У ПРУДА - Евгений Круглов

— … Просто не отпущу, — обхватил её Кирилл под колени.

— А ты сегодня очень смелый… — смирила пыл Катя и притихла сразу.

— Отпустить?.. — спросил он совсем тихо.

— Если хочешь…

— Ни-ко-гда! — проговорил Кирилл, и сильно прижал её к себе. Катя молчала. Ночная тишина тонким звоном отзывалась в ушах.

— Тихо как… — задумчиво сказал он, — ни звука, ни огонька. Только звёзды… — откинулся Кирилл на спинку скамьи.

— А ты теплый такой… — водила Катя ладонью по его груди. Кирилл положил сверху свою руку.

— Кать, а ты мне пуговицу оторвала, нет…, кажется, две, — хохотнул он едва слышно.

— Придётся пришить… — едва слышно промурлыкала она.

— Если найдёшь теперь, — усмехнулся Кирилл громко.

— Одна у меня в руке… — прошептала она.

Кирилл улыбнулся. Сегодня был хороший день. Лёгкий. Всё получалось. Сегодня он увидел совсем другую маму. И Катю тоже, немножко другую. И они были вместе. И радость была общей.

Он так долго ждал этого. Не просто ждал, а шёл навстречу судьбе, не оглядываясь. Что-то началось новое, неожиданное и счастливое!.. Мог ли он мечтать, хотя бы месяц назад о таком!

Но время, не останавливаясь, подступило вплотную, охватило, как поток, и понесло дальше…

— Тебе не тяжело? — подала голос Катя.

— Да я тебя совсем не чувствую! — отозвался Кирилл весело.

— Ах, даже так!

— И всё-таки придётся слезть, — вздохнула она, — ноги затекли…

Кирилл осторожно поставил Катю на землю.

— Ой, держи меня! — пропищала Катя, — колет… в подошвах. — Вот, всё теперь…, пойдём на кухню, хоть одну пришью… — хихикнула она.

— Да, две — это слишком… — пошутил Кирилл без улыбки.

Они на ощупь пробрались на кухню.

— Катя… — тихо позвала бабушка.

Катя на носочках повернула в другую комнату. Вернулась через минуту, улыбаясь.

— Бабушка у меня очень проницательная! Велела тебя покормить… — прошептала Катя, — Пока снимай рубашку, — и исчезла в комнате…

«Как быстро всё происходит. И как будто я знаю её с детства», — подумал он.

Она вернулась с иголкой и нитками. Прикрыла дверь.

— Ну что ты сидишь? — прошла к плите и сняла крышку со сковородки:

— Картошка, с …колбасой… А? — повернулась вопросительно.

— Не плохо — кивнул Кирилл.

Катя зажгла газ.

— Давай рубашку!

— У меня пара свободных дней, протянул Кирилл руку с рубашкой, — мне кажется, пора фундаментом заняться.

— А где? В каком месте? — быстро спросила Катя.

Кирилл задумался немного, разглядывая свисающие пряди волос с её наклонившейся головы.

— Знаешь, Кать, ведь дом там стоял где-то, значит и фундамент есть…. Фундамент не могли срыть…. Просто его надо найти.

— Ты хочешь на том же месте… — взглянула Катя так, будто проникла сквозь время.

— А ты?

— Да. Давай там же.

— Сходим завтра?

— Хорошо. Сходим, — согласилась Катя, не отрывая от иголки глаз.

— А ты, какой домик хочешь? — спросил Кирилл.

Катя приостановилась на секунду, подняла глаза серьёзно:

— Кирюш, нужно денег не мало…, - и опять, опустив ресницы, занялась пуговицей.

— Картины продам, мотоцикл!.. — начал Кирилл, — не сразу всё конечно…, но ведь главное — начать, Кать! — поставил он на стол локти. Ты только представь!

— Жил был художник один…, - запела тихонько Катя, — … продал картины и холст, и на все деньги купил… — улыбалась она хитро.

— Кать!.. — протянул Кирилл.

Катя замолчала сразу, вздохнула…

— Даже боюсь представить, — улыбнулась мечтательно, подавая рубашку.

— Нет, давай представим! — загорелся Кирилл, одеваясь.

Катя поставила сковородку на стол и подавая вилку, спросила неожиданно:

— А ты детей любишь?

Кирилл медленно опустился на стул, не сводя с неё глаз.

— А… — протянул он после паузы, разведя руки.

— И это всё? — хихикнула Катя весело, остановив взгляд.

— Ну…у, — снова протянул он, — ты как-то неожиданно, про детей…

— Ешь! — усмехнулась весело она, присаживаясь рядом.

— А ты?

— Я то же, — взяла она вторую вилку, — так, что же?

— Ну, Кать, так всё сразу, — и «ешь», и дом, и про детей…. Давай всё по порядку!

— Давай! — снова улыбнулась она, — с чего начнём?

Кирилл поперхнулся. Катя только засмеялась негромко, лукаво блестя глазами.

— Кать, ну, ты шутишь…, так…

— Нисколько… — посерьёзнела она. — Ты сам сказал, — представь!.. Как же домик … без детей? Сколько комнат, например, как, что? Надо сразу обо всём подумать…, да?

— Ну, конечно! Так я и хотел тебя спросить об этом…

Катя помолчала немного.

— Сестра четыре года в Зальцбурге живёт, детей нет… — сказала она тихо. — Антон утром в Чехии, вечером в Германии. Дела, фирма, квартиры, отели… Постоянного жилья нет… Ему нравится. Люська — молчит. Катя вздохнула.

— Да у меня и эскизы есть…. Пора, Кать, … там щенок один… Завтра мотоцикл выкачу, давно не ездил уже… Хочешь покататься?

— А мотоцикл, — зачем?

— Камушки возить…, фундамент найдём, надо приподнять над землёй. В тележке придётся камней с речки повозить.

— «Чезэт», — чешский. Это мне дядя подарил, свой. Раньше он мотоциклами увлекался. Мотокроссом. Теперь — издательство. Машина у него хорошая. Мне шестнадцать исполнилось, он и подарил мне. Завтра прокатимся. Это, конечно, не «Форд», но тоже ничего!..

— Ладно тебе… — усмехнулась Катя, — беги, щенок ждёт… Завтра сюда принесём, ладно?

— Как скажешь, — улыбнулся Кирилл, и, поцеловав Катю, тихо вышел из двери.

— Подожди! — открыла она следом дверь.

Кирилл обернулся испуганно.

— Только ты пораньше приходи, ладно?..

Он повернулся быстро, и, мягко прижимая её к себе, шепнул в самое ухо:

— Я постараюсь…

ВСЕ ВМЕСТЕ

Вечером следующего дня к дому бабушки Вари подъехал зелёный «Форд». Быстро выскочив из машины, Дмитрий, потянув руки, открыл заднюю дверь.

— Что-то не видно никого, дома, что ли сидят?

Наталья вышла не спеша, и, оглянувшись вокруг, сказала сдержанно:

— Идём в дом…

Бабушка, услыхав хлопанье дверей, поспешила навстречу. Войдя в дом, Дмитрий с Натальей оживлённо поздоровались с бабушкой.

— Ну, проходите, проходите. Сейчас что-нибудь приготовлю!

— Хорошо бы, а то я, что-то проголодался, — с улыбкой заговорил Дмитрий. — А Катя где?

— На речке, скоро вернётся… — с кухни ответила бабушка.

— Загостилась, — продолжал Дмитрий, — наверное, во сне уже Альпы видит! — засмеялся он.

— Нет, сынок, она про заграницу и думать забыла. Здесь хочет остаться…

— Да ну! — ещё не веря, улыбался он. Что у вас тут случилось? Инопланетяне приземлялись?

— Нет, Дима, нас тут любовь посетила!

— Какая любовь?.. — остановился Дмитрий, недоумённо глядя на кухню.

С кухни доносилось шипение сковородки. Наталья, до того молча сидевшая на стуле, вдруг, поднялась, и направилась на кухню, сказав на ходу:

— Давай, мама, я что-нибудь помогу…

— Помоги, Наташенька, помоги! — как-то двусмысленно ответила бабушка.

— Что-то ты, мама, загадками говоришь… — осторожно продолжил Дмитрий, подойдя поближе к женщинам.

— Что ты, Дима, нет тут никакой загадки. Дочка твоя, Катенька, парня здесь встретила одного. Хорошего очень! Влюбилась в него. И он от неё без ума, похоже…. - с расстановкой говорила бабушка. Тут просто всё, без загадок…

— Что просто? Как влюбилась?

— Обыкновенно…. Да что ты так волнуешься, сынок! Радоваться надо тебе. Ведь любовь! Да и парень уж больно хороший. А Катюша, прямо так и светится вся!

— Постой, мама, постой! Какой парень? Мы уже расписание узнали…. Что тут у вас произошло-то, вдруг?

— Так любовь, она всегда приходит — вдруг! — плела бабушка свои словесные кружева. — Или не так?

— Ты что, меня спрашиваешь? — поднял плечи Дмитрий.

— Тебя, конечно! Ты на какой день, после знакомства с Наташенькой то, домой то к ней пожаловал?

— На второй, с цветами!.. — ответила за него Наталья, со вздохом.

— А, замуж-то ей, на какой день, предложил, не помнишь, Дима? — скосив на него взгляд, выговаривала каждое слово бабушка.

— На третий… — протянула с улыбкой Наташа, расчищая луковицу.

Дмитрий стоял в дверях кухни с раскрытым ртом.

— Это я к тому спросила, Димочка, — опять вступила бабушка, — что бы узнать…. Не забыл ли ты, как влюбляются? Потому, как, удивился ты сильно, услыхав про Катеньку…

— Так, подождите, подождите! — заходил Дмитрий по комнате, размахивая руками:

— Значит, теперь, конечно, она в Австрию ехать не хочет, да?

— А ты бы, поехал? — спросила вдруг Наталья, — ну, тогда, двадцать лет назад?

— Я? — остановился опять Дмитрий, указав на себя пальцем.