Перо фламинго - Кёрк Монро

Тем временем оставшиеся в форте с тревогой прислушивались к вою ветра и думали о судьбе кораблей адмирала Рибо. Многие опасались, не погибла ли вся флотилия.

Ренэ Дево вместе со стариками и инвалидами нес службу караульного под начальством Симона Оружейника. С самострелом на плече шагал он в темноте, под проливным дождем вдоль стены форта. Он гордился тем, что исполняет обязанности настоящего солдата, и никто не услышал от него ни одной жалобы. Но другие караульные открыто роптали, и в глубине души Ренэ был с ними согласен. Все знали, что испанцы и краснокожие ушли, а следовательно, бессмысленно было нести караульную службу в эти ненастные ночи. На четвертую ночь Ренэ сменили под утро, после того как он два часа простоял на карауле у ворот под холодным пронизывающим дождем. Измученный, вернулся он в свою комнату, бросился на постель, даже не сняв мокрой одежды, и заснул крепким сном.

Часовой, сменивший Ренэ, недолго стоял на своем посту. Не сомневаясь в том, что ни малейшая опасность форту не угрожает, он присел у подножия стены и, защищенный от ветра, скоро задремал.

Между тем испанцы уже собрались у ворот крепости и ждали только сигнала, чтобы перейти в атаку. Сигнал был дан. Ренэ разбудили дикие вопли, глухие удары, треск ломающихся досок и ликующие возгласы врагов, ворвавшихся в задние ворота.

Ренэ вскочил, бросился к двери и в ужасе остановился на пороге. Языки пламени простирались к небу, пылали палатки и бараки, метались полуодетые мужчины и женщины, пытавшиеся бежать от испанцев. Но всюду путь им преграждали длинные пики, сверкающие мечи и острые кинжалы. Вопли и стоны умирающих сливались с воем ветра.

Стряхнув с себя оцепенение, Ренэ вспомнил о больном Лодоньере и бросился к дому коменданта, куда еще не пробрались испанцы. Лодоньер, бледный, дрожащий от лихорадки, стоял посреди комнаты, а Ле Муан помогал ему надевать латы.

Задыхаясь от волнения, Ренэ крикнул, что времени терять нельзя и нет надежды спасти обреченный на гибель форт.

— Все кончено! — воскликнул он. — Если вам дорога жизнь, следуйте за мной! Я — я один могу вывести вас из форта!

Только в эту минуту вспомнил Ренэ о подземном ходе.

Ле Муан и Лодоньер молча последовали за ним и с удивлением увидели, что мальчик ведет их к каменным сваям, на которых построен дом. Не успели они скрыться под домом, как в жилище коменданта уже ворвались испанские солдаты и стали обыскивать дом.

Но их ждала неудача. В то время как они обыскивали его комнату и шарили во всех углах, Лодоньер уже спустился в узкий тоннель, который проходил под стеной крепости и кончался у реки. О существовании этого подземного хода комендант не имел ни малейшего представления и, выйдя на берег реки, засыпал Ренэ вопросами:

— Что это за тоннель? Кто его прорыл? Как ты узнал о нем?

Но Ренэ не нарушил клятвы, данной другу.

— Прошу вас, шевалье, не будем говорить об этом сейчас. Подумаем лучше о том, как нам спастись, а когда-нибудь я вам расскажу о подземном ходе. Времени терять нельзя. Постарайтесь пробраться вместе с господином Ле Муаном к устью реки; там вас ждут два корабля, оставленные адмиралом Рибо. А я вернусь еще раз в форт и постараюсь вывести несчастных, оставшихся в крепости. Быть может, мне удастся кого-нибудь спасти. Потом я догоню вас — вы так ослабли от лихорадки, что не можете быстро идти.

Когда они ушли, Ренэ снова спустился в тоннель и вылез под домом коменданта. Притаившись за сваей, он стал прислушиваться. Вдруг где-то неподалеку раздались заглушенные стоны и проклятья. Ренэ пополз в ту сторону, откуда доносились звуки, и тихо спросил:

— Кто здесь?

В ответ раздался шепот:

— Ну, мальчуган, песенка наша спета. Я твой старый друг Симон. Я тяжело ранен, и нет у меня надежды спастись. Когда рассветет, испанцы нас найдут и прикончат.

— Рано еще говорить о смерти, Симон, — прошептал Ренэ. — Если ты можешь ходить или хотя бы ползать, я постараюсь тебя спасти. Куда ты ранен?

— Все тело у меня болит, но ноги, кажется, целы. Если ты знаешь, как нам отсюда выбраться, веди меня, я за тобой пойду. И не мешкай, потому что здесь нам несдобровать.

Прячась за сваями, Ренэ повел Симона ко входу в тоннель. Охая и кряхтя старик пролез в узкую дыру и вскоре очутился на берегу реки. Ренэ послал его догонять Лодоньера и Ле Муана, а сам снова вернулся в форт. Как и в первый раз, он притаился между свай и стал ждать, надеясь, что случай поможет ему спасти еще кого-нибудь из оставшихся в форте.

С тоской прислушивался он к голосам испанцев, которые бродили по крепости, заглядывая во все углы, где могли спрятаться французы. Внезапно вспыхнуло соседнее строение, и Ренэ, опасаясь быть замеченным, отступил за сваю.

Вдруг раздались громкие крики. Его увидели. Размахивая пиками, бежали к нему два испанских солдата.

Мальчик не растерялся. Он побежал, но не к тоннелю, а прямо к дверям дома. Ворвавшись в дом, он стремглав помчался по темному коридору и выпрыгнул в открытое окно в дальнем его конце. И как раз в эту минуту ворвались в дом его преследователи и начали обыскивать комнаты, громко призывая на помощь своих товарищей.

Выскочив из окна, Ренэ благополучно добрался до подземного хода и старательно прикрыл отверстие куском коры.

В то время как он пробирался, словно крот, под землей, сбитые с толку испанцы метались по всем комнатам. На их глазах он вошел в дом, но никто не видел, как он оттуда вышел.

Наконец они пришли к тому заключению, что в доме есть потайная комната, и этой комнаты им не найти. Тогда по приказу Менендеса они подожгли дом, думая, что сжигают вместе с ним скрывшегося врага. Одно показалось им странным: когда пламя охватило дом, они не услышали ни воплей, ни стонов. После долгих размышлений сделали они такой любопытный вывод: гугенотов так часто сжигали на кострах, что все они привыкли переносить боль и умирать в молчании!

Дойдя до конца тоннеля, Ренэ осторожно высунул голову. Никого поблизости не было. Тогда он прикрыл куском коры вход в тоннель и, крадучись, стал спускаться к берегу. Было уже совсем светло, и мальчик боялся, как бы его не заметили из форта. Спустившись к самой реке, он пробирался то ползком, то по пояс в воде.

Прошло несколько часов. Он так устал, что с трудом переводил дыхание. Наконец вскарабкался на вершину утеса, откуда видны были окрестности. Оглянувшись, он увидел желтый испанский флаг, развевавшийся над фортом Каролина.

В устье реки стояли на якоре два маленьких судна — единственные, уцелевшие из всей флотилии, как думал Ренэ. Очень хотелось ему поскорее до них добраться, но ноги отказались ему служить. Он растянулся на влажной траве и решил хоть часок поспать, а затем продолжать путь.