Пандора - Энн Райс

Антоний! Надеюсь, ты пролил их кровь. Я знаю, ты дрался до последнего вздоха. А моя племянница, моя маленькая племянница Флора, бежала ли она от них с криками, или же они убили ее милосердно? Преторианцы – и милосердие! Что за глупая мысль. Я не произнесла вслух ни звука. Просто вздохнула. В конечном счете, глядя на меня, оба купца-еврея видели тело и лицо женщины; естественно, мои защитники считали, что и внутри скрывается женщина. Несоответствие внешности внутренним склонностям беспокоило меня всю жизнь. Зачем же смущать Иакова и Давида? Едем в Антиохию.

Но я не намеревалась становиться членом греческой семьи, придерживающейся старых обычаев, – если таковые еще существовали в греческом городе Антиохии, – семьи, где женщины живут отдельно от мужчин и весь день прядут шерсть, никуда не выходят и не принимают участия в общественных мероприятиях.

Мои няни научили меня всем искусствам добродетельной женщины, и я действительно умела обращаться с нитками и пряжей, да и ткать не хуже других, однако я прекрасно знала, что такое «старые греческие обычаи», и смутно вспоминала мать моего отца, умершую, когда я была совсем маленькой, – добродетельную римскую матрону, которая постоянно пряла шерсть. Так о ней и говорилось в ее эпитафии; то же самое, кстати, сказано и в эпитафии моей матери: «Она содержала дом. Она пряла шерсть».

Те же слова – о моей матери! Те же унылые слова.

Ну, в моей эпитафии ничего подобного уж точно не будет. (Как забавно сейчас размышлять о том, что две тысячи лет спустя я осталась совсем без эпитафии!)

В своем всепоглощающем унынии я отказывалась понимать, что Римская империя огромна и ее восточная часть разительно отличается от северных варварских стран, где сражались мои братья.

Вся Малая Азия, куда мы и направлялись, несколько сотен лет назад была завоевана Александром Македонским. Как тебе известно, Александр был учеником Аристотеля. Александр хотел повсюду насаждать греческую культуру. А Малая Азия? Греческие идеи и обычаи столкнулись не просто с деревенскими обычаями и крестьянами, но с древними культурами, например с империей Сирии, охотно воспринявшей новые идеи, красоту и изящество греческой просвещенности и не менее охотно вплетавшей в нее собственную многовековую литературу, стиль жизни и манеру одеваться.

Антиохию построил полководец Александра Великого, пытавшийся соперничать с красотой других эллинских городов – с великолепными храмами, административными зданиями и библиотеками, заполненными множеством книг на греческом языке, со школами, где преподавали греческую философию. Там установилось эллинское правительство – вполне просвещенное в сравнении с древним восточным деспотизмом, однако за ним стояли знания, обычаи и, возможно, мудрость таинственного Востока.

Римляне завоевали Антиохию одной из первых, поскольку она была огромным торговым центром. Ее расположение было в своем роде уникальным, что показал мне Иаков, нарисовав мокрым пальцем на деревянном столе примитивную карту. Антиохия была портом великого Средиземного моря, ибо находилась всего в двадцати милях от него вверх по реке Оронт.

При этом с востока к городу подступала пустыня: в Антиохии сходились все древние караванные маршруты, туда съезжались купцы на верблюдах, привозившие из легендарных стран – сегодня известно, что это были Индия и Китай, – фантастические товары: шелк, ковры и драгоценности, не доходившие до римских рынков.

В Антиохию приезжали и сотни других торговцев. На востоке хорошие дороги соединяли его с рекой Евфрат и Парфянским царством, а в южном направлении можно было доехать до Дамаска и Иудеи; на севере, разумеется, лежали все города, основанные Александром и во времена правления Рима достигшие наивысшего расцвета.

Римским солдатам нравилась веселая и беспечная жизнь в Антиохии. А Антиохии нравились римляне, поскольку они обеспечивали безопасность торговых путей, защищали караваны и охраняли порт.

«Вы найдете там открытые места, аркады, храмы, все, что нужно, и такие рынки, что глазам своим не поверите, – тем временем рассказывал Иаков. – Там повсюду римляне. Молю Всевышнего, чтобы никто из прежних знакомых вас не узнал! Это единственная опасность, против которой ваш отец не успел разработать меры защиты».

Я отмахнулась.

«А учителя там есть? А книжные рынки?»

«Какие только пожелаете Вы найдете даже книги, прочесть которые не может никто. Все говорят по-гречески. Только невежественные крестьяне в деревнях не понимают греческий. И латынь распространилась повсюду.

Там не смолкают голоса философов; они обсуждают Платона и Пифагора – мне, должен признаться, эти имена мало о чем говорят, – они обсуждают халдейскую музыку из Вавилона. Конечно, там воздвигнуты храмы всевозможным богам».

Он помолчал, о чем-то размышляя, потом продолжил:

«Евреи? Я лично думаю, что они стали слишком светскими – им нравится разгуливать в коротких туниках с греками и ходить в общественные бани. Слишком уж они интересуются греческой философией. Греческие мыслители все заполонили. Это плохо. Но атмосфера жизни в греческом городе всегда привлекательна».

Иаков поднял глаза. За нами наблюдал его отец, а мы сидели за столом слишком близко.

Он поспешно сообщил мне остальные факты: Германик Юлий Цезарь, наследник трона императора, официальный приемный сын Тиберия, был удостоен в Антиохии титула Imperium Majus, что означает признание за ним права контролировать всю эту территорию. А Гней Кальпурий Пизон – легат в Сирии.

Я уверила его, что они не узнают меня и не вспомнят ни мою приверженную старым обычаям семью, ни наш тихий старинный дом на Палатинском холме, зажатый между многочисленными экстравагантными современными особняками.

«Там все устроено по-римски, – возразил Иаков. – Вот увидите. А вы приедете с деньгами! И простите, но для вашего возраста вы все еще очень красивы: у вас свежая кожа, и двигаетесь вы, как юная девушка».

Я вздохнула и поблагодарила Иакова. Пора ему уходить, пока на нас не разгневался его отец. Я смотрела на бурлящие синие волны. Я втайне порадовалась, что наша семья отошла от приемов и банкетов во дворце императора, но тут же, сознавая, что затворничество вымостило нам путь к гибели, укорила себя за эту радость.

Я видела Германика во время его триумфального шествия по Риму – потрясающий молодой человек, в чем-то очень похожий на Александра; от отца и братьев я знала, что Тиберий, опасаясь популярности своего наследника, отослал его на Восток, подальше от римской толпы.

Легат Пизон? Я его в жизни не видела. Ходили сплетни, что его послали на Восток, чтобы насолить Германику. Сколько талантов и мыслей потрачено впустую!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});