Мордоворот - Илья Деревянко

— Кто вы, что вам нужно? — отчаянно крикнул Сева, но голос по-прежнему не слушался. Один из преследователей протянул руку в черной перчатке. Рука стала удлиняться и Сева почувствовал, что волосы у него на голове встали ды­бом. Он попытался отплыть подальше, но тело не слуша­лось. Черная пятерня холодными тисками вцепилась в гор­ло. Сева захрипел от удушья, забился в агонии и... про­снулся.

Некоторое время он неподвижно лежал, глядя остекле­невшими глазами в потолок и пытаясь унять мелкую дрожь, сотрясавшую тело. Влажная простыня противно липла к потной спине. Наконец он тяжело вздохнул и нетвердой ру­кой нашарил на журнальном столике пачку «Мальборо». Си­гарета немного успокоила: дрожь утихла, расслабились на­пряженные мышцы, только сердце билось все так же судо­рожно и неровно. Сева затушил в пепельнице окурок и уста­ло откинулся на подушку. Надо же, и приснится такая га­дость! Он попытался снова уснуть, но ничего не получилось. Тогда Сева сел на кровать, свесив ноги на пол и закурил но­вую сигарету. Скосив глаза на часы, он увидел, что уже по­ловина второго ночи. В доме, который стоял на самом краю дачного поселка было тихо. Из приоткрытой форточки тя­нуло запахом хвойного леса и слышался голос какой-то ночной птицы. Бледный лунный луч, падавший через неза­навешенное окно освещал комнату призрачным светом. Благодаря ему все предметы вокруг казались зыбкими и не­реальными. Севе стало страшно. Ему показалось, что где-то здесь, в углу, прячется что-то непонятное и ужасное. Так иногда чувствуют смерть животные. Сева зябко поежился. За окном послышался звук подъехавшей машины, но он не обратил на это внимания. Дикая тоска сдавила горло.

— Господи! Как же надоело все! Кровь, мерзость, страх. И зачем? Ради денег? Их ведь уже девать некуда. Да и не при­несли эти деньги счастья. Бросить бы все, да уехать куда глаза глядят!

Во дворе раздался негромкий звук, похожий на стон, тут же затихший. Сева было насторожился, но затем махнул ру­кой. Опять померещилось. Последнее время нервы совсем никуда. Волком он стал, бешеным волком! А поделиться не с кем. Друзья не поймут, мать умерла. Жена? Эта пустоголо­вая кукла только о тряпках думает. В доме послышался при­глушенный шум, что-то упало, но Сева, поглощенный свои­ми мыслями, ничего не слышал.

А ведь когда-то детстве он был добрым мальчиком с невинными голубыми глазами. «Мой маленький Принц», — называла его бабушка. Принц... А ведь Ермолаев тоже «Принц». У подонок! Эта гнусная тварь опять что-то заду­мала. Нет, рано уходить на покой. Нужно сперва покончить с ублюдком. Хватит, натерпелся! Неспроста наркоман ляп­нул Рафику про конец Севы. Знать бы точно, что они заду­мали. Но ведь не довезли живьем, кретины! Этот мудак — новенький начал палить с перепугу. Нужно с него шкуру спустить, чтобы другим неповадно было. А с Принцем... — Сева представил, как завизжит Ермолаев под дулом писто­лета и зажмурился от удовольствия.

Грохот выстрела подбросил его на месте.

— Шеф, бе... — услышал он голос Коли, доверенного те­лохранителя. Крик тут же прервался. Треск, звон, топот бе­гущих наверх по лестнице ног. Сбросив оцепенение, Сева выхватил из-под подушки свой «Вальтер». Дверь распахну­лась. На пороге возникла темная широкая фигура, закрыв­шая весь проем. Вскинув руку, Сева нажал спуск, но выстре­ла не последовало, только щелчок. Пистолет был разряжен.

— Продали, гады, — мелькнула отчаянная мысль. Фигура захохотала.

— Поднимай лапки, Сева, п - — ец тебе!

Вместо ответа Сева швырнул ему в лицо ставший беспо­лезным пистолет и в тот же момент, выставив перед собой руки, с разбегу кинулся в окно. Приземлившись, он, не чув­ствуя боли в изрезанных стеклами руках, бросился бежать по направлению к лесу. Когда Сева перепрыгивал через не­высокий штакетник, что-то обожгло бок. Звука выстрела он не слышал, лишь негромкий хлопок, видимо стреляли с глушителем. Еще хлопок, пуля взвизгнула над ухом, но Сева уже достиг спасительных зарослей. Колючие ветки хлестали по щекам, но он не обращал на это внимание. Прорываясь сквозь чащу, Сева слышал позади голоса преследователей: они отдалялись и уходили куда-то в сторону.

— Неужели смылся? — мелькнула радостная мысль. В этот момент он обо что-то споткнулся и с размаху ударился головой о ствол поваленного дерева. Из глаз посыпались ис­кры, сознание затуманилось. Полежав с минуту, Сева с тру­дом поднялся и, шатаясь, побрел вперед не разбирая дороги. Деревья кончились и он вышел на широкую просеку, кото­рая, как он смутно помнил, вела к реке.

— Дойти до реки, переплыть на тот берег, а там пусть ищут, — вяло думал Сева, тяжело переступая ватными нога­ми. Вместе с тем он понимал, что на этот раз уйти не смо­жет. Смерть где-то рядом и уже подползает к нему, гремя костями и корча мерзкие рожи. Сева почти физически ощу­щал ее тлетворное дыхание.

— Эй, постой, куда разбежался? — послышался сзади не­громкий насмешливый голос. Он медленно обернулся. На тропе, широко расставив ноги и криво улыбаясь, стоял Жо­ра Китаец, один из приближенных Принца. В призрачном свете Луны его лицо казалось синеватым, как у покойника.

— Не торопись, — повторил Китаец делая шаг вперед.

Удара Сева не увидел, но острая боль пронзила тело и на­валилась темнота.

IX Олег Селезнев

— Куда подевался Рафик? — Андрей нервно смял в руке незажженную сигарету и швырнул на пол. Я неопределенно пожал плечами и отвернулся. Вот уже два дня мы сидели в доме на окраине города, где располагался «офис» Бадаяна, охраняя большую партию компьютеров. Заказчики должны были приехать еще вчера, вместе с Рафиком, но до сих пор никто не появился. Неужели про нас забыли, ведь здесь то­вара на два миллиона! Я посмотрел на часы. Было около де­вяти вечера. За окном монотонно барабанил дождь. Резкие порывы ветра раскачивали росший рядом чахлый тополь, и ветви его иногда задевали по стеклу. Тогда слышался про­тивный скрежет.

В слабой надежде я который раз поднял телефонную трубку, но она молчала. Телефон отключился еще вчера днем, поэтому мы не могли связаться с Рафиком и узнать, что случилось. Можно, конечно, позвонить из автомата, но это был новый район и в ближайших окрестностях не было ничего кроме коробок недостроенных домов, грязи и му­сора.

Дом, в котором располагалась наша «резиденция» был маленький, одноэтажный. Когда-то здесь находился дере­венский магазин, и почему его до сих пор не снесли, остава­лось лишь гадать. Так или иначе, дом сохранился, год назад Рафик взял его в аренду у местных властей, немножко под­ремонтировал изнутри и устроил тут свою контору. Домик состоял из двух комнат, в одной из которых находилось раньше торговое помещение, а в другой подсобное, и туале­т с умывальником. Комнаты Рафик обставил мягкой ме­белью, приволок цветной телевизор, но все равно здесь было неуютно, даже в самый жаркий день пахло сыростью, а ког­да телевизор был выключен, мы ясно слышали, как под по­лом скребутся мыши.