Гроза над океаном - Кэй Мортинсен

— Он прелестный, — вздохнул Марио. — Скажи сыну, что все обожали его отца, — продолжил он хрипло. — Расскажи ему все истории, какие пожелаешь. — Он поднял голову, и ее пронзил его безжалостный взгляд. — Но если ты любишь своего ребенка, свою мать, дорожишь спокойной жизнью в Англии в кругу друзей и родных, то уезжай и никогда не возвращайся, не пытайся связаться со мной или с кем-нибудь из нашей семьи. Потому что, клянусь Богом, — он на секунду замолчал, — если ты не послушаешься меня, жизнь твоя будет сломана.

— Да что ты меня все пугаешь? Я не собираюсь знакомиться с твоей семьей, мне хватает своих проблем. Не нужны мне твои родичи, их деньги и лишняя головная боль, я хочу уехать домой. Я выполнила свой долг и проводила мужа в последний путь. Мой ребенок видел могилу своего отца. — Ей вдруг захотелось причинить ему боль: — Я не завидую тебе и твоему богатству. Мне жаль тебя, ведь твоя семья отвергла тебя? Я не желаю вникать в ваши семейные тайны, но я вижу, как ты одинок. У меня есть сын, которого я люблю и который мне дороже всего на свете. Это ты должен завидовать мне, Марио! — горячо шептала она, сердце ее готово было разорваться от боли и отчаяния, потому что теперь они станут врагами.

— Ты слепая. Ничего не видишь дальше своего носа, — сказал он, и в голосе его послышалась неподдельная горечь.

Не взглянув на нее, углубившись в свои мысли, он направился к могиле, которую только что покинула его семья.

Он постоял минуту-другую, возможно творя молчаливую молитву. Пат подождала, пока он ушел, и потом тоже подошла к могиле, пытаясь унять дрожь и нервно сцепя пальцы.

Конечно, Марио был в большом горе, потеряв брата, но Пат чувствовала что-то еще, нечто тайное, мучившее и разрывавшее его сердце. Она понимала это, могла поклясться, что это так, особенно когда он находился рядом… Марио чего-то недоговаривал, и она не могла сложить картину целиком, каких-то кусочков явно не хватало.

— Мама, киска! Вон там, пусти меня! — пронзительно закричал Слай, вырываясь из ее рук. — Скорей, скорей, — просил он, тыкая в нее розой.

Пат не могла сдержать улыбку. Малыш своим ликованием снова разрядил обстановку.

— Конечно, дорогой! Только не обижай кошку. Можешь погладить ее, но очень нежно, я тебе показывала как, — напомнила она, усаживая его на траву.

Она выпрямилась, почувствовав на себе чей-то взгляд, и, подняв голову, лицом к лицу столкнулась с элегантной блондинкой. Женщина демонстративно разглядывала Пат так, что та покраснела. Затем, видимо, удовлетворив любопытство, незнакомка спокойно отошла в сторону.

У Патрисии перехватило дыхание, она догадалась, кто это… И с замирающим сердцем посмотрела ей вслед. Тугой «французский» пучок стягивала изящная сетка с натуральным жемчугом. Волосы совсем как у меня, подумала Пат, вот уж действительно ирония судьбы. Маленькая и хрупкая Мария Бенционни относилась к тому сорту женщин, которые так нравятся мужчинам и пользуются их покровительством. Пат всегда завидовала их миниатюрности, их притягательной незащищенности. Сама она была высокая и статная.

Тяжелый вздох вырвался из ее груди, реальность происходящего холодила душу.

Мария, несомненно, красива, утонченно воспитана, прекрасно образована. Эдди, видимо, наслаждался в ее обществе.

Тогда как она… Пат поморщилась. Она была женщиной, на которой Эдди женился, потому что единственным способом затащить ее в постель была женитьба. А он хотел ее, просто сгорал от желания. Овладеть Патрисией стало для Эдди маниакальной идеей, он уже не раздумывал…

Интересно, сколько потребуется времени, чтобы забыть оскорбление, избавиться от ужаса и боли, которые охватывали ее всякий раз, когда она думала о своем фиктивном замужестве?

Мария остановилась около машины, в нескольких шагах от Пат. Шофер предупредительно открыл дверцу, и тут она оглянулась, словно почувствовав пристальный взгляд Патрисии.

Взгляды двух женщин встретились.

Выражение лица Марии стало красноречивее всяких слов…

Она догадалась!

Пат застыла, не в силах двинуться с места, с ужасом понимая неизбежность надвигающегося скандала.

— Это ты? Дрянь! — бросила Мария. Ее английский был безупречен. Группа деревенских жителей с любопытством уставилась на них. — Мерзкая шлюха!

— Нет, — прошептала Пат в страхе, что становится центром всеобщего внимания.

— Итак, ты имела наглость пожаловать на Сицилию, — процедила сквозь зубы Мария, слегка покачиваясь на высоких тонких каблуках. — Ты оскорбила мое горе, демонстрируя свое вульгарное личико и безвкусные тряпки, — она жестом указала на костюм Пат, — которые носят только дешевки, подобные тебе.

— Мария! — послышался вдруг рокочущий баритон Марио, возникшего невесть откуда, и Патрисия готова была сквозь землю провалиться от жгучего стыда и своего бессилия изменить ситуацию. Видимо, для родных Эдди она была хуже шлюхи. Нищей шлюхи.

Она взглянула на Слая. Мальчик возился с большой черной кошкой, не замечая ничего вокруг себя, и был так увлечен, что ничего не замечал. Пат вздохнула. Если бы она могла закрыть на все глаза, как ее сын. Нет, увы… По общепринятым законам она спала с мужем этой женщины и для всех была потаскушкой.

— Я… я… Вы ошибаетесь… — Пат не находила слов, видя, что Мария резко двинулась в ее сторону.

— Ты и эти девки — потаскухи! — бранилась Мария, обводя жестом группу женщин в вызывающей одежде, с интересом следящих за происходящим. — Но ты хуже всех, ты явилась сюда, чтобы заявить о своих правах… Ты… ты порочная гадина! — выдохнула Мария со всей накопившейся злостью.

— Нет, нет… Вы ошибаетесь, — униженно протестовала Пат. — Все это не так, я не хотела… поверьте…

— Тварь… — Мария плевалась ядом, как змея.

— Замолчи, прошу тебя, — одернул ее Марио, затем обеими руками взял за плечи и хорошенько встряхнул.

Поток ругательств, которые извергала синьора Бенционни, не оставил равнодушным жителей деревни. Женщины, которые раньше ласкали Слая, швыряли оскорбления в адрес Пат, обзывая ее проституткой, которая увела супруга от законной жены.

Пат стояла, закрыв лицо руками, слезы текли между пальцев, но она не вытирала их.

— Я не знала, я не знала… — рыдала она.

Надо уходить. Полуослепшая от слез, пунцовая от стыда, она нагнулась к малышу, который напряженно посмотрел на мать, ничего не понимая, губы ребенка начали дрожать. Собираясь бежать от этих обвиняющих глаз, она подхватила сына, но он тут же протестующе закричал.

— Нет, хочу кошку! Пусти меня! — Слай капризно вопил, зажимая Пат рот маленькими пальчиками, не давая возможности возразить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});