От всего сердца - Джо Гудмэн

Раздумья Грея прервало появление двух рабочих, тащивших зеркало в контейнере.

— Видите этих ребят? — бросил он Беркли. — Они могут поднять втрое больше того груза, который сейчас несут, Вряд ли вы с ними сладите, а если станете сопротивляться, мы сунем вас в ящик. Так вот, лестница вон там. Сами подниметесь, или попросить Майка и Шоуна помочь вам?

Майк Уинстон и Шоун Келли осторожно опустили груз на пол, улыбнулись друг другу и теперь ждали, какое решение примет гостья Грея Джейнуэя.

Беркли нахлобучила шляпу и двинулась к лестнице.

— Спасибо, парни! — крикнул рабочим Грей, следуя за ней. — Спасибо за помощь. — Уголок его рта, скрытый от глаз грузчиков, приподнялся в чуть заметной улыбке. Маик и Шоун были бы рады сделать еще больше. — Вы и впредь будете упрямиться? — спросил Грей, поравнявшись с Беркли.

— Думаю, да, мистер Джейнуэй.

Грей вздохнул. Кошка тоже поднялась по лестнице и теперь петляла между ног Беркли. Чтобы девушка не упала, он подхватил ее под руку и сразу почувствовал, как она напряглась.

— Мисс Шоу, неужели вы всерьез полагаете, что я собираюсь сделать вас своей любовницей?

Беркли выдернула руку.

— А разве нет?

— Нет.

— Ну, тогда отдадите меня кому-нибудь еще.

Грей обогнал ее и, не оглядываясь, сделал несколько шагов. Из-за его спины доносились звуки легкой поступи Беркли.

— Это ведь притон, не так ли? — спросила она.

— Нет, это игорный дом и постоялый двор, а не бордель. Я делец, мисс Шоу. Делец, а не сутенер. И если вы думали иначе, зачем приехали сюда? Я не заставлял вас садиться в фургон там, в порту. Вы с кошкой сами запрыгнули в повозку.

Поднявшись на лестничную площадку, Грей свернул направо и пошел вдоль по коридору. Беркли пришлось прибавить шаг, чтобы поспеть за ним.

— Я надеялась, что вы мне поможете, — призналась она. — Но не рассчитывала получить помощь бесплатно. У вас найдется для меня какая-нибудь работа?

— Какая именно?

— Точно не знаю. — Беркли остро ощущала свою несостоятельность. — Что-нибудь да найдется. Не такая уж я бесталанная, знаете ли.

— Обсудим это позже. — Грей остановился у большой дубовой двери. Дверная ручка повернулась. — Боюсь, замков пока нет. Доннел обещал поставить их на той неделе. Или через неделю. — Он открыл дверь и жестом пригласил Беркли войти.

Кроме огромного стола орехового дерева и поставленного на бок соснового ящика, служившего сиденьем, в помещении ничего не было. Застекленные двери в центре противоположной стены открывались на балкон с видом на Портсмут-сквер. Войдя в комнату, Беркли увидела подмостки замеченные ею ранее, и, прижавшись к оконному стеклу разглядела рабочего, который натирал олифой волосы деревянной богини. Ее груди он уже отполировал до блеска.

Щеки Беркли чуть порозовели. Отступив от окна, она направилась к камину, выложенному заграничными мраморными плитками. Каминная полка была вырезана из одного куска орехового дерева, плотно пригнанного к панелям, которые покрывали стену от пола до потолка. По обе стороны очага к стене были привинчены два светильника, пока без абажуров. Над ореховыми панелями, опоясывавшими другие стены комнаты, были наклеены ворсистые обои в два оттенка голубого цвета. Их подобрали таким образом, чтобы помещение не казалось слишком темным или тесным.

Беркли указала на приоткрытую дверь справа от себя:

— Нельзя ли мне?..

— Да, разумеется. Осмотрите все, что хотите.

Беркли подумала, что если бы Грей уже обставил свои комнаты мебелью, он вряд ли с такой готовностью позволил бы ей осмотреть их и, уж во всяком случае, повсюду сопровождал бы ее. Она понимала, что в таком обличье не внушает доверия. И дело было не только в исходившем от нее неприятном запахе. Беркли провела много недель, ночуя в проулках и питаясь объедками со свалок на задах харчевен. Даже если бы она могла позволить себе роскошь сотню раз за ночь стирать одежду в бухте, ей не удалось бы смыть с себя печать отчаяния и безысходности, оставленную нищетой. Она не станет спать с Греем Джейнуэем, но без малейших колебаний обкрадет его.

Беркли неторопливо обошла смежное помещение. По окончании строительства здесь разместится небольшая библиотека. Полки уже стояли на местах, но без единой книги. Комната за библиотекой, как предположила Беркли, предназначалась для спальни. Под окном, выходящим в сторону бухты, стояла скамья почти во всю длину стены. Из спальни в коридор вела еще одна дверь. Последней комнатой в апартаментах была гардеробная, узкая по сравнению с предыдущими помещениями, но все же вмещавшая массивный шифоньер и туалетный столик. Шифоньер был пуст, и на столике не оказалось ни одного предмета.

Беркли вернулась в спальню. Грей ждал ее, небрежно прислонившись к двери, ведущей в библиотеку.

— Надеюсь, помещения не обманули ваших ожиданий? Беркли не думала об этом. Спору нет, апартаменты роскошные, а ведь до сих пор она радовалась сухому полу и целой крыше.

— Я буду жить здесь? Грей покачал головой, пристально разглядывая ее:

— Нет.

Разочарованная, Беркли опустила глаза. Зачем он привел ее сюда, если не намерен здесь поселить?

— У вас будет отдельный номер дальше по коридору. Беркли подняла голову. Ее глаза выразили благодарность и облегчение.

— Правда?!

Столь горячая признательность смутила Грея.

— Я же сказал, разве нет?

Увидев, как смутилась девушка, он пожалел о своей грубости, но извиняться не стал. Видимо, Беркли не сознавала, сколь тяжелой обузой оказалась для Грея, вовсе не желавшего взваливать на себя такую ношу. До знакомства с ней в порту он старательно избегал обязательств, не связанных напрямую с делами.

Улучив момент, кошка вбежала в спальню. Ее внимание тут же привлекли лучи солнца, проникшие в окно. Кошка потрогала лапой пыль, висевшую в лучах. Покачивая головой, Грей наблюдал за забавами кошки. Вот она, настоящая месть «сиднейских гусей», подумал он. Мимолетная стычка с ними привела к тому, что у него на шее оказались резвая кошка и чересчур серьезная девица. «Гуси» от души порадовались бы своей выходке. Без особых хлопот они внесли сумятицу в его жизнь.

Беркли потянулась к кошке, как к последней надежде, но та не нуждалась в ее ласках. Она вспрыгнула на скамью и разлеглась на солнышке. Лицо девушки выражало растерянность.

Это почему-то задело Грея. До сих пор он не был уверен в том, что Беркли одна на белом свете, а теперь не сомневался в этом.

Беркли передернула плечами, видимо, пытаясь избавиться от тягостных дум. Печалью делу не поможешь. Едва ли Грея растрогают ее горести. Во всяком случае, в его жалости Беркли не нуждалась. Ей не удастся отстоять свою независимость, если она сядет ему на шею.