Пик Жилина - Александр Щеголев

- Пойдем вон туда, для двоих там хватит места.- Она показала на одичавший парк, раскинувшийся по прибрежным склонам. Заросли акации начинались сразу, где кончался пляж. Далее шли магнолии, каштаны, дикие смоковницы и прочая зелень. Парк намеренно и с любовью сохраняли в одичавшем состоянии, но помимо растительности в нем имелось множество романтических гротов, в которых легко и приятно было прятаться от посторонних глаз.

- В мире, где ты Бог, исполняется даже то, о чем ты не просишь,- кивнула мне незнакомка.

Она развернулась и пошла к зарослям, вылезая на ходу из купальника. Она не сомневалась, что я, как голодный пес, поползу следом. Я сделал за ней шаг, еще шаг, и заставил себя остановиться.

- Как насчет Эмми? - позвал я ее.- Эмми не будет ревновать?

Она не обернулась. Лифчик она взяла в одну руку, в другую взяла трусики, и принялась крутить эти предметы над своей головой, изображая винт взлетающего геликоптера.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Пространство вокруг Государственного Совета нисколько не изменилось. Тот же перекресток, та же система крытых аллей; ротонда с минеральным источником, киоски, лотки и закусочные. Ноги принесли меня сюда без участия моей воли, дав отставному агенту время прийти в себя.

Дурацкий солнцезащитный шлем, оставшийся мне от сгинувшей ведьмы, я сообразил наконец сунуть в один из уличных утилизаторов, после чего направился к лотку с прессой.

- Здравия желаю, дружок,- сказал я продавцу, отвлекая его от процесса чтения.- За мной долг, если вы не забыли. Сколько вот эта газетка стоила? - Я ткнул пальцем в нужное издание и насыпал на стол горстку мелочи.- Примите мои извинения.

Честь межпланетника была восстановлена. Когда с расчетами покончили, я спросил:

- Не подскажете, как отсюда попасть на холм?

Парень оживился.

- Вы правильно решили,- сказал он.

- Что я решил?

- В первый же день - на холм.

- Это за меня решили,- вздохнул я.- Ну, так как?

- Вам надо в Университет. Знаете, где Университет?

Я знал, где Университет. Еще бы мне не знать этого! Впрочем, насколько я помнил, рельеф там был ровный, как блин, никаких вам холмов, курганов или горных кряжей.

- Придете и сразу увидите,- успокоил меня продавец.- Это перед главным корпусом...- Он со значением заглянул мне в глаза.- Я рад, что вы будете с нами.

Я придвинулся к нему поближе и спросил вполголоса:

- А кто еще с нами? Если не секрет, конечно.

Парень задумался, как будто здесь было над чем думать. Очень серьезный человек, трудно с такими разговаривать.

- Все население,- ответил он с плохо скрываемой гордостью.- Так что трагедия Ташлинска у нас не повторится.

- Население чего?

- Пока страны. Но, я уверен, проблем не возникнет и за ее пределами. Кому не хочется быть здоровым, жить фантастически долго и всю счастливую жизнь видеть... не сны, нет! Не поворачивается язык назвать это снами.

- Новая реальность,- подсказал я, вспомнив почему-то о слеге.

- Вот именно, очень точно вы сказали! А цена так мала. Чуть-чуть изменись, пойми, что преграда - это твоя алчность и твоя агрессивность...

- Значит, трагедия не повторится? - прервал я его.- Отлично, я больше люблю комедии.

- Ах, вы же вряд ли слышали,- спохватился он.- Ташлинск это городок в России, далеко отсюда. Однажды люди там пытались зажить по-новому, слиться с природой. Они приняли мученическую смерть. Дикая страна. Ошибка была в том, что они с самого начала противопоставили себя всему остальному миру.

Под Ольденбургом, мысленно добавил я, перетряхнув в голове архивы. Начало века. Материалы следствия, оставленные потомкам, рассказывали о ничем не мотивированных погромах, спровоцированных сбрендившими лицеистами. О провокаторе в лице директора лицея, которого потом судили и расстреляли... Что тут было возвышенного?

Я не выдержал, засмеялся.

- Ничего-то у вас не выйдет, друзья,- доверительно сообщил я этому симпатичному пареньку.- Сколько таких было до вас, которые собирались человека менять! Но я - с вами. Я с вами, честное скаутское.

Возможно, я бы еще что-то сказал, прежде чем удалиться, возможно, мне что-то ответили бы, но тут с неба слаженно упали микролеты класса "колибри" - три аппарата, три точки, образовавшие равносторонний треугольник,- и в центре этой фигуры оказался наш лоток. С кожаных сидений поспрыгивали пилоты в костюмах и галстуках. Не теряя темпа, они двинулись упругим шагом к нам, а чуть поодаль сел четырехместный "кузнечик", из которого почему-то никто не вылез. Судя по звукам, где-то ктото продолжал садиться, но другие летательные аппараты были мне не видны.

- Это за мной,- всхлипнул продавец, посерев лицом. Он схватил со стола электронный блокнот и выдрал дрожащими пальцами кристалл из гнезда. Блокнот умер мгновенно, без мучений. Кристалл был брошен на асфальт и раздавлен каблуком в крошево: мальчик наивно полагал, будто этаким образом что-то уничтожает. Не подозревал, бедняга, что опытный эксперт прочтет всю его информацию не то что с обломков - с пыли.

Когда к нам подошли, он торопливо собирался, бросая газеты и журналы на пневмотележку. Однако ему сказали; "Да вы не волнуйтесь", а мне сказали: "Ну ты, спокойно!", а потом ему сказали: "Счастливо оставаться", а мне сказали: "Добро пожаловать", и я понял, что впервые за несколько минувших часов у меня есть хоть какой-то план действий.

Подошедшие, увы, не представились.

- Не могу идти, сандалия порвалась,- поспешил я заговорить - прежде, чем в воздухе мелькнут наручники.

Один непроизвольно посмотрел вниз, и этого было достаточно, чтобы я его выключил. С двумя другими дело обстояло сложнее, они сразу отскочили - зубы стиснуты, разрядники наизготовку,- но из "кузнечика" высунулся некто и каркнул что было сил:

"Не стрелять!" Очевидно, это был старший, ответственный за операцию. Я и сам догадывался, что стрелять они не станут ни при каком раскладе, разве что ампулой со слонобоем, да и то сомнительно, ибо номер ячейки в неведомой камере хранения был только в моей голове. Как моя драгоценная голова отреагирует на слонобой, особенно после утренней нейроволновой атаки? Рисковать они не могли, вряд ли им годился для беседы клинический идиот. И я пошел.

Это была непростая работа, но все же легче, чем в Маниле. После Манилы никакая работа не покажется трудной. Было даже любопытно, каким образом эти двое меня остановят, и вскоре ответ был получен - в виде разодранной на мне рубашки. Одному я сломал руку, второй поймал зубами собственный разрядник, а слева набегал еще кто-то, и справа - еще кто-то, и оба неудачно упали, и потом, уже за моей спиной, долго пытались подняться. Меня трудно остановить, если я куда-то иду. Сандалии мешали: их я сбросил; лохмотья, оставшиеся от рубашки, осыпались сами. Сказать, что план действий был прост, значит ничего не сказать,- он был единственно возможен. Знал я их методы, сам не раз брал таких мерзавцев, какого сделали нынче из меня. Бежать куда-либо в сторону, прорываться, прятаться было глупо, кольцо вокруг наверняка уже замкнулось. Интересно, думал я, нашли они что-нибудь в вокзальных камерах хранения? Или это вовсе не ОНИ вздумали сейчас меня похитить? Тогда кто?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});