Фашизм. Тоталитарное государство - Желю Желев

Всеобъемлющий контроль национал-социалистской партии над государственными органами, узаконенный самим государством, это одна из особо важных форм срастания государственного аппарата с партийным. Он выражался не только в том, что назначение на административные должности не могло осуществляться без одобрения соответствующей партийной инстанции и что партийные лидеры занимали одновременно и государственные должности, но и в том, что распространялся на законодательную деятельность государства. Ни один закон, ни один декрет в третьем рейхе не мог быть принят без предварительного согласования с руководством нацистской партии.

Разумеется, все законы принимаются рейхстагом, но сводятся к простой формальности, поскольку нацисты располагают в нем абсолютным большинством. Рейхстаг единодушен, как партийный съезд: все утверждается с возгласом «Хайль Гитлер!». Важнее другое, а именно то, что до того как законы поступят на рассмотрение в рейхстаг, они должны быть одобрены партийной канцелярией НСДАП.

27 июля 1934 года Гитлер подписывает декрет, согласно которому его заместитель Гесс получает право контролировать всю законодательную деятельность в империи и принимать участие во всех государственных делах. В декрете говорится: «Настоящим я предоставляю заместителю фюрера — рейхсминистру Гессу право принимать участие в разрешении вопросов, связанных с подготовкой проектов законов во всех административных инстанциях империи. Все законодательные материалы должны препровождаться ему, после того как они будут подготовлены соответствующими имперскими министрами. Это должно делаться также в тех случаях, когда над данным проектом работает только один подготавливающий его министр. Имперскому министру Гессу должна быть предоставлена возможность рассматривать проекты, предложенные экспертами.

Устанавливаемый порядок относится также к декретам и законам. Заместителю фюрера как рейхсминистру предоставляется также право посылать в министерства в качестве своих представителей соответствующих экспертов из своего штата.

Такие эксперты уполномочиваются представлять его перед имперскими министрами» (89—71 и 72).

В свою очередь, Гесс рассылает в самые важные инстанции распоряжение, в котором разъясняет, кого он представляет и в качестве кого контролирует законодательную деятельность империи. «Согласно декрету фюрера от 27 июля 1934 г. я получил право принимать участие в законодательной деятельности империи как в области издания законов, так и в части декретов и директив...

Я должен подчеркнуть, что мое участие в разрешении этих вопросов является выражением мнения национал-социалистской партии как таковой по каждому из них. По большинству этих законов и декретов, до того как дать свое заключение, я консультируюсь с соответствующими отделами партийного руководства» (89—72).

Впоследствии права Гесса как представителя национал-социалистской партии в законодательной деятельности распространились и на провинции. 12 апреля 1938 года доктор Ламмерс писал имперским министрам: «Заместитель фюрера будет принимать участие в работе также и в тех случаях, когда имперские министры утверждают государственные законы и законодательные акты в провинциях согласно параграфу 3 первого декрета от 2 февраля 1934 г., предусматривавшего изменения в структуре империи. Заместитель фюрера в качестве имперского министра будет принимать участие также и в обсуждении всех законов и приказов, которые ранее разрабатывались или находились в процессе подготовки у других имперских министров и одобрены имперскими министрами. Законы и законодательные акты (декреты, приказы), издающиеся австрийским правительством, проходят аналогичную процедуру. Доктор Ламмерс» (89—73).

После таинственного исчезновения Гесса в Англии в 1941 году неограниченные полномочия контролировать административные органы и их законодательную деятельность автоматически перешли к Мартину Борману, секретарю фюрера и начальнику партийной канцелярии. О законодательной деятельности М. Бормана американский обвинитель на Нюрнбергском процессе Стори говорил: «В соответствии с декретом от 16 января 1942 года участие партии во всех важных законодательных актах и назначениях в правительстве, а также в повышениях проводилось исключительно через Бормана. Он участвовал в подготовке всех законов и декретов, которые издавались имперскими властями» (89—10).

Контроль национал-социалистской партии как монопольной политической партии и «единственной носительницы германской государственности» не ограничивался сферой законодательной деятельности имперских властей. Он распространялся на все более низкие этажи государственной и партийной пирамиды и достигал основания — блоклейтеров. В границах определенной «гау» (области) ни один более или менее серьезный вопрос не мог решаться без предварительного согласования с гаулейтером, который на территории своей «гау» представлял НСДАП и являлся там политическим руководителем. Сама партия была построена так, чтобы она могла контролировать государственные органы, и это один из существенных принципов. В «Организационной книге НСДАП» особо подчеркивалось: «Мы строим руководство партией на основе политического руководства государством» (89—19).

Еще более откровенно и точно контролирующая деятельность НСДАП определена в речи Гитлера на партийном съезде в Нюрнберге в 1935 году, где он заявляет: «... не государство дает нам приказы, а мы даем приказы государству» (89—27).

В области партийного контроля над государственными органами (как формы срастания фашистской партии с государством) итальянский фашизм показывает еще более оригинальные образцы. Там мы видим «Верховный фашистский совет» — высший партийно-государственный орган, выразитель концепции фашистского государства и заботы о сохранении режима (112—57).

Совет в качестве партийного инструмента начинает функционировать уже после похода на Рим в октябре 1922 года, но государственным органом становится значительно позднее. Декретом от 28 сентября 1928 года три института: Совет министров, парламент и сенат решили превратить его из партийного в конституционный орган.

Так, совет становится верховным партийно-государственным органом, воплощающим в себе срастание фашистской партии с государством, «органом режима». Статья 1 Закона о Верховном фашистском совете определяет его интегральный характер следующим образом: «Верховный фашистский совет — высший орган, созданный революцией в октябре 1922 года, который контролирует все действия режима. Он исполняет совещательные функции в случаях, указанных законом, кроме того, с ним могут консультироваться по любому политическому, экономическому и социальному вопросу путем запроса со стороны главы правительства» (112—58).

Как верховный государственно-партийный орган, он обладал контрольными функциями как в государственной, так и в чисто партийной сфере. Совет осуществлял контроль над законодательной деятельностью государственных органов парламента, сената, правительства. С этой точки зрения исключительно интересны положения статей 12 и 13, которые определяют чисто государственные функции Верховного фашистского совета и согласно которым «необходимо учитывать мнение совета по всем вопросам, имеющим конституционный характер» (112—63).

Кроме того, согласно статье 13 закона, верховный фашистский совет формулирует новый правительственный кабинет или заполняет вакантные места в кабинете. «Сохраняя атрибуты и прерогативы главы правительства, верховный совет составляет и всегда имеет наготове список лиц, которые в случае появления вакансий могут, но его мнению, занять министерские посты» (112—61).

В чисто партийной сфере функции верховного фашистского совета определены статьей 11 закона. Согласно ей совет: «а) определяет список депутатов в соответствии с постановлениями последнего закона о выборах (от 17 мая 1928 года); б) обсуждает устав, структуру и политические директивы национальной фашистской партии; в) высказывает свое мнение в связи с назначением и увольнением секретаря, подсекретарей, административного секретаря и других членов директории партийной организации» (112—60).

О характере верховного фашистского совета как детища и символа страстания партийного и государственного аппарата весьма красноречиво говорит и его состав. Согласно закону в него входят: «Глава правительства, который является его председателем, созывает его, когда сочтет нужным и определяет повестку дня; секретарь национальной фашистской партии, который является и секретарем совета; квадрумиры похода на Рим; те, кто в качестве министров были его членами на протяжении трех лет; секретари фашистской национальной партии, покинувшие свои посты после 1922 года; его членами являются также: председатель сената и председатель палаты, министры, государственные секретари, государственный подсекретарь при премьер-министре; главнокомандующий милиции, члены директории партии; председатели Итальянской академии наук и Фашистского института культуры; председатель национальной молодежной организации Валила; председатель синдикального суда, рассматривающий дела по Закону о защите государства; председатели всех национальных фашистских профсоюзных конфедераций, утвержденных специальным законом; председатель национального кооперативного института» (112—60).