Лежачий полицейский - Юля Лемеш

– Ха! Жаба. От жабы кроме диареи ничего прибыльного не жди.

Спорить лень. Тепло, на душе полное согласие с собой и окружающим миром. Чего еще желать?

Игорь продолжал глазеть на отдыхающих. Придирчиво сравнил мое тело с прочими и принял решение, что я не хуже. А вот мои выводы оказались менее оптимистичными. Сидячая работа способствовала порче Игорешиных форм. Животик колесом, спинка горбиком, ножки, как у паучка. И все это недоразумение синевато-молочного цвета. Утрирую, конечно, но еще пяток лет такой байды – и капут Аполлону.

– Надо было хоть бадминтон прихватить. Все лучше, чем даром валяться.

– Отстань, женщина, – переворачиваясь на живот, ворчал Игорь.

Пока он дремал, подрумянивая спину, я с удовольствием сквозь ресницы подглядывала за чужими или ничейными мужичками. Какой славный подобрался ассортимент. Из ста – один обязательно ярко выраженно привлекательный. Очаровашка, душка, брутальный самец и все такое. Остальные тоже вполне пригодны к употреблению. Если познакомиться с ними поближе. В каждом присутствует что-то замечательное. Даже если это «что-то» – легкий характер. Мне кажется, нет ничего интереснее, чем подсматривать за поведением незнакомых людей. Лучше – противоположного пола. Они такие разные! Обалдеть!

Почему Игорь? Я ведь мечтала о ком-то навроде Тарзана. Не нашего розлива, а того, смущенного красавчика из зарубежного кино. Правда, быстро выяснилось, что без тарзанки к таким лучше не подступаться. В смысле – без дорогого поводка. Состоящего либо из популярности, либо из мешка денег, либо из того и другого одновременно. Плюс – модельная внешность.

Если Тарзан знает, какое впечатление он производит на баб, – а он непременно знает, – то пусть хоть сто раз упирается доказывать, что ему по барабану соответствующая оправа в виде классной телки. А эта песня не про меня. Я обычная, хоть и не хуже многих. Но не гламурная фифочка. Интересно, а как они с мужчинами знакомятся? Наверно, как-то по-особому, по-гламурному.

Я вспомнила наше второе свидание с Игорем. В огромном суетном магазине. Где я, тщательно скрывая некомпетентность, выбирала какую-то приблуду для компьютера. Он влет просветил меня о необходимости покупки именно этой шелабушки и именно от этого производителя. А потом как-то ненавязчиво сам эту приблуду установил. Умный, жуть. И спокойный, без дешевых закидонов.

Ну, не красавец. Зато – мой. И он меня любит.

Я растрогалась и дважды поцеловала разомлевшего Игоря. Потом хотела сделать это еще разок. Скосила глаза вниз и взвыла. От неудачного наклона мой бюстгальтер расстался с тем, что, по идее, обязан прикрывать. Короче – я вывалилась. Пришлось под дикое хихиканье Игоря припечататься на пузо, чтоб скрыть свой позор.

– Давай я их обратно запихну, – умирая со смеху, предложил Игорь.

Признаюсь, в этот момент я его совсем не любила. Хотя ему было смешно вовсе не из-за моей аварии, а от того, что я так забавно смущаюсь.

– Полпляжа голосистая, и хоть бы хны. Никто не комплексует. Да сними ты его совсем. Ладно, запихивайся сама, без моей помощи. Где ты этот купальник откопала?

В этот момент я приводила себя в порядок. Скрытая накинутым полотенцем. Ругая себя последними словами за пристрастие к секонду.

– Ну вот. Все в порядке, – последнее замечание Игоря сопровождалось мерзким звуком отскочившей застежки.

Несколько случайных зрителей одобрительно загалдели. А милая сверхзагорелая девушка приветливо помахала мне рукой. Показывая тем самым принятие меня в ряды тех самых голосистых, на которых так ненавязчиво заглядывался Игорь.

Оставалось тряхнуть головой и сделать вид, что так все и было задумано. Через минуту я поняла, почему полуголые тетки не загорают лежа, а сидят, небрежно откинувшись навстречу солнцу. Сиськи мелко смотрятся, когда лежишь на спине. А вон у той тетки просто жуть как расползлись в разные стороны. Не хочу большую грудь. И рожать не хочу. А то растянусь, как старая резина…

– Вот дуры. Нельзя голышом загорать. Рак будет! – громко сообщила проходящая мимо бабка, собирающая пустые бутылки.

На этой оптимистической ноте мы срочно покинули пляж. Игорь напоследок украсил моим бюстгальтером ствол сосны. Получилась неплохая инсталляция.

Игоревы приятели, хозяева дачи, нас покормили. После чего запрягли устанавливать антенну. В виде тарелки. Приобретенной на «Юноне».[2] Как ни странно – она работала.

Глава 20

Спустя сутки я снова очутилась в обществе Карабасов. На этот раз они были одеты и по сезону, и по ситуации. В неприметную, прочную, удобную одежду. Получив инструкцию по технике безопасности, я полезла за ними на чердак, откуда с помощью отмычки мы проникли на крышу здания напротив маминой штаб-квартиры.

В первую очередь меня бесцеремонно обвязали вокруг пояса бельевой веревкой. Затем закрепили ее за какую-то железяку. Потом посоветовали ползком спускаться к самому краю крыши. Сами обошлись без страховки. Страшно, однако, хоть и четвертый этаж.

– Не совсем правильно, но должно получиться. По идее, мы должны были находиться четко напротив ее окон, но тогда пришлось бы выкуривать жильцов, что нереально и слишком хлопотно. Я проверял, напротив твоей мамы живут вполне приличные люди. Которым вредить неэтично. Думаю, и так сойдет, – разглагольствовал Карабас, доставая из рюкзака странный приборчик небольшого размера.

– Надевай.

На мою голову нацепили наушники. Я ничего не услышала, кроме незначительного шороха. Сняла.

– И что это такое за чудо технической мысли?

– Погоди. Вот как они приедут, можно будет услышать весь разговор, – неуверенно пробормотал Барабас, направляя куцую антенну в сторону маминых окон.

– А если никто не приедет? – Такая мысль в их гениальные головы не забредала.

Впрочем, чего заранее по пустякам беспокоиться? Солнце шпарило нещадно, раскаляя старую кровельную жесть. Казалось, попади на нее капля воды – зашипит почище «Швепса». Скоро у меня по спине поползли противные струйки пота. Карабасы потели не меньше моего, но они почти сразу избавились от курток и футболок и теперь попросту загорали. Вспомнив последнее недоразумение на пляже, я предпочла не разоблачаться. Тем более что раздеванию препятствовал пояс из веревки. Под которым уже начинала вскипать кожа.

С того дня я справедливо стала подозревать все крыши в сговоре с инквизицией. Особенно с ее методами, которые приветствовали не достижение быстрого результата, а стремление как следует насладиться поучительным обществом испытуемого. Карабасы блаженствовали, лениво перебрасываясь редкими фразами. Прикидывая возможности своего организма, я ждала, как избавления от пытки, приезда непонятных мужиков, жаждущих свидания с моей мамой. Невероятно хотелось пить. Карабас подобрался ко мне, сердобольно предлагая бутылку с газированной минералкой.

– Не буду, а то в туалет захочется, – огрызнулась я.

– Покудова мы впустую простаиваем, развлечься сам бог велел! – Предприимчивый Барабас решил прозондировать личную жизнь беспечных граждан, направляя куцую антеннку коробочки на противоположный дом.

Гении на все руки вплотную приблизили головы к наушникам, обратившись в слух. В угловой квартире было тихо. А вот соседняя изобиловала драматическими перипетиями.

– Ну, и что теперь нам делать? – спрашивал тихий интеллигентный мужской голос, в котором сквозило отчаяние.

– Не переживай. Думаю, все наладится. Не может такого быть, чтоб о нас государство забыло, – ответила его собеседница нежно, почти ласково.

– Уже все аптеки проверил. Говорят – нет, и не надейтесь. Даже в Москву звонил. Там тоже нет. И в области… Неужели они не понимают – мы же просто не можем жить без этих лекарств. Это фашизм. Это геноцид против собственного народа! Вот раньше такого не было…

– Не волнуйся. Тебе нельзя волноваться. Все наладится. Вот посмотришь. Не одни же мы с такими заболеваниями.

– И на складе нет. И врач говорит – ничем не могу помочь…

Барабас отпрянул, когда ему в лицо кинулся чумазый голубь.

– Интересно, про что они?

– Судя по голосам, вполне приличные немолодые страдальцы. Давай еще послушаем.

Голубь сделал попытку пройтись по крыше, но решил, что оно того не стоит, и свалил обратно на землю. Барабас плюнул ему вслед и снова прицелил антенну на разговорчивое окно.

– Извините, что снова беспокою, блемарен или полькортолон в продажу не поступили? Да, спасибо… Вот, опять говорят, что никто не знает, куда они делись. Ладно, я потерпеть смогу, а ты-то как справишься?

– Да никак. Ты же знаешь…

Карабас отобрал подслушивающее устройство у Барабаса.

– Нет, я такое слушать не могу. Я вообще от тем про болезни впадаю в тоску и теряю присутствие духа. Посмотрим, что у соседей творится.

У соседей творился скандал с визгливой истерикой.

– Не буду! В окно выброшусь. Сама с таким ходи! Надо мной все девчонки смеются! И какого черта вы детей рожаете, если не в состоянии купить нормальный мобильник!