Немилосердная - Гейл Кэрриджер

прессы.

Лорд Акелдама добавил:

— И, зайчики мои, если сверхъестественная сообщает об угрозе запредельной, скорее всего, в деле замешан кто-то столь же противоестественный. Или что-то.

Деван цыкнул зубом.

— Очень серьезно.

Лорд Акелдама откинулся на спинку стула и уперся в край стола кончиками длинных белых пальцев. Этот жест странно напомнил о его предшественнике на этом посту. Алексия продолжила:

— И к тому же весьма загадочно. Мой муж говорит, что в документах БРП нет ничего об этой призрачной вестнице. С тех пор как она доставила нам сообщение, мы не смогли обнаружить ни ее саму, ни тела, к которому она привязана.

Алексия не испытывала никаких угрызений совести ни по поводу вовлечения в дело двух разных ведомств ее величества, занимающихся делами сверхестественных, ни из-за того, что вовсю пользуется преимуществами, которые дает положение жены главы БРП. Она считала, что бюрократические препоны сами по себе хороши, но не должны вставать на пути у эффективности. Поэтому, хотя БРП теоретически полагалось следить за выполнением законов, а Теневому совету — эти самые законы создавать, Алексия активно способствовала тому, чтобы учреждения еще сильнее сблизились.

Бытовало мнение, что это было одной из причин, по которой королева Виктория изначально назначила ее своим маджахом.

У девана возникли подозрения.

— А почему сообщение доставили именно вам? И почему использовали призрака? Большинство из них инстинктивно боятся вас из-за того, кто вы такая и что можете сделать.

Леди Маккон кивнула. Даже когда ее представляли призракам по всем правилам этикета, те настораживались и чурались знакомства.

— Верные замечания. Но я не знаю почему. Вроде бы такие вещи нужно в первую очередь доносить до моего мужа, он лицо официальное, это по его части.

— О том, что вы маджах, мало кому известно, если не считать роев. Обычному призраку неоткуда узнать о вашей должности и о том, что королева к вам прислушивается. При таких обстоятельствах причин рассказывать вам об опасности, кажется, еще меньше.

Алексия опустила взгляд на свои заметки.

— Возможно, это как-то связано с моим отцом.

Деван остановился, прекратив выхаживать по залу.

— Зубы божьи, отчего бы вдруг?

— Наша призрачная гостья бормотала что-то про «дочку Таработти». Будто специально искала меня из-за моей фамилии.

— Возможно, она знала Алессандро Таработти при жизни, моя печенюшка глазированная.

Алексия кивнула.

— Возможно. В любом случае, если эта угроза исходит от сверхъестественных, кто годится нам в подозреваемые?

Лорд Акелдама немедленно проговорил:

— Я знаю одного-двух славных маленьких оборотней-одиночек, которые всё никак не уймутся, — склонив голову набок, он дважды клацнул зубами.

Деван возразил:

— Есть еще вампиры-отщепенцы с острыми клыками.

У леди Маккон отсутствовали подобные предубеждения, и искать козла отпущения она не стремилась.

— Я думаю, мы должны учитывать все возможности и иметь в виду, что опасность может также исходить от какого-нибудь роя или стаи.

Вид у кормчего стал хитрый, а у девана — смущенный. Оборотень сказал:

— Что ж, очень хорошо, но какие у нас есть зацепки?

— Только призрак. Я должна найти ее, и как можно быстрее, потому что вид у нее очень уж развоплощенный.

— Почему вы? — напористо спросил деван.

— Ясно как день, что это должна быть я. Искала она меня, поэтому и разговаривать тоже будет со мной. От любого из вас может оказаться больше вреда, чем пользы. Я беспокоюсь, как бы мой муж чего-нибудь не натворил без присмотра.

Лорд Акелдама засмеялся.

— Хвала небесам, что он ни разу не слышал, как вы такое говорите, петунья.

— Почему вы так решили? — и Алексия вернулась к своим доводам. — Беспризорный призрак, к которому не приняты никакие меры консервации, в разгар лета. Как долго, по-вашему, он сохранит в таких условиях здравый рассудок?

— Считаные дни, — ответил деван.

— А при регулярной обработке формальдегидом?

— Несколько недель.

Алексия прикусила губу:

— Довольно существенный разброс.

Лорд Акелдама погладил столешницу кончиками пальцев.

— Лепесточек мой, у нее был какой-нибудь акцент?

— В смысле, иностранный?

— Нет, подснежничек. Я имел в виду, можно ли определить, к какому сословию она принадлежит?

Леди Маккон обдумала вопрос.

— Она из приличных, но не слишком хорошо образованных. Я бы предположила в ней квалифицированную прислугу. Это, кстати, объясняет, почему она не получила должной консервации, похорон… или регистрации в БРП, — Алексия была достаточно умна, чтобы увидеть потенциал такого варианта при всей его неприглядности. — Значит, я ищу продавщицу или, возможно, экономку либо кухарку, умершую в течение последних двух недель. У которой почти или совсем нет родственников. И с привязью, длина которой позволяет навестить дом кормчего.

Лорд Акелдама сокрушенно покачал головой:

— Примите мои глубочайшие соболезнования.

Алексия знала, что это притворство. Лорд Акелдама любил делать вид, что посещает лишь лучшие вечеринки и общается исключительно с высшим сословием. Своих трутней он действительно набирал именно там. Но Биффи, случалось, возникал в таких сомнительных местах Лондона, куда не сунется ни одна экономка, а лорд Акелдама никогда не посылал трутней туда, где не побывал сперва сам.

Деван не дал разговору сбиться с курса.

— Но, маджах, это же сотни домов, не говоря уже о магазинах, частных клубах и других заведениях.

Леди Маккон подумала о подземной мастерской мадам Лефу, расположенной прямо за границей радиуса территории расследования.

— Вдобавок не учитываются сотни подвалов и чердаков, построенных со всякими ухищрениями. И предполагается, что совершенно посторонние люди не откажутся сообщить мне, что, мол, среди их слуг или работников кто-то недавно умер. И тем не менее разве вы можете предложить какой-нибудь более здравый подход?

Ни лорд Акелдама, ни деван этого сделать не могли.

Дитя-неудобство поставило точку в заявлении Алексии, толкнув ее изнутри. Будущая мать издала невнятный звук, сердито посмотрела на свой живот и прокашлялась, когда коллеги вопросительно посмотрели на нее.

— А пока суд да дело, должны ли мы поставить в известность ее величество? — теперь, когда у них появился какой-никакой план, деван, похоже, решил, что необходимость в расхаживании отпала, и уселся за стол.

Лорд Акелдама тут же возразил. Он всегда стоял за то, чтобы по возможности ограничивать доступ к информации.

— Думаю, пока еще не должны, лохматенький. Вначале добудем более конкретные доказательства. Сейчас у нас есть только лепет сумасшедшего призрака.

Леди Маккон хоть и подозревала, что с мотивами вампира не все ладно, вынуждена была согласиться.

— Хорошо, тогда, после того как мы тут закончим, я пройдусь по тем местам, где, судя по всему, обитает ночной народ. Потом, утром, посплю, а затем обследую жилища дневного народа.

Лорд Акелдама поморщился и глубоко вздохнул.

— Быть может, мой цветик, слышать такое неприятно, но, боюсь, это просто должно быть сказано. Ненавижу