Секрет черного камня - Кир Булычев

Алиса потихоньку опустила ноги с койки и босиком на цыпочках пошла к кают-компании. Так называется на Гай-до центральный отсек – там и камбуз, и столовая, и комната отдыха для пассажиров. Оттуда можно управлять Гай-до, если он тебя попросит. Ведь никому еще не удавалось управлять Гай-до, если он сам того не желал.

Свет Алиса не зажигала.

Впрочем, на ночь в Гай-до оставалось дежурное освещение – под самым потолком чуть светились белые полоски.

Когда Алисе оставалось до холодильника всего два шага, она услышала тихий шепот:

– Что, проголодалась?

Она узнала голос Гай-до, и ей стало стыдно, что она тайком шастает по кораблю.

– Я не хотела Пашку будить, – шепотом же ответила Алиса.

Конечно, это не было ложью, потому что она действительно не хотела будить Пашку, но не было и чистой правдой. Ведь на самом-то деле о Пашке она не думала.

– Понимаю, – прошептал кораблик. – Я и сам что-то проснулся. Смотрю на часы – всего пять часов по московскому времени.

Конечно же, кораблик пожалел Алису – сам он спать не умел и, как все роботы, завидовал людям. Роботам ведь кажется, что если люди умеют спать и даже смотрят во сне сны, то от этого они получают необыкновенное удовольствие. Но какое, простите, удовольствие можно получить, если во сне от вас улетают арбузы?

– Я возьму кусок колбасы, – сказала Алиса.

– Отрежь хлеба, – посоветовал Гай-до. – Вредно есть колбасу без хлеба.

Алиса протянула руку к холодильнику и вдруг замерла от страха. На корабле кто-то был, кто-то чужой таился в темноте, чтобы его не заметили. Она услышала шорох!

– Гай-до, – прошептала Алиса, – здесь кто-то есть!

– Знаю, – ответил Гай-до и тут же добавил громким голосом: – Павел, не прячься, тебя обнаружили.

И тут же на корабле вспыхнул яркий свет.

Пашка Гераскин с перепуганным видом отпрянул к дивану, но быстро нашелся:

– И незачем так кричать! Ну не спится человеку, ну захотелось немного погулять! Гуляю, никому не мешаю, размышляю о смысле жизни...

– Пашка, – перебила философа Алиса, – немедленно признавайся: в чем смысл твоей жизни?

– В труде на благо человечества, – быстро ответил Пашка. Его так легко не поймаешь.

– Тогда, Алиса, бери в холодильнике бутерброд с ветчиной, я тебе его уже приготовил, а ты, Паша, иди спать несолоно хлебавши, – сказал Гай-до.

– А ты откуда знаешь, что я проголодался? – опешил Пашка.

– Тут и догадываться не нужно, – ответил разумный кораблик. – Сытые люди спокойно спят, а голодные бегают вокруг холодильника.

– Тогда сделай и мне бутерброд, – сказал Пашка. – Я же не виноват, что от голода проснулся. Наверное, ужин был так себе.

– Завтра ты сам готовишь, – обиделся Гай-до. – На себя и на Алису. Я умываю руки. Кстати, ни один космический корабль не готовит пищу космонавтам. Я – несчастное исключение. И больше этого не будет.

Алиса была согласна с кораблем – никакой благодарности от этих людей! Но вслух ничего сказать не могла, потому что в этот самый момент пожирала бутерброд, словно анаконда кролика, и понимала, что тут же готова съесть еще дюжину бутербродов.

– Кстати, кто-то еще вечером клялся, – сказал вредный Пашка, – что не захочет есть целую неделю.

– Ты тоже еще никогда не просыпался, чтобы доужинать, – парировала Алиса.

– Неправда, такое со мной уже случалось, правда, в детстве. В далеком, счастливом детстве...

Пашка собрал крошки от бутерброда и кинул их в рот.

– Теперь не мешало бы повторить, – сказал он.

– Это странно, – сказал кораблик. – Почему вдруг всем нам в пять утра захотелось есть?

– Мало ли что вздумается! Вот Алиске, например, сон приснился... – сказал Пашка.

– А почему приснился? Потому что людям снится то, о чем они думают!

– Лучше сделай мне еще бутерброд, и я тебе обещаю, что уйду спать. А не дашь – умру с голода. Ты не представляешь, что с тобой тогда сделает моя мама!

– Ничего она не сделает, – не испугался Гай-до, – потому что ты еще не скоро умрешь. Меня настораживает то, что я сам хочу есть.

– Топлива хлебни, – посоветовал бессердечный Пашка, которому страшно хотелось есть, а этот Гай-до над ним издевался.

– Никогда раньше не испытывал ничего подобного, – удивленно сказал кораблик. – Я хочу есть. Меня просто тянет изменить курс, потому что там есть пища.

– Гай-до, ты с ума сошел! – воскликнула Алиса. – Ты забыл, что ты – корабль?

– Не забыл, и это меня тревожит. Я отдаю себе отчет, но все же сейчас сменю курс.

– Гай-до, остановись! – закричала Алиса.

– Еда находится совсем близко, мы почти не потеряем времени, – заявил корабль. – Пристегнитесь к креслам, будем ускоряться.

– Ты не будешь ускоряться, – воскликнул Пашка, – пока не откроешь холодильник! А потом ускоряйся, сколько душа пожелает!

Хлопнула дверца холодильника – кораблик послушался Пашку.

Алиса хотела сказать Пашке, чтобы он воздержался и не ел, пока все не станет ясно, но потом она подумала: ну возьму один помидорчик или одну котлетку, а тогда уж и с Гераскиным поговорю.

И Алиса присоединилась к Пашке, который громил холодильник, и вместе они опустошили его так, словно две недели ничего не ели. А пока не опустошили, к сожалению, ни о чем другом и думать не могли.

Они жевали, чавкали, шмыгали носами, хрустели печеньем, хлюпали киселем, тяжело дышали – они были влюблены в еду!

Алиса с Пашкой еще не кончили доедать запасы пищи, как почувствовали, что корабль тормозит.

– Поосторожнее! – прикрикнул на Гай-до Пашка. – Люди же питаются!

Гай-до не ответил.

Он изнемогал от голода, хотя совершенно не представлял, что бы он мог съесть, если у него и рта нет.

А тормозил он потому, что увидел впереди нечто темное, темнее звездного неба. И именно к этому темному пятну его так тянуло.

Еще несколько секунд – и вдруг корабль затрепетал, попав в какую-то ловушку. Удар был таким неожиданным, что Алиса с Пашкой влетели головами вперед в открытую дверцу холодильника. Надо сказать, удара они почти не заметили, потому что продолжали отчаянно жевать.

– Эй! – услышала Алиса резкий незнакомый голос. – Вы что, мне сеть решили разорвать? Немедленно улетайте! Я на вас в суд подам.

И тут же раздался голос Гай-до:

– Простите за беспокойство, но я, к сожалению, очень голоден. Не могли бы вы мне сказать, чем бы я мог подкрепиться?

Ответом кораблику был громкий зловещий хохот.

– А у тебя мозг развит! – смеялся незнакомец. – Такого корабля я еще не встречал, ну совершенно как живой! А ну, подай назад! Назад подай, говорю, а то стрелять буду! Стыдно мешать космическому ловцу!

Алиса почувствовала, как голодный корабль дал задний ход. Ему стало стыдно. Но им с Пашкой стыдно не было, и, слушая то, что происходит снаружи, Алиса продолжала дожевывать рыбное филе.

– Летит! – послышался снаружи голос космического ловца. – Видишь, летит? Вот сейчас, голубчик, ты у меня долетаешься!

– Ах! – сказал Гай-до. – Что же это делается?!

Алисе даже есть расхотелось. Что-то страшное творилось в космосе. Никогда еще она не слышала у Гай-до такого испуганного голоса.

Алиса кинулась к иллюминатору.

И она увидела, что совсем недалеко от Гай-до в космосе была расставлена гигантская сеть. Она напоминала сачок для ловли бабочек. В конце сачка, в самом узком его месте, поблескивал небольшой космический корабль. А в широкое кольцо медленно вплывало удивительное существо – Алиса где-то видела его фотографии.

Перед иллюминатором летела космическая птица. Только крылья ее напоминали крылья громадной бабочки – они были тонкими, как бумажные, окрашены в удивительно яркие цвета и к тому же слегка светились.

Ну конечно, это же космический журавль! У папы в кабинете есть его снимок, висит на стене. Это очень редкие создания, охота на них категорически запрещена. Подобно космическим дракончикам и другим существам, населяющим открытый космос, космические журавли не могут жить на планетах – их погубит даже небольшая, с нашей точки зрения, сила тяжести.

Пока Алиса соображала, кого же видит, космический журавль запутался в сачке, а тот закрылся и превратился в мешок. Журавль бился внутри, и тут голос ловца произнес:

– Не трепещи, малышка. Сейчас мы тебя усыпим, и ты спокойно отдашь богу душу.

Алиса увидела, как из корабля космического ловца вылетела зеленая молния и поразила космического журавля. Тот вздрогнул и замер навсегда.

– Что он делает! – ужаснулась Алиса. – Это же преступление!

– Чей милый голосочек я слышу? – радостно откликнулся ловец. – Уж не Алиса ли это Селезнева, сообразительная и непослушная дочка моего старого друга, директора Московского космического зоопарка профессора Селезнева?

– Я вас не знаю!

– Зато я вас всех знаю, – ответил ловец, – потому что я избрал себе трудную и неблагодарную работу – я торгую космическими зверями. Я снабжаю ими зоопарки и цирки. Я трачу время и силы, чтобы зрители в зоопарках могли насладиться видом зверей или хотя бы их чучелами. А космического журавля нет ни в одном зоопарке или музее мира!