Новый порядок 2 (СИ) - Dьюк Александр Александрович

— Итак, саида Эльза, — прожевав кусок мяса, произнес Кассан, — не сочтите за издевку, но вы уже третья Эльза, о которой только я слышал. Вы точно настоящая?

Эльза затянулась, выпустила дым краешком рта в сторону, манерно стряхнула пепел в придвинутое Бруно блюдце.

— Один философ вывел теорию иллюзорности бытия, согласно который мы все — плод чьего-то воображения, — сказала она с усталым видом. — Однако я не сторонница этой теории, поэтому смело могу заявить, что да, я настоящая Эльза. Во всяком случае, так меня назвали родители и записали в приходской книге после крещения. И да, я от Франца. Он отправил меня к вам.

— Почему же он сам не пришел?

Эльза отвернулась к стене, затянулась, пустила дым в потолок, стряхнула пепел, постучав задрожавшим пальцем по мундштуку.

— Он… — Эльза вздрогнула. — Он мертв, — докончила она безжизненным голосом.

— Че… чего? — поперхнулся Бруно.

— Его убили, — повторила женщина, глубоко затягиваясь. — Разве не знаете? Все сегодняшние газеты об этом пишут.

— Так уж вышло, — серьезно проговорил Кассан, — сегодня нам было не до газет.

Эльза выпустила дым, склонила голову и украдкой потерла кончиком пальца левый глаз у переносицы.

— Позавчера ночью на Лодочной улице произошла страшная бойня, — сказала она отрешенно. — Погибло больше десятка человек… в том числе и Франц.

— Это точно?

— К сожалению, да, — судорожно вздохнула Эльза. — Его опознали те, кто знал лично.

— А остальные?

— Говорят, бандиты, — пожала плечами женщина. — Кого-то из боссов Большой Шестерки, но подробностей не знаю. Пишут, была погоня, перестрелка…

— Среди них не было такого, со шрамом? — Бруно чиркнул пальцем от брови до правой щеки.

— Не знаю, — неуверенно призналась Эльза. — Меня же там не было, но в газетах пишут, что произошла стычка банд. Опасаются, что Большая Шестерка готовится начать новую войну, но я в это не верю.

— Почему? — спросил Кассан.

Эльза сгребла тлеющим кончиком сигариллы кучку пепла в блюдце. Затем посмотрела на обоих собеседников, затянулась.

— Одним из убитых был Жан Морэ, — сказала она тихо, — лидер партии «Новый порядок».

Бруно тяжело сглотнул. Стало отчего-то совсем уж погано. Кассан отпил из глиняной чашки вина, цокнул языком.

— А вы, получается, тоже в ней состоите?

— Нет, что вы! — испуганно охнула Эльза, и ее большие грустные глаза, раздраженные от слез, стали еще больше. — Я от этого далека. Но Франц состоял, — торопливо и взволнованно добавила она. — Вы же об этом знаете, иначе он никогда бы не назвал вас… Он бы ни за что не позволил мне стать одной из них…

— Кем же вы ему приходитесь, саида? Если не секрет.

— Не секрет, — немного успокоившись, смущенно произнесла Эльза. — Я… мы были близки.

— Понимаю, — наклонил голову Кассан.

— Не совсем, — робко улыбнулась женщина. — Франц заботился обо мне, когда… моего брата не стало. Он ведь тоже был в этой проклятой партии, хоть и скрывал от меня. Мне рассказал об этом Франц, а потом мы… ну, сблизились. Мой несостоявшийся жених ушел в Тьердемонд на войну добровольцем четыре года назад и пропал без вести. Потом погиб и мой брат. Франц… он спас меня от одиночества. Наверно, из жалости и чувства вины. Он считал, что виновен в смерти брата. А иногда… иногда он меня использовал.

— Представляясь вашим именем?

— Да нет, — повела плечом Эльза. — Насколько знаю, так звали его мать. Да и вообще мое имя самое обыкновенное и частое. Трех моих подруг зовут Эльзой, тетку по матери тоже. Нет, иногда Франц просил меня встретиться с кем-нибудь, передать письмо или что-то в этом роде.

— Неужто не понимали, что это за письма и встречи?

— Да все я понимала, но… — Эльза выдохнула дым, печально улыбнулась. — Я любила Франца. Кроме него у меня никого не осталось. Каких только глупостей женщины не делают ради любимых мужчин в надежде на взаимность?

— Действительно.

— А теперь нет и его… — немного помолчав, сказала Эльза и со злостью задавила окурок в блюдце.

— Вы — смелая женщина, саида Эльза.

— Да какая смелость? — небрежно отмахнулась она. — Я обычная трусиха.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нет, правда, — настойчиво повторил Кассан. — Нужно иметь большое мужество, чтобы прийти на встречу с незнакомцами. При таких-то обстоятельствах.

Эльза помучила замок сумочки, потупив взгляд.

— Франц доверял вам. Он ни за что не отправил бы меня на встречу с кем-то, если бы мне что-то угрожало, — уверенно произнесла она. — Да и что я знаю? Я — просто старая влюбленная дурочка, любовника которой убили бандиты. Обвинить меня можно только в безнравственности и распущенности. Насколько знаю, в наше время за это не расстреливают, не сажают и даже камнями не бьют. Ну, то есть не везде.

— И очень хитрая женщина к тому же, — заблестели глаза Кассана. — Но скажите, саида, — он посерьезнел, — если сайиде Франц мертв, чему я искренне соболезную, как он отправил вас к нам?

Эльза помолчала, достала из сумки кружевной платок и промокнула уголки глаз.

— Он приходил ко мне, — заговорила она, аккуратно складывая платок на столе. — За день до смерти. Выглядел ужасно, был встревожен, взволнован, ничего толком не объяснил. Только передал мне два письма и сказал прочесть одно, если с ним что-нибудь случится, а второе передать тем, о ком написано в первом. Вчера ко мне приходили наши друзья, рассказали, что случилось. Я целый день проревела, а сегодня, — Эльза вздохнула, борясь с дрожащими губами, — прочитала письмо, в котором говорилось о вас, хэрр Бруно, и о Финстере, и где вас найти. И вот я здесь.

Она всхлипнула, поджимая трясущиеся губы и едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Кассан, слушая эту исповедь, молча налил из второго кувшина воды в кружку сигийца и придвинул Эльзе. Женщина не стала сопротивляться.

— Спасибо, — прошептала она.

— А второе письмо? — дождавшись, пока Эльза успокоится, спросил Кассан. — Оно при вас?

— Да, конечно, — заверила та и суетливо полезла в сумку. — Вот оно, — Эльза протянула слегка помятый конверт Бруно.

Маэстро посмотрел на нее, на конверт и протестующе замахал руками, откидываясь на спинку стула.

— Да вы издеваетесь, а? — возмущенно и обиженно застонал он. — Сколько можно-то!

Эльза замерла от изумления, совершенно не понимая, в чем провинилась.

— Кэф бимра хамак ан се, — проворчал себе под нос Кассан и натянуто улыбнулся. — Простите его, саида. Просто он неуч. Позволите?

Эльза немного поколебалась, но все же вложила конверт в руку Кассана. Сельджаарец вскрыл конверт, развернул вложенное в него письмо, бегло пробежался глазами по первым строчкам. Нахмурился, огладил бороду и вчитался.

— «Финстер, — прочитал он вслух, — если ты читаешь это, значит, меня взяли за яйца и подвесили или я кормлю червей. Неприятно, но ничего не поделаешь»…

— Извините, — несмело прервала его Эльза, тяжело дыша, — но я бы не хотела слушать, что он написал. Не подумайте, просто письмо адресовано вам, а не мне. Мне ни к чему знать его содержание.

Кассан переглянулся с Бруно. Маэстро лишь безразлично махнул рукой.

— Я уже говорил, — усмехнулся сельджаарец, — что вы мудрая женщина?

— Не надо мне льстить, пожалуйста, — тоскливо посмотрела на него Эльза. — Мудрая женщина нашла бы способ уберечь своего мужчину.

Кассан углубился в чтение. Эльза потянулась к портсигару. Бруно, покончив с мясом, делал вид, что не таращится на ее руки. Что ему безразлично, как они открывают портсигар, как достают сигариллу и вставляют в мундштук. Как поджигают спичку и прикуривают… Да, ему было совершенно безразлично. Вот только нога почему-то отчаянно тряслась.

— Угощайтесь, — Эльза развернула открытый портсигар и придвинула к Бруно.

— Да я не… — запротестовал он.

— Берите-берите, не стесняйтесь.

Бруно причмокнул, облизнул верхнюю губу. Обтер руки, для верности обтер их еще и о рубашку на груди и осторожно, двумя пальцами, чтобы случайно не коснуться других, вытащил из портсигара одну сигариллу. Сунув ее в рот, Бруно похлопал по карманам штанов, повертелся в поисках спичек. Эльза протянула ему коробок.