Дракон и Джордж - Гордон Диксон

– Говори, – ответил Джим.

– Так-то лучше. Темные Силы заточили твою даму в башне с одной-единственной целью – заманить тебя на свою территорию, пока ты не набрался сил. Они рассчитывают, что ты немедленно бросишься спасать ее, а победить тебя сейчас – проще простого. Но если ты выждешь и наберешь соратников, что и посоветовал нам жук-глазастик, то поражение потерпят твои противники. Стало быть, с твоей стороны будет глупо отправиться прямо сейчас.

– Но Анджела… Энджи в их власти, – возразил Джим, – с ней-то что будет, если я не помогу ей? Они решат, что она плохая приманка для меня. Они сделают с ней что-нибудь ужасное…

– Ни в коем случае, – перебил его волшебник. – Они и так вышли за все возможные рамки, похитив ее, теперь они уязвимы. Если они еще и что-то сделают с ней, то все, кто могут противостоять им, – люди, драконы, звери – сплотятся единым фронтом. В этом мире все-таки действуют определенные правила игры, поспешная попытка спасения леди Анджелы – поражение для тебя, а вот если они причинят заложнице какой-либо вред, то их песенка спета.

Слова Каролинуса поколебали решимость Джима. Он вспомнил, что хотел узнать логику этого мира. Если Каролинус прав… а он умел убеждать…

– С Энджи точно ничего не случится? Если так, то я могу повременить, – сказал Джим.

– С ней ничего не случится только если ты повременишь!

Джим сдался.

– Хорошо, – согласился он и глубоко вздохнул. – Тогда что мне делать? Куда идти?

– Прочь! – рявкнул Каролинус. – В противоположном направлении от пещер, куда ты собрался возвращаться!

– Но, Маг, – вмешался в разговор ничего не понимающий Смргол. – Если он отправится именно туда, то придет прямо к топям и Презренной Башне?! Но ты говоришь, что Горбаш ни в коем случае не должен лететь к башне?!

– Дракон! – вскричал Каролинус и резко обернулся к Смрголу. – Мне предстоит спорить еще и с тобой? Я сказал «прочь», а не к «башне»! О, Силы, дайте мне терпение! Нужно ли объяснять тонкости Усовершенствованной Магии всякому залетевшему сюда деревянноголовому и тупорылому? Я спрашиваю тебя!

– Нет! – ответил глубокий бас из пустоты.

– То-то же, – облегченно вздохнул Каролинус и отер лоб. – Слышали Департамент Аудиторства? Хватит болтать. У меня полно дел. Отправляйся в драконьи пещеры, Смргол. А ты, Горбаш, начинай поступательное движение в противоположном направлении!

Он демонстративно развернулся, вошел в дом и с грохотом закрыл за собой дверь.

– Пошли, Горбаш, – пробормотал Смргол. – Маг прав. Я прослежу, чтобы ты полетел в том направлении, а затем поверну к пещерам. Кто бы мог подумать, что на старости лет мне уготована судьба пережить интересное время!

Пожилой дракон задумчиво покачал головой и взмыл в небо. Хлопок – широкие кожистые крылья раскрылись, и Смргол мгновенно набрал высоту.

Джим последовал за ним после секундного замешательства.

6

Голубая, подернутая дымкой линия, которая когтем тянется на север и виднеется сразу за лесом, и есть начало топей…

Смргол, паривший рядом с Джимом, прервал рассказ, как только они выбрались из восходящего термала; для того чтобы попасть в другой поток, им пришлось изрядно поработать крыльями, преодолевая резкие порывы встречного ветра.

Джим отметил – старый дракон замолкал всякий раз, когда требовалось приложить серьезное физическое усилие. Обрывочность информации, которой Смргол с готовностью делился, придавала рассказу веселую пикантность.

– …В наши дни в топях ничего значительного уже не происходит, – продолжал Смргол, как только они, поймав очередной восходящий термал, начали затяжное плавное парение в направлении смутно очерченных болот. – Твои соплеменники, Горбаш, разумеется, интересуются жизнью водяных драконов, ведь они наши дальние родственники. Среди них ты наверняка наткнешься на братьев и сестер пятнадцатого или шестнадцатого колена, хотя те давным-давно забыли о родстве. Мы и раньше не очень-то контактировали с этими мелкотелыми, ну а после наведенной на всех нас порчи контакты полностью оборвались.

Смргол замолчал и откашлялся.

– И с тех пор мы живем порознь. Где среди болот и воды сыщется приличная сухая пещера? Да и питаются они, должно быть, в основном рыбой из моря, что и не удивительно. Бывает, подвернется одинокий сандмирк, морская ящерица или случайно отбившийся от выводка цыпленок. По краю болот нищенствуют полуразорившиеся фермеры, на их владения время от времени изголодавшиеся водяные драконы устраивают набеги. Но и фермеры пострадали от порчи: все взращенное ими уродливо и недостойно желудка таких здоровых драконов, как мы с тобой. Я слышал сплетни, что некоторые «родственники» из водяных драконов пали так низко, что питаются лишь объедками с огородов. Слыхано ли, чтобы кто-нибудь из нас питался капустой? Капуста! Невероятно…

Им опять пришлось поработать крыльями, чтобы попасть в новый термал. Перейдя на планирующий полет, Смргол снова заговорил, но теперь Джиму стало ясно, что пожилой дракон выдохся окончательно.

– Вот, пожалуй, и все… Горбаш, – сказал он. – Рассказал я тебе все. Не горячись, мой мальчик… Пусть естественная… ярость дракона не затмит рассудка и не погубит тебя… Старайся. Пожалуй, я поверну назад.

– Да, – согласился Джим. – Так будет лучше. Спасибо за добрый совет.

– Не стоит благодарности… мой мальчик. Это все, чем я могу помочь… Прощай…

– Прощай.

Джим проследил за прадядюшкой – Смргол, упав в пике и развернувшись на сто восемьдесят градусов, поймал нижний термал и попутный ветер с моря. Он быстро исчез из вида, и Джим полностью переключил внимание на бескрайнее пространство перед ним.

Лес, с пригорками и опушками, в котором жил Каролинус, сменился монотонными пустошами, редкими деревьями да бедняцкими лачугами, сложенными из сухих ветвей и гнилых стволов, связанных чем придется. Крыши хижин были покрыты охапками соломы и травы.

Завидев летящего Джима, обитатели хижин сразу же бросались в убежища. Явно отказавшись от традиционной одежды, они все были закутаны в шкуры и даже с такой высоты выглядели непривлекательными.

Чем дальше летел Джим, тем реже встречались поселения. Наконец они исчезли вовсе. Пустошь заканчивалась, и приближался лес, на который указывал Смргол: не хвойный, как у Звенящей Воды, а лиственный – дубы да ивы.

Листва уже опала: это казалось странным в такое время года. Искореженные, уродливые ветви низкорослых деревьев придавали лесу зловещий оттенок. Складывалось отчетливое впечатление, что любое живое существо, стоит ему забрести сюда, тут же будет перемолото и съедено лесом. Искорка самодовольства вспыхнула в Джиме при мысли, что он может безопасно парить в поднебесье.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});