Бабушка, которая хотела стать деревом - Маша Трауб

гату, – он ее в детстве любил. Так целую тарелку съел.

Клиентки заверяли, что после пирогов и печенья никто не пойдет прыгать с моста и накладывать на себя руки другими способами. Они даже после кофе, сваренного Кариной, жить хотят, не то что после пирога и долмы.

– Самвел, зачем ты меня мучаешь? – заламывала дома руки Карина. – Зачем позоришь? Мне позвонила тетя Нина и спросила, от чего ты умираешь, вдруг у нее тоже такая же болезнь? И как я должна была ее успокоить? Я же не знаю, чем ты болен! Звонила тетя Софа и спрашивала, почему я тебя не лечу? И что я должна была ей ответить? Что я не знаю, от чего тебя лечить? Скажи, что мне говорить людям?

– Придумай что-нибудь, – отмахнулся Самвел.

– А я что делаю всю свою жизнь? – возмутилась Карина. – Только я не могу придумать, от чего ты умираешь! Дай мне хотя бы намек! Ты даже не кашляешь! Кажется, я быстрее тебя умру с такими нервами. Но я тебе сейчас скажу, что ты должен говорить родственникам! Так и скажи: «Карина умерла из-за меня. Потому что я делал ей нервы».

– Карина, успокойся, я не умру, пока со всеми не повидаюсь. Давай ты сейчас будешь как воспитанная женщина и помолчишь наконец. Хватит вопросов.

– О, ты еще и рот мне закрываешь! Если ты еще раз скажешь, чтобы я помолчала, тебе придется не мне рассказывать о своей смертельной болезни, а всему городу! Уж я тебе это обеспечу! Посмотрю, как ты скажешь тете Нине: «Помолчи, женщина!» Ох! Да она тебе живому вскрытие сделает, чтобы узнать, отчего ты умирать собрался.

– Карина, успокойся, я не умираю. Просто хочу всех повидать. Мы столько лет не были дома, – признался Самвел.

– Самвел, сейчас ты меня уже пугаешь. Если ты хочешь увидеть тетю Нину, значит, точно собрался умереть, – ахнула Карина.

– Карина, просто давай поедем домой и соберем родных. Ты накроешь стол, мы посидим…

– Ты с ума сошел? Я уже всем сообщила, что ты умираешь, поэтому мы приезжаем. И все ждут поминок! Ты хоть мне скажи, что я должна готовить – праздничный ужин или поминки? – закричала Карина. – Самвел, дорогой, я тебя очень люблю, но давай ты уже решишь – умираешь или нет!

– Я просто хочу повидаться с родней! Неужели это не понятно?

– О, тогда сам будешь говорить с тетей Ниной и тетей Софой, какие им платья нужно надеть! Они меня совсем измучили! Уже на маникюр записались! Если ты умираешь, тебе все равно, а им нет! Тетя Нина с утра звонила и спрашивала, может ли она прийти в платье, в котором была на поминках дяди Георгия! Тетя Софа собирается купить новое! – продолжала кричать Карина.

– Скажи им, что мне все равно, в чем они придут, – отмахнулся Самвел. – Я уже умер!

– Хорошо, значит, я готовлюсь к прощанию, – кивнула Карина. – И скажу тете Софе, чтобы покупала платье для поминок. Если ты не умрешь, я тебя сама убью. Потому что тетя Софа мне не простит, если не сможет надеть новое платье.

Карина записала еще несколько клиенток. На раннее утро и поздний вечер. «Чтобы не сойти с ума с Самвелом», – как объясняла сама. Все было хорошо – Карина красила, стригла и укладывала. И была счастлива, отвлекаясь на работу. До тех пор, пока в салоне вдруг не появилась Наира.

– Простите, вы записывались? – мяукнула новая девочка-администратор.

– Мне не нужно записываться, – рявкнула Наира и зашла в салон.

– Наира, как ты здесь? Зачем? Я тебя не ждала! – ахнула Карина.

– Что значит – зачем? Где Самвел? Почему он не здесь? – спросила грозно Наира.

– Остался дома. Позже придет.

– Хорошо. Сможем спокойно поговорить. Мой младший брат сошел с ума, как я слышала? Или правда тяжело болен? – спросила Наира, усаживаясь в кресло.

– Наира, у меня через десять минут клиентка, – заметила Карина.

– Тогда у тебя есть десять минут, чтобы мне все объяснить. Или ты думаешь, я поверила, что он умирает? Ты плохая жена для моего брата, но почему-то он с тобой живет и счастлив. Зачем ему понадобилось вдруг умирать?

– Не знаю, Наира, честно. Он мне ничего не говорит, – призналась Карина и заплакала. – Поговори с ним. Я уже с ума схожу.

– Ой, перестань, ты всегда сходишь с ума. Тебе даже повод не нужен! – отмахнулась Наира. – И почему ты еще не варишь мне кофе? Сахар не клади, я худею.

Карина с тяжелым вздохом пошла на кухоньку.

– А почему ты худеешь? – крикнула она.

– Потому что выхожу замуж, – ответила Наира.

Судя по раздавшимся звукам, Карина уронила турку с плиты. И разбила чашку. Что было вполне объяснимо. Наире исполнилось восемьдесят два года. Она ходила с вполне изящной палкой и наотрез отказывалась от ходунков, считая, что они ей не идут. Ее муж Тигран, с которым она прожила в браке бог знает сколько лет, скончался год назад. Наира носила траур и замуж вроде как не собиралась.

– Куда ты выходишь? – Карина выскочила из кухни, забыв про пролитый кофе. По салону разносился неповторимый запах подгоравшей на плите кофейной пенки.

– Замуж, – ответила Наира. – Скажи мне, когда мы уезжаем? Мне нужно голову покрасить и сделать маникюр.

– Замуж? Мы? – Карина остолбенела.

– Ты не хочешь, чтобы я присутствовала на похоронах собственного брата? – возмущенно спросила Наира.

– Он еще не умер. И ты только что сказала, что не собирается, – напомнила Карина.

– Но уже планирует свои поминки, как я поняла. Ты уже составила список гостей? Наверняка Софа хочет заявиться в новом платье. А Нина наденет старое. Мое платье с похорон Тиграна никто не видел. Думаешь, я могу его надеть? Ты говорила, оно меня стройнит.

– Наира! Что происходит? Самвел собрался умирать, ты – замуж! Я с вами первая умру! Какое платье? Как ты можешь думать о платье? Скажи мне, чего я не знаю про моего Самвела, что ты знаешь! – закричала в отчаянии Карина.

– Ой, дай мне уже кофе. От твоих криков голова болит. Как тебя Самвел терпит? Я всегда ему говорила, что у тебя очень неприятный голос. Женщина должна шептать, как морская волна, журчать, как ручеек, а ты кричишь, как противная чайка.

Карина взмахнула руками, опрокинув вазу, на которую не обратила внимания, и пошла на кухню заново варить кофе.

На звук разбившейся вазы прибежала новая девочка-администратор и принялась собирать осколки.

– Деточка, ты уже замужем? – спросила Наира.

– Нет, – пискнула та.

– Поторопись, иначе будет поздно, – заметила Наира.

Девушка, которой на вид можно было дать едва