Трогать запрещено (СИ) - Коваль Алекс

У меня дыхание спирает. Краем уха слышу, как папа сел в машину. Мне бы тоже следовало сказать “спасибо” и “исчезнуть” с глаз Титова, но я не могу. Ни вздохнуть, ни улыбнуться, ни-че-го. Только глупо хлопать ресницами и смотреть снизу вверх прямо в его темные в ночи глаза. У него на лбу проступили хмурые продольные морщинки. А еще я умудряюсь разглядеть родинку на правом виске.

Ох, Юлька, ты слишком быстро падаешь в эту бездну…

Не представляю, чем бы закончились эти гляделки, если бы моя накинутая на плечи шубка, которую я не стала застегивать, от порыва ветра, взмахнув полами, не разлетелась.

Я вздрагиваю от “укусившего” холода. Богдан тянет ко мне свои руки и поправляет шубу, застегивая пару пуговиц. Комментирует свою заботу односложным:

– Простынешь, кто мне Питер показывать будет?

– Так разве мы…

– Январь. Ты же сказала, что обязательно нужно увидеть зимний Невский? – взлетает уголок его чувственных губ. – Я прилечу в январе, когда у вас в академии начнутся занятия, Юля. Найдешь для меня время?

Хочется сказать, что зря он впечатлительную меня попусту обнадеживает, ведь сердце у меня не железное, но я просто киваю.

– Январь – идеально.

Его руки все еще на воротнике моей шубки. Его взгляд неожиданно перемещается на мои губы. Их начинает слегка покалывать. Исчезает все вокруг: от звука ночного города до морозной дымки. В другой жизни, возможно, в этот момент он бы меня поцеловал. Знаю, вижу, чувствую.

Только увы, мы не в сказке. Титов даже близко не делает такой попытки. Правильный, сдержанный, собранный. Всегда! Кивает в сторону машины, тихо командуя:

– Садись, Юль. Замерзнешь. Отец ждет.

В другой, параллельной вселенной, я сейчас была бы на месте Илоны. Садилась бы в Audi Богдана. Но мы там, где есть, и по-другому пока не будет. Приходится повиноваться.

Богдан, дождавшись, пока я сяду, закрывает дверь. А потом разворачивается и уходит, ни разу не обернувшись. Машина трогается, я откидываю голову на подголовник и зажмуриваюсь. Я бы все отдала за еще хотя бы один его такой взгляд на мои губы!

До дома мы доезжаем быстро. Уже через час я переступаю порог своей комнаты снова и снова прокручивая в голове прошедший вечер. Каждый взгляд, улыбку и слово.

Юль… Мне так нравится, как он говорит это – Юль.

Разулыбавшись, падаю звездочкой на кровать и смотрю в пустоту. Спать надо, но сна ни в одном глазу. Отдыхать тоже не хочется. Может, посмотреть фильм? Старый, советский, как советовал Титов?

Да, так и сделаю. Приму душ и завалюсь в кровать с тазиком соленого попкорна. Кажется, у нас где-то был, в запасах теть Люды.

Я уже подскакиваю на ноги и держу путь в ванную комнату, когда телефон в моей сумочке оживает требовательным вибро. Так неожиданно, что я с перепугу подпрыгиваю на месте. Достаю гаджет и смотрю на экран – входящее в мессенджере. Уже и так догадываюсь, кто отправитель. И тем не менее, когда на экране всплывает окошко уведомления, мои руки начинают мелко подрагивать. Богдан пишет:

“Встретимся? Сегодня. Прямо сейчас”.

Богдан

Привалившись на капот тачки, вытаскиваю из пачки сигарету. Чиркаю зажигалкой и затягиваюсь. Весь вечер руки чесались. Обычно у меня такое исключительно на нервняке и стрессе, но тут что-то не то. Что-то иное. Новое.

Достаю из кармана пальто телефон. На экран падает пара снежинок, моментально превращаясь в мелкие капли. Однако это не мешает увидеть, что мое сообщение прочитано. Ответа по-прежнему нет. Юла молчит.

Еще раз пробегаю глазами по своему:

Богдан: “Встретимся? Сегодня. Прямо сейчас”.

Порывисто вышло. Нетерпеливо. Не могу по-другому. Увидеть ее хочу. Сегодня, после встречи с Даниловыми, это чувство неожиданно усилилось. Она мне чем-то Юльку напоминает. Юла эта. Такая же живая, энергичная, нежная, мягкая и интересная во всех смыслах девушка. И мысль, что сегодня она может провести ночь с каким-то мудаком, с которым у нее свидание – наизнанку выворачивает от досады.

О Юле просто запрещаю себе думать. Неправильно это, с какой стороны ни посмотри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Делаю еще одну затяжку. Поднимаю голову к небу – его заволокли снежные тучи. Выдыхаю, выпуская облако морозного пара. Илона бы сейчас мне весь мозг вытрахала своим: опять курил? По херу уже. Пока домой ехали – разосрались так, что теперь под вопросом не только свадьба, но в принципе наше совместное будущее.

Нет, я вполне отдаю себе отчет в том, что поступил не совсем корректно – выставив ее перед другом в нелицеприятном свете. Бездельницей. Ничем не увлеченной бездельницей. Но ее тонкие шпильки в адрес Юли подзадолбали. Кто-то должен был ответить. Я не уверен, что у Даниловой младшей хватило бы духу поставить Илу на место. Да и разве я соврал? Правде в глаза всегда смотреть больно. Поэтому Илону так и выбесили мои слова. Сколько нас помню: все ее “увлечения” ограничивались походами по СПА, салонам и магазинам. Ограниченный в фантазии человек ограничен во всем.

Трясу головой, отбрасывая мысли о Илоне и перевожу взгляд на телефон.

Я же вижу, что Юла онлайн. Почему молчит?

Богдан: “Ты здесь?”

Я понимаю, как должно быть смешно выгляжу с ее стороны. Нетерпеливым и напористым. По-другому не умею. Она первая написала и показала свой характер. Пусть отбивается от ответных “нападок”.

Богдан: “Юла? Напиши хотя бы слово”

Наконец-то на экране мелькает “печатает”.

Две секунды, и с характерным звуком в мессенджере всплывает ответ:

Юла: “Почему именно сейчас и срочно?”

Богдан: “А что? С этим есть какие-то проблемы?”

Юла: “Если ты забыл, я писала, что иду на свидание…”

Забудешь тут.

Затягиваюсь последний раз и выкидываю окурок в урну. Набивая одной рукой:

Богдан: “Помню. Но ты сейчас здесь, значит, уже свободна. Свидание не удалось?”

Юла: “Какой ты ждешь на этот вопрос ответ?”

Богдан: “Честный”

Подумав, отправляю следом:

Богдан: “Но все же надеюсь на “нет, не удалось”

В ответ прилетает смеющийся смайлик. Редкость с моей стороны и постоянные спутники сообщений Юлы. Что тоже определенным образом наводит на возраст собеседницы. Обычно это в ходу у молодого поколения. В очередной раз прикидываю: сколько ей? Лет двадцать пять – тридцать? Да. Не больше.

Господи, в какую же ты ввязался херню, Титов? Сам на себя не похож. Со стороны посмотрят, узнают, у виска покрутят. Завис на малолетке. А даже если и нет, то в принципе ложиться в кровать с одной, а кидаться смс-ками целыми днями с другой – как мужика меня ни разу не красит.

Сажусь в тачку, она до сих пор маслает. В салоне жарко, приходится вырубить печку. Набираю сообщение, снова нетерпеливо намекая на то, что все еще жду ответ на свой вопрос:

Богдан: “Ну, так что насчет встречи, Юла? Поехали? Чего тянуть?”

Юла: “На дворе ночь”

Богдан: “У тебя дома комендантский час?”

Юла: “Нет, но с детства учили, что в машину к незнакомым дяденькам садиться нельзя. Тем более ночью. Даже если очень сильно хочется…”

Улыбаюсь. Ерошу пятерней волосы. Нравится мне. Я чувствую себя с ней живым. Способным на что-то большее, чем бесконечный замкнутый рабочий круг. Первый раз я словил это ощущение сегодня в ресторане. Когда Юля спросила меня о простом “погулять”. Блть, мужик, погулять! Теперь вот сейчас, с Юлой. Миллионы людей делают это ежечасно. Переписываются и флиртуют. Но даже это для меня что-то новое и дико непривычное.

Богдан: “Не переживай, на твою честь покушаться не буду. Не сегодня. Просто покатаемся и выпьем кофе”

Юла: “Ночью? Кофе?”

Богдан: “Да, Юла, ночью. Говори, откуда тебя забрать. Я приеду”

Снова молчит.

Долго молчит.

Я уже два десятка раз по рулю пальцем отстучать успел – она даже не пишет. Неужто, когда дело доходит до очной встречи, решительная девушка превращается в трусливого зайца?