Лунный цветок - Филлис Уитни

— Что имела в виду Суми-сан, говоря о лисе, попадающей внутрь женщины? И какое это имеет отношение к Томико и Лори?

Джером раздраженно покачал головой.

— Если ты начнешь размышлять о лисах, вселяющихся в женщин, и о тому подобных вещах, ты в них ничего не поймешь. Здесь, в Японии, все не так, как у нас. Не обращай внимания на чушь, которую говорит Суми-сан. Но Лори пусть играет в своем саду. Я уже говорил, что не желаю никакого общения с ближайшими соседями.

Ей пришлось довольствоваться сказанным, но она все же чувствовала неразумность этого требования. Хотя мужчина, Минато-сан, временами и, правда, вел себя странно. Вчера, когда они с Лори ходили на прогулку по холму, он подошел к воротам и мрачно смотрел на них, так же, как однажды смотрел с галереи. Другие соседи японцы были любопытны, любили расспрашивать — этого следовало ожидать — но в случае с Минато-сан она чувствовала нечто большее. Может быть, враждебность?

Она вежливо поклонилась ему и сказала:

— О — хайо гоазиназу.

Но он и глазом не моргнул и не ответил на ее «доброе утро». Ей хотелось рассказать о его поведении Джерому. Но, казалось, что любое упоминание о людях, живших на другой половине дома, беспокоило его, и она понимала, что он ничего ей не объяснит.

Инцидент заставил ее задуматься об Ичиро Минато и о том, чем он зарабатывает на жизнь. Он всегда дома, зачастую у него покрасневшее лицо, как будто он потреблял саке. Казалось, что у него нет никакого постоянного занятия. «Зачем Джером держит жильцов, если они ему неприятны?» — размышляла она. Она находила мало пищи для удовлетворения своего любопытства относительно Чийо, но она думала оней, и ей хотелось сломать языковой барьер.

По мере того как приближался день званого обеда, Марсия обнаружила, что с нетерпением, почти с радостью ждет его. Было время, когда Джером гордился своей женой как женщиной и как личностью. Он считал ее хорошенькой, ему нравилось, как она одевалась и как держала себя. Эти вещи казались ему важными, и были частью его привязанности к ней. Поэтому на званый обед она оденется для него в платье из тонкой шерсти его любимого голубовато-дымчатого цвета, которое, как она знала, ей шло, и в котором он ее не видел. Она должна быть для него в некотором отношении новой, волнующей. Если бы она только могла сломить его, сдержанность. Она все отчетливее чувствовала, что за его сдержанностью кроется нежное чувство.

После полудня в день обеда Марсия решила, что она должна обязательно сделать столовую из красного дерева более нарядной, украсив ее цветами, и она послала Суми-сан в город поискать, не найдет ли та чего-нибудь подходящего. Но когда маленькая служанка вернулась, то принесла с собой такие странные вещи, что Марсия почувствовала себя озадаченной.

Это были несколько нераспустившихся бутонов, несколько стручков и сухих листьев и множество сучков и веточек. Чтобы доставить удовольствие Суми-сан, Марсия попыталась разместить их в вазе в центре стола, но составление японских букетов было выше ее сил. Они обе смеялись над беспомощностью Марсии.

В это время в столовую вошел Джером.

— Ты только посмотри! — воскликнула Марсия в отчаянии, махнув рукой на предмет своих напрасных усилий. — Ты не мог бы попросить Суми-сан что-нибудь сделать со всем этим? Когда я прошу ее, она только качает головой.

Джером в изумлении посмотрел на стол.

— Японское искусство составления букетов не предназначено для ваз в центре стола. Цветовая линия важна, но не количество и цвет видят в цветах жители Востока. Японцы представляют букет, как нечто такое, что можно поставить у стены и рассматривать под нужным углом.

— Я вообще не думаю, что Суми-сан ходила в цветочный магазин, — сказала Марсия. — Я думаю, что она собрала всю эту ерунду в саду. Я могу составить букет из цветов, но как кто-нибудь может…

Лицо Джерома исказила злоба.

— Ты права, конечно. Умелая западная женщина часто чувствует себя на Востоке неловкой и далеко не такой умелой, какой она себя считала. Дай мне подумать, не смогу ли я тебе чем-нибудь помочь, — добавил он и вышел из комнаты.

Его взгляд обеспокоил ее, и она захотела, чтобы он ничего не знал о вазе в центре стола. Но теперь у нее не было выбора, поэтому она отправила Суми-сан продолжать уборку и стала ждать его возвращения.

Он вернулся очень быстро, и она с удивлением увидела, что он привел с собой японку из соседнего дома.

— Теперь ты можешь не беспокоиться, — немного иронически сказал он. — Это миссис Минато, и она позаботится обо всем.

Чийо Минато отвесила Марсии низкий вежливый поклон и пробормотала по-японски приветствие. Она бросила на стол взгляд, который ничего не выражал, потом взяла самые обычные предметы и начала творить чудеса. Джером задержался в комнате, наблюдая за нею так, как будто наслаждался этим зрелищем.

«Как странно, — подумала Марсия, — что он попросил миссис Минато помочь, после того, как говорил, что нужно избегать соседей».

Чийо перенесла свое произведение на буфет и грациозными и уверенными движениями своих маленьких, с ямочками, рук создала очаровательную картину. Джером наблюдал за нею с явным одобрением, и неожиданно, рядом со всем этим изяществом, Марсия почувствовала себя совершенно неловкой и неуклюжей. «Сравнение абсурдно», — сказала она себе. Но, тем не менее, она перешла в другую часть комнаты, чтобы не так явно подчеркивать в глазах Джерома различие между нею и Чийо.

Когда Чийо закончила аранжировку, она отступила назад и критически оглядела свое произведение. Теперь и Марсия могла видеть в сухих сучках изящество линий, красоту совершенного листа, обещание — в туго свернутой почке.

Чийо вновь поклонилась Марсии и заговорила по-японски.

— Она говорит, что это очень слабо, — перевел Джером. — Ей кажется, что в такой творческой работе не следует спешить. Сначала нужно, чтобы в голове сложился замысел, а потом работать руками.

— Мне кажется, это прекрасно, — искренне сказала Марсия. — Мне ни за что не удалось бы сделать это самой. Пожалуйста, поблагодари ее от меня.

— Она понимает тебя достаточно хорошо, — ответил Джером. — Она рада, что ты в состоянии оценить ее искусство.

Шпилька в его словах была очевидна, и неожиданно Марсия поняла, что он привел сюда Чийо намеренно, чтобы создать у своей жены неприятное ощущение контраста,

Миссис Минато снова пробормотала что-то по-японски, и не посмотрев на Марсию, откланялась и вышла из комнаты. Джером вышел проводить ее до двери, и Марсия не задерживала их. Почему он хотел обидеть ее таким мелочным способом?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});