разбойники – честными. Тогда весь мир будет справедлив и покоен и чувства людей – правильны.

Если государь оставит закон и потеряет людей, его положение будет опаснее, чем у Бо И, не взявшего безрассудно владения; ему не избежать тогда беды, грозящей от предательства; ныне в мире нет ни одного Бо И, предатели же не переводятся.

Итак, устанавливают законы и соразмеряют правила; при доверии к последним Бо И не утратит добра, а разбойник Чжэ не сумеет совершить зла. При ясности законов способным