Время иных (СИ) - Барс Светлана "Онеста"

Сташ почувствовал, что задыхается, саднящую грудь сдавило колючим обручем, лёгким перестало хватать воздуха. А конца этому безумному бегу даже не предвиделось.

Шорох иголок, шёпот серой массы призрачного пара, что с каждым мгновеньем становился всё ближе и опускающаяся над лесом тьма превратились в его неразлучных спутников. Нога пульсировала горячей болью, каждый шаг всё больше напоминал пытку, но Сташ пока не думал останавливаться. То, что братья от него отвернулись, не отменило того, что он был Берущим — существом более выносливым и быстрым, чем любой из людей. И пока не кончатся убывающие с каждой каплей крови силы, он будет бежать вперёд, до конца, до последнего мгновения… Только зачем? Не было времени задавать вопросы, остались лишь инстинкты — подталкивающие, будоражащие кровь, стучащие в голове единственным желанием — бежать.

Впереди вдруг вырос тёмный монолит здания, взметнулись вверх неприступные каменные стены, исчезая между вершин деревьев. Сташ подпрыгнул, спасаясь от очередного хлёсткого удара туманного бича, и метнулся навстречу давным-давно покинутого людьми дому. Почему-то это показалось правильным. Затормозить он не успел, с разбегу ударился раненным плечом об каменную кладку, взвыл от боли, выругался и устремился вдоль стены.

Этот дом оказался очень длинным, тянущимся сквозь лес. Краем глаза Сташ заметил, что туман отодвинулся, держится в отдалении. Сбоку на высоте головы мелькали пустые проёмы окон, потом появился чёрный провал входа. Он чуть приостановился, оглянулся и будто в омут шагнул внутрь. За спиной раздался протяжный вопль и остался снаружи, дом встретил его пустотой.

Сташ замер, прислушался, потом сделал осторожный шаг в сторону и прижался к каменной кладке спиной. Здесь было темнее, чем в лесу, на противоположной стене вырисовывалось окно, а всё остальное тонуло во мраке.

Почему порог этих домов никогда никто не переступает? Ни животные, ни люди, ни перерождённые, даже растения обходят стороной. Кто-то считал, что здесь встречаются прошлое и будущее, кто-то, что дома сторожат призраки, а кому-то они напоминали могилы… А ещё эти дома изменяли сознание. Глушили, как говорили люди.

Сташ не знал правильного ответа, да и думать сейчас не хотелось, горячка погони схлынула и всё тело затопила усталость. Даже боль, казалось, отступила, но ноги всё равно не держали. Он съехал по стене на пол, сел и положил рядом обнажённый меч. Обычно он хорошо видел в ночи, но здесь его напряжённый взгляд воспринимал лишь пустое пространство, единственной реальностью оставался холодный камень, что он чувствовал сквозь одежду. Прошлое, настоящее? Неважно.

Из его рта вырвалось облачко пара, воздух засеребрился белесыми искрами, потёк видимой рекой светящихся частичек. Сташ невольно усмехнулся, страха не было и не было желания сбежать.

Стало светлее, сверкнули гладкой белой плиткой пол и стены, открывая взгляду просторное помещение. Здесь было четыре двери, все закрыты, куда-то вверх ведёт лестница с металлическими перилами. Это сон? На подоконнике стояло красивое растение с яркими сиреневыми цветами, его листья мягко покачивались от дувшего в распахнутую створку ветра…

Сбоку раздался стук, Сташ вздрогнул, ближайшая к нему дверь медленно отворилась. Парень крепче сжал в руке меч, по ладони побежали покалывающие мурашки. Из открытой двери шагнула молодая, необычно одетая женщина. Она была в ярком платье, руки и плечи оставались обнажёнными, словно на улице стояла жаркая, солнечная погода. В их мире нет солнца, оно всегда скрыто тучами, здесь царит полумрак… Женщина улыбнулась, поправила локоны золотистых, распущенных волос, что-то произнесла, но её речь осталась беззвучной. Вслед за ней выбежал ребёнок — мальчик лет семи. Он тоже был одет слишком легко — в тонкую рубашку и короткие штанишки. По лесу так не ходят… В руках он держал зелёный с синими полосками шар.

Сташ заворожённо наблюдал, как он подкинул этот шар в воздух, поймал и с силой бросил его на пол. Шар оттолкнулся от твёрдой поверхности, подпрыгнул вверх, а мальчик вновь по нему ударил, заставляя прыгать. Это игра? Он вдруг осознал, что слышит стук шара об пол, но не слышит голосов людей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Женщина повернулась к двери, начала запирать замок, а ребёнок продолжал свою игру.

Светлый мир, здесь слишком спокойно, нет тревоги, нет напряжённого ожидания, что может произойти нечто плохое. Всегда происходит, стоит лишь отвлечься, лишь на мгновенье успокоиться и перестать прислушиваться к тому, что находится за спиной…. Чужой мир.

Зелёный шар сверкнул синими полосками и, не слушаясь хозяина, вдруг подпрыгивая, покатился в сторону сидящего у стены чужака. Сташ с улыбкой протянул к нему руку, ожидая, что сейчас иллюзия рассеется, но вместо этого его пальцы коснулись упругого бока. Шар остановился, замер под его ладонью. Сташ сжался в напряжении, позабыл дышать и всем своим существом почувствовал чей-то взгляд. Медленно поднял голову, в пяти шагах от него также напряжённо застыл мальчишка, его широко открытые глаза смотрели не на шар, а именно на сидящего у стены незнакомца.

Сташ невольно представил, как сейчас выглядит — изодранная, окровавленная одежда, лицо в царапинах, волосы всклочены, а в руке оружие. Он даже не удивился, когда ребёнок попятился, с раскрытым ртом, видимо обозначающим крик, кинулся к женщине и спрятался за неё. Та с недоумением на него посмотрела, что-то спросила, мальчишка вытянул руку в сторону Сташа.

Парень увидел, как она поворачивает голову и оттолкнул от себя шар. Тот покатился по полу к ногам хозяина. Женщина вновь заговорила, ласково погладила сына по голове. Взгляд ребёнка стал непонимающим, он продолжал смотреть в строну Сташа, но теперь уже не видя, не замечая.

Сташ горько усмехнулся, мальчишка упрямо топнул ногой, обиженно отвернулся, подхватил свой шар и пробежал с ним мимо чужака на улицу. Женщина бросилась его догонять.

Это их мир…

Серебряные искры свились в причудливый рисунок, отвлекая взгляд от светлого помещения, Сташ глубоко вздохнул и закрыл глаза. Тёплое чувство, что здесь ему ничто не угрожает, так и продолжало жить в его сердце.

Глава 9

Его разбудило едва ощутимое прикосновение к щеке, Сташ вздрогнул и крепче сжал пальцы на рукояти меча. Все чувства мгновенно обострились до предела, анализируя окружающее пространство, впитывая происходящее, вбирая дрожь расходившейся энергии. Чуть позже пришло понимание, что рядом никого нет. Он притронулся к словно обмороженной коже лица, с удивлением потёр. Что это было? Тому, кто видит тени, сны не снятся, его восприятие действительности это всегда реальность, пусть призрачная, но реальность….

Сташ позволил себе чуть расслабиться и огляделся уже более спокойно. Он по-прежнему сидел у стены, из неровной дыры с торчащими зубьями кирпичной кладки, расположившейся на месте окна, лился тусклый свет. Он ложился на голые серые стены, на пол, заваленный какими-то обломками, и на четыре дверных проёма, зияющих пустотой.

Парень с трудом пошевелился, по телу мгновенно разлилась волна боли. Он стиснул зубы и, держась за стену, начал вставать. При попытке опереться на повреждённую ногу, он едва не очутился вновь на полу, а перед глазами замелькали тёмные пятна. Тяжело вздохнув, Сташ на одной ноге допрыгал до выхода и осторожно выглянул наружу.

Вдоль дома лежала огромная сухая сосна, все её иголки пожелтели и осыпались на землю, словно дерево погибло давным-давно, а не этой ночью. Под голыми ветками чернели пятна выжженной почвы, вот только пожара не было.

Сташ настороженно осмотрел близлежащий лес, прислушался, различил шелестение иголок, тихое завывание ветра и мягкую поступь некрупного животного. Больше ничего. Ночного преследователя поблизости не было.

Он перевёл дух, с трудом присел и подтащил к себе валяющуюся у стены палку. Внимательно её осмотрел, проверил на прочности, срезал мечом тонкую часть и решил, что сможет использовать её как посох. С дополнительной опорой двигаться стало немного легче, Сташ даже решился приступать на правую ногу, а не прыгать. Боль оказалась на грани терпимости. Он высунулся в дверной проём, обозрел множество лежащих на земле сосен, с осыпанными иголками и невольно усмехнулся. Это была чёткая, видимая дорога, указывающая путь прямо к беглецу. Вопрос лишь в том, сколько у него осталось времени?