Мой лучший друг - скелет (СИ) - Гринкевич Олеся

— О, не ожидал сегодня гостей, — он дружелюбно улыбнулся, разгладив белые усы, — Вы какими судьбами?

— Я?

— Да-да, вы, молодой человек. Ищите, где перезимовать, не так ли? — старик хохотнул, — Энгус перед каждой зимой присылает ко мне кого-нибудь на спячку. Не стесняйтесь, говорите.

Я присмотрелся к старику повнимательнее. Он был чуть ниже меня, худощав, со слегка смуглой кожей, напоминающей оттенком кожу Каэр. На нём была обыкновенная фланелевая рубашка в клетку, местами заштопанная, местами неглаженная, но в целом — вполне приличного вида.

— Не бойтесь, не забодаю, — со смехом произнёс старик, надевая поверх маленьких рожек шляпу, — Как вас зовут, молодой человек?

— Осиан, — мне пришлось поднапрячь память, чтобы вспомнить своё имя. В конце-концов, меня уже давно никто им не называл.

— Это от "океан", да? А меня можешь называть Сид, — старик достал трубку, — Всё равно в этом мире от имён мало толку. Можешь хоть сотню сменить, пока здесь живёшь.

— Так это не ваше настоящее имя? — я потянулся к пачке сигарет, но ливень и долгий поход практически уничтожили всё, что было внутри.

— Ну, ты можешь называть меня им. Кто-то ещё назовёт другим, — он раскурил трубку, — Проходи в дом, Осиан. В ногах правды нет, а ты, как я погляжу, не торопишься.

— Спасибо, Сид.

Мы прошли в скрипучий старый домик. Он пах деревом, едой и всеми теми годами своей жизни, за которые ему удалось впитать неимоверное количество запахов, смешав их в один. "Запах маленького деревяного дома" — так его можно назвать. Ни с чем не спутаешь.

Старик усадил меня за стол, сам же сел по другую сторону, протянув мне коробочку с табаком и другую трубку. Она была чуть темнее по цвету, чем его собственная. Абсолютно чистая, будто специально дожидавшаяся меня.

— Это гостевая, — пояснил Сид, пододвигая коробок спичек, — Но так вышло, что ты первый курящий гость за целую кучу лет, прожитых здесь.

— А разве я ещё и не первый скелет в вашем доме?

— Скелет? — старик хохотнул, — Ты, похоже, даже и не заметил? Мне сложно общаться с монстрами и неизвестными существами. Поэтому мой мир подгоняет их вид под человеческий.

Я с недоверием взглянул на свои руки и замер. Обычные человеческие пальцы, почему-то слегка огрубевшие. "Как я вообще смог не заметить подобное?!"

— Не переживай. Я отвлёк тебя болтовнёй, наверное поэтому ты не обратил внимания на себя. Это хорошее качество, забывать время от времени о себе, я считаю.

— И-извините, а у вас есть зеркало?

— В коридоре, — старик усмехнулся в усы, а я умчался в указанное место.

И очень долго рассматривал своё лицо. Щупал нос, моргал, даже проверил, не изменились ли зубы. Волосы казались чем-то ужасно странным и непривычным.

— А я вернусь обратно в скелета, когда уйду? — крикнул я.

— Разумеется. Таким видом тебя наделило это место, и только тут ты будешь выглядеть так.

Я вернулся на кухню и со вздохом опустился обратно за стол. Немного неумело забил трубку табаком, наслаждаясь всеми теми сенсорными ощущениями, что передо мной открылись. Запах, вкус и осязание. Они были незнакомы мне прежде, но я почти мгновенно к ним привык. Раннее я только воображал, какой примерно запах может быть у того или иного места, теперь же мне повезло ощутить его воочию.

Забив трубку, я потратил ещё минут пять, пытаясь её раскурить и следуя подсказкам Сида. Сделав затяжку, я закашлялся.

— Лёгкие тебе тоже в новинку, да? — дед хмыкнул, развалившись на стуле, как на троне.

— Ага, — я не решился повторять свой подвиг ещё раз, и теперь курил невзатяг. Мне показали, как делать дымом кольца, но, сколько я не пытался, ничего не выходило.

— Так ты на зимовку, верно? — спросил Сид, когда трубки были выкурены.

— Я в самом деле подумывал о том, чтобы взять Каэр и найти уютное место, — перехватив удивлённый взгляд Сида, я объяснил ему, кто такая девочка, после чего продолжил, — Но не будем ли мы вдвоём вас стеснять?

— О, об этом не волнуйся, — старик отмахнулся, — Перед каждой зимой я улетаю на птице к своему маяку и провожу всё время там. Вроде как охраняю сон птицы, хотя от чего — так и не понял. Энгус просит, чтобы я играл ей на музыкальных инструментах. Мол, это отгоняет её кошмары. Но всё, что я умею — три аккорда на гитаре. Не знаю, как ей это помогает, — Сид почесал затылок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Птица позволяет вам на себе летать?

— А зачем бы ей запрещать мне это делать? Она присаживается на берег, я забираюсь на неё, устанавливаю седло, привязываю себя к её шее, и мы улетаем. Сам полёт длится не так долго. Скорость у неё, конечно, огромная, но я уже подпривык.

— Разве вы не впадаете в спячку со всеми остальными?

— Нет, к сожалению. На меня зима действует скорее бодряще — не могу уснуть, сколько не пытаюсь. Потому Энгус и предложил мне улетать вместе с птицей — хоть какое-то занятие. Но хватит разговоров, — Сид поднялся, — Давай я лучше покажу тебе, как управлять хозяйством. Если ты будешь тут жить с ребёнком, то важно сохранять тепло.

Он отвёл меня за дом, где располагался целый склад из дров. Берёза, осина и другие породы деревьев, которые я не мог пока распознать по внешнему виду. Вместе мы принялись пилить стволы, рубить поленья и складывать их в устоячивые кучи. Приятная тяжесть, что я ощущал в мышцах по началу, вскоре сменилась адской усталостью, но мне не хотелось уступать старику. Когда запас подготовленных стволов слегка иссяк, Сид показал мне, какие деревья можно срубить в будущем.

— Куда же нам столько дров? — удивился я, когда представил масштаб работы.

— Зимой, — он постучал по коре, — Этих малышек будет гораздо труднее срубить. Не говоря уже о том, что делать это надо будет быстро, если не хочешь, чтобы твоя девочка околела. Поэтому лучше иметь запас на случай, если зима затянется. Лишними дрова никогда не будут, это точно.

Он показал мне, как рубить деревья, и это оказалось тяжелее, чем я думал. Выбрать направление падения, правильно подрубить ствол — старик постоянно меня одёргивал и поправлял, но я не злился на него. "В конце-концов это мне же на пользу".

Когда стемнело настолько, что работать стало невозможно, мы вернулись в дом. Я никогда не был так рад горячей ванне.

— А почему у вас есть подогрев воды и насос, но нет отопления? — спросил я, на ходу вытираясь полотенцем.

— Почему же? Есть. Когда ты будешь забрасывать дрова в котельной, огонь подогреет воду в трубах, и тепло пойдёт по всему дому. Обычное отопление.

— Вы не сторонник электричества, да?

— С ним всё теряет романтику. Нажал кнопочку — и готово. Это слишком скучно, а мне невмоготу сидеть без дела. Особенно — зимой. Поэтому так то всё на технике, но топил я всегда дровами.

— А на маяке тоже печка?

— Нет, там другая система. Но не будем об этом.

Мы выпили по кружке чая, болтая о том, о сём, после чего разошлись по комнатам. После целого дня в заботах, я с удовольствием растянулся на твёрдой кровати в одной из трёх комнат. Две из них были спальнями, а третья — своеобразная библиотека. Не любитель читать, я всё же оценил то, как аккуратно её хозяин обращается с книгами. Ни пылинки, всё на своих местах, корешок к корешку. "Может, почитаю какую-нибудь сказку Каэр, когда она поправится", — думал я, укрываясь лоскутным одеялом. В груди кольнуло от тоски, но я быстро взял себя в руки и принялся считать овец. И вскоре уснул, представляя будущую мирную жизнь.

Ну а утром всё повторилось. Я помогал Сиду с готовкой, уборкой и заготовкой дров. Мы редко разговаривали. Иногда я рассказывал ему о куполах, в которых побывал, а в ответ он делился историями, что успел пережить. Несколько дней прошли вот так вот, в работе, и, быть может мне и показалось, но мышцы мои постепенно окрепли. Одним вечером старик привычным движением забивал трубку. Он курил её не каждый вечер, как я заметил — только по особенным случаям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Приходил Энгус. Просил передать, что ты можешь возвращаться. Твоя девочка почти поправилась и уже вся извелась, дожидаясь тебя, — старик по доброму усмехнулся и похлопал меня по плечу, — Так что утром отправляйся к ней.