Рейтинговые книги
Читем онлайн Чародей - Валентина Гончаренко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 77

— Брось на себя наговаривать. Выпивоха и шалопай — это не твоя суть. Это чужой налет, чужая шкура. Она зачем- то тебе понабилась, а сейчас стала мешать, вот ты и сбросил ее… Никакой метаморфозы не произошло…Ты сам нашел себя. а приписываешь мне какие — то заслуги… Понял?

— Понял и повторяю: ты спасла меня.

Своим преклонением он сотворил из меня прекрасную даму и служил мне как верный рыцарь. Наши отношения быстро перестали быть секретом для коллектива. Преданность Юрия создала надо мной ореол обретенного счастья при женской чистоте, погасив возможность каких-либо кривотолков и осуждений. Иван перенял от Юрия рыцарское отношение ко мне. В глазах коллег я вознеслась на недосягаемую прежде высоту, и мой страх перед необъяснимой властью Юрия надо мной постепенно рассеялся. Исчезло и опасение, что скоро могут нагрянуть великие беды.

В воскресенье с утра мы работали в учительской, школа попала в руки армянок, гремевших ведрами до обеда. Нам требовалось так сократить текст, чтобы уложиться в полчаса, но не нарушить при этом ни логики, ни доказательности сообщения. Редактирование лучше давалось Юрию, он им и занялся, а я переключилась на другие дела, которых накопилось много за прошедшую неделю. В конце дня вдвоем прибрали в учительской. Юрий помыл мебель и отдраил пол, а мне велел навести порядок в шкафах, в которых мы устроили кавардак, отыскивая материал для доклада. Два дня потребовалось Юрию, чтобы переписать его набело, поэтому я сдала текст с задержкой на день, но, как оказалось, сдала первой из намеченных докладчиков. Меня даже похвалили. Накануне между сменами была устроена генеральная репетиция предстоящего выступления. Наши с Юрием посиделки очень заинтриговали коллег, пришли все, слушали внимательно, с живым интересом, одобрительно переглядываясь иногда.

— Ну, как? — спросила я. — Может, что-нибудь упустили?

— Вы, ребята, молоток! — Иван Михайлович хлопнул Юрия по спине.

— Реальная заявка на диссертацию, — подвела итог Софья Натановна.

Наступил день пленума. В повестке дня три доклада, мой — последний.

Известный трафарет: доклад, вопросы по его содержанию, обсуждение. Первые два докладчика — опытные директора, мои бывшие учителя. Их сообщения прошли гладко, "на высоком идейном уровне". Зал ровно гудел, сидящие переговаривались, мало кто слушал. Когда на трибуне появилась я, гул усилился, никто не принимал всерьез недавнюю школьницу. Я поразила слушателей, сказав, что опыта по воспитанию чуткости не имею, как не имеют его и те, кто сидит в зале. Жизнь в советском обществе сама по себе воспитывает чуткость. И мы занимаемся этим на каждом шагу, но нигде и никак эту деятельность не фиксируем, потому что она идет самотеком, без всякого контроля с нашей стороны. Возьмите протоколы педсоветов и родительских собраний, анализы посещенных уроков, текстовые отчеты за полугодия и за год, справки о результатах проверки нашей работы комиссиями из района и области, и нигде вы не найдете развернутого анализа того, как мы занимаемся воспитанием чуткости. Проверки проводит и райком и, к сожалению, с теми же недостатками. И в учебных программах о чуткости ничего толком не сказано. Для примера мы проанализировали программы и учебники для второго класса. В книге по чтению, в упражнениях по грамматике, даже в сборнике задач можно обнаружить много текстов, содержание которых напрашивается на беседу о чуткости. Но в заданиях к ним внимание школьников обращается на другие аспекты. И в методической литературе, предназначенной для учителя второго класса, интересующий нас вопрос тоже почти полностью упущен. В этом можно убедиться, просмотрев соответствующие пособия за последние два года. Закончила свое выступление упоминанием о памятнике советскому солдату с немецкой девочкой на руках, как прославлению не только воинской доблести, но и великого человеколюбия и сердечной чуткости советских людей, в формировании которых огромную роль сыграла советская школа.

— Есть вопросы к докладчику?

Молчание.

— Есть желающие выступить?

Таковых тоже не оказалось.

Я направилась в зал, но Андрей Игнатьевич, секретарь райкома, указал мне на свободный стул в президиуме.

— Жаль, что не хотите обсуждать. Матвей Антонович, что вы думаете по поводу услышанного? — обратился секретарь к пожилому директору.

— А что тут думать! Не по чину замахнулась Татьяна Павловна. Богохульство! Будто пришла в церковь с критикой Священного писания. Программы и учебники создаются под контролем Академии педагогических наук. А там сидят умы не чета нашим. Работать нужно получше, а не искать блох там, где их нет.

Зал сдержанно загудел.

— Похоже, многие согласны с Матвеем Антоновичем. Ошибаетесь, товарищи! Татьяна Павловна показала пример творческого отношения к труду. И не блох они там в школе искали, а решили вдумчиво проанализировать, чему и как они должны научить своих учеников. Программы и учебники — государственные документы, руководство к действию, но не предмет слепого преклонения. Учителя детдомовской школы именно так определили их значение, захотели получше разобраться и обнаружили прореху, о которой рассказала Татьяна Павловна. Прореха действительно есть, пока нашли ее в учебниках для второго класса. Проверили, выводы доклада подтвердились. Вы тоже можете произвести свое расследование. Настоятельно рекомендую сделать это в ближайшие сроки.

После подведения итогов стали расходиться, секретарь обратился ко мне:

— Вы уже шесть лет руководите школой, значит, всю войну, и не плохо справляетесь с трудными директорскими делами… Для вашего возраста это очень похвально, но я не вижу вашей фамилии в списках коммунистов. Почему?

— Не считаю себя достойной столь высокого звания. Там и без меня слишком много противопоказанных партии людей.

— Так категорично! И вы лично их знаете?

— Да.

— Думаю, вы не противопоказаны партии… Оформляйте вступление. Отбросьте чистоплюйство, свойственное молодости. Пора взрослеть, — закончил он доброжелательно и пожал мне руку.

Мой доклад включили в повестку учительской конференции в августе, перед новым учебным годом, но прочитать мне его не пришлось.

Как признался один из старых директоров, мою тему предлагали многим, но ушлые служаки предусмотрительно отказывались от нее, понимая, что "опыт" придется высасывать из пальца. Вот и спихнули ее мне. Дескать, молодой работник, провалит доклад, простят по неопытности. Я поразила всех, найдя очень удачный выход из затруднительного положения, и не только не провалилась, а, наоборот, заслужила поощрение секретаря райкома, очень скупого на похвалу. Теперь, по мнению собеседника, райкомовская поддержка мне обеспечена. Это очень ценный козырь. Нужно серьезно подумать о вступлении в партию.

Юрий ждал меня на чистых ступеньках перед учительской, которую он тщательно вымыл. Была пятница, предстоял семейный ужин и супружеская ночь. Юрий хозяйничал за столом, а я рассказывала о пленуме. Вздохнул с облегчением, будто гору свалил с плеч, убедившись, что наши каторжные труды не пропали даром, доклад признан поучительным и достойным даже для сообщения на учительской конференции. Засомневался, стоит ли мне вступать в партию, где комфортно и вольно живется таким каракатицам, как Текля. Я с ним согласилась: быть членом подобной партии не почет, а позор. Это не значит, что мы не верили в необходимость построения коммунизма — бесклассового общества добра и справедливости.

Человечество должно прийти к нему, но вот придет ли, тут наши выводы в корне расходились. Юрий был твердо убежден, что текли, крупные по размерам, и блошиная мелочь их породы не допустят этого. Я же твердо верила, что коммунизм будет построен обязательно, иначе чем оправдать те огромные жертвы, которые несет человечество на долгом пути к нему. Теклям следует перекрыть ходы в партию коммунистов, а тех, кто успел пролезть, нужно оттуда вытурить. Вот тогда и можно подумать о вступлении. Чтоб было понятным дальнейшее повествование, пора рассказать об этой особе, т. е. Текле, поварихе из детдомовской кухни.

Глава 3

ТЕКЛЯ

Работать в общей компании с мамой — одно удовольствие. По каждому случаю у нее готова присказка, побасенка или байка. Знала она их великое множество, если бы записать, получилась бы занятная книжица, но никому из нас это и в голову не приходило. А сейчас все забылось. Помню две — три байки, но и их не рассказываю, как-то случая не выпадает, все дырки заткнул телевизор. Сейчас к слову пришлась байка о Текле. (Украинская Текля, по- видимому, — это русская Фекла). Мама говорила, что этот конфуз произошел на ее глазах.

Ночью в первый день Пасхи после разъезда хозяйских гостей на кухне городского дома богатого хохла собралась отметить праздник освободившаяся дворня. Стол заставлен блюдами, оставшимися от барского пиршества. К ним были добавлены мужицкие кушанья попроще, вроде вареников и галушек. Приложившись к рюмкам, сотрапезники набросились на еду. Горничная Текля ела аккуратно, так как боялась запачкать шелковое платье с кружевами, подаренное ей барышней. Кокетливое платье как бы приобщило ее к господам, возвысило над остальными слугами, и она это подчеркивала оттопыренным мизинчиком и жеманной улыбкой. Все изголодались за семинедельный строгий пост и с шутками прибаутками уничтожали расставленные закуски. И Текля тоже ни в чем себе не отказывала. Вдруг она почувствовала, что не успеет добежать даже до порога и выскочила из-за стола, чтобы спрятаться на печке. Только подняла ногу, чтобы стать на первую приступку, предательский ком плюхнулся из-под нарядной юбки на чистый пол и расползся в вонючую лепешку. За столом оцепенели, а конюх злорадно гаркнул: "Текля усралась!" Кухня взорвалась хохотом и криками: "Текля усралась!"

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 77
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чародей - Валентина Гончаренко бесплатно.

Оставить комментарий