История одного поколения - Олег Валентинович Суворов

откровенности, рассказала обо всем двоюродной сестре.

— Ну и что ты переживаешь? — утешила та. — А ты думаешь, другим говорят что-то иное? Знаешь, что сказал мой первый мужчина? «А ведь неплохо получилось, не так ли?»

— Правда? — улыбнулась Антонина.

— Именно так и сказал, — обняла ее сестра, — но главное в другом — ты стала женщиной и отныне будешь смотреть на жизнь совсем иначе, чем прежде…

Тем и закончилась ее первая любовь. Что еще можно сказать о Георгии, который, являясь персонажем эпизодическим, больше в нашей летописи не появится? Он так и не стал знаменитостью, поскольку, будучи от рождения любимцем судьбы, слишком рано поверил в то, что любой успех в жизни будет даваться ему без особых усилий, поэтому нет никакого смысла напрягаться и проявлять силу воли — гораздо приятнее наслаждаться сиюминутными радостями жизни. Однако радости эти понемногу иссякли, как, впрочем, постепенно иссякло и его природное обаяние… Нет, он не спился, не умер, не угодил в какую-либо кошмарную историю, а стал второразрядным актером второразрядного московского театра, женился на такой же заурядной актрисе и прижил с ней двоих детей.

Что касается Антонины, то, как мы расскажем об этом впоследствии, именно эту «девочку-цветочек» ждало весьма необычное и, можно даже сказать, экзотическое будущее.

Глава 5

ОТСТАВШИЕ

Воскресным летним вечером ресторан «Вечерний звон» представлял собой весьма любопытное зрелище. Дело в том, что неотъемлемой частью российской питейной традиции является такое общеизвестное понятие, как «добавить». А где можно было добавить в застойные годы, когда само название «ночной магазин» ассоциировалось исключительно со словосочетанием «загнивающий Запад»? (Кстати сказать, ввиду скудости ассортимента, в те времена и дневного времени для торговли было более чем достаточно!) Естественно, только в баре или ресторане. А поскольку «Вечерний звон» был едва ли не единственным рестораном на всю округу, начиная с шести вечера к нему стекались «тепленькие» граждане, мечтающие проникнуть в расположенный при ресторане бар и «взять пузырь».

Однако этому активно препятствовали четверо запершихся изнутри молодцов. При этом складывалась забавнейшая коллизия — стоило кому-нибудь из посетителей переполненного ресторана вознамериться покинуть это заведение, как тут же закипала настоящая битва под названием «перетягивание двери». Все начиналось с того, что входная дверь открывалась и выбравшийся наружу посетитель сразу оказывался в самом центре возбужденной толпы, стремившейся проникнуть в образовавшуюся щель. Пока он лихорадочно работал локтями, пытаясь выбраться на открытое место, штурмующие яростно тянули дверь на себя, сочетая проклятия с мольбами. Четверо молодцов, в свою очередь, сочетая уговоры с угрозами, отпихивали самых настырных и стремились вновь запереть входную дверь на засов.

Какое-то время битва продолжалась с переменным успехом, но результат был всегда одинаков — дверь все же захлопывалась, оставляя внутри ресторана одного или двух страждущих. Затем происходили короткие переговоры, после чего один из юношей несся на второй этаж и спустя пять минут возвращался обратно, пряча в карманах пару бутылок водки. Они вручались страждущим, те рассыпались в благодарностях, дверь снова открывалась, выпуская их наружу, и битва закипала с новой силой.

Разумеется, молодцы действовали подобным образом отнюдь не бескорыстно — с каждой принесенной бутылки они имели законный рубль, а поскольку в иные вечера бегать вверх и вниз приходилось десятки раз, доход составлял месячную стипендию. Естественно, свой рубль с каждой проданной бутылки имела и барменша.

Трое из этих юношей были иногородними студентами-старшекурсниками различных московских вузов, зато в четвертом мы не без некоторого удивления узнаем Дениса Князева — того самого «историка», который когда-то предложил своим одноклассникам встретиться накануне третьего тысячелетия.

История его появления в «Вечернем звоне» была предельно проста — Денис не поступил с первого раза на исторический факультет МГУ и, чтобы иметь возможность повторить попытку, по закону должен был в течение года отработать не менее шести месяцев. Устав от поисков места лаборанта, он устроился в близлежащий ресторан грузчиком. Какое-то время Денис работал на заднем дворе, разгружая машины с продовольствием в обществе двух пожилых ханыг, а затем неожиданным приказом директора был переведен на несравненно более легкую, чистую и интересную должность гардеробщика. Кстати сказать, эта должность приносила ему дополнительный доход и помимо копеечных чаевых — летом, в разгар наплыва посетителей, он мог сдавать знакомой компании пустой гардероб в качестве отдельного «кабинета». Да и вообще жизнь пошла намного веселее, что положительно сказалось на его моральном самочувствии — до этого Дениса постоянно обуревали мрачные мысли на тему «невезения» и «отставания». Все ближайшие друзья, в том числе и Михаил Ястребов, уже учились в институтах, а он оказался единственным «выпавшим из обоймы». К несчастью, у него не было подруги, а ведь именно в период юношеской гиперсексуальности женская поддержка была крайне важна! Единственная попытка позвонить бывшей однокласснице Полине Василенко закончилась плачевно — та разговаривала холодно, сухо и торопливо.

Впоследствии, уже став мужчиной, Князев сумел убедиться в том, какую уверенность в себе придавал факт соблазнения девушки, — плечи распрямлялись, движения обретали вальяжность, а взгляд становился лукаво-испытующим. Более того, менялся даже тембр голоса!

— Эй, Денис, ты где застрял? — окликнул его один из соратников в тот момент, когда напор резко усилился и толпа уже всерьез грозила разметать немногочисленный гарнизон и ворваться внутрь.

Очнувшись от раздумий, Князев запер гардероб и поспешил на помощь. Случайно получилось так, что в самый разгар схватки он оказался вытолкнут наружу вместе с ворвавшимся в ресторан «арьергардом». Немедленно пробиваться обратно внутрь было совсем необязательно — напротив, можно было спокойно покурить на улице и подождать, пока дверь откроется снова.

И тут он нос к носу столкнулся с Анатолием Востряковым — явно «поддатым», но тем не менее мгновенно узнавшим бывшего одноклассника.

— Здорово! — первым протянул руку Востряков. — Ты чего тут, работаешь, что ли?

Денис был искренне рад его видеть — как же он скучал по их школьной компании, которая с того памятного вечера на квартире Корницкого больше не собиралась!

— Да, работаю, — кивнул он. — А ты никак за бутылкой пришел?

— Ну, — тоже закуривая, подтвердил Анатолий. — Водяры вынести смогешь? Денег я тебе дам.