Донская рана - Александр Александрович Тамоников

благополучно: Петерс удачно перешел линию фронта.

После окончания сеанса связи между разведчиками состоялся следующий разговор.

– Знаете, товарищ капитан, я, кажется, придумал, как нам быть с моим плохим немецким языком, – сказал Виктор. – Выучить язык так, чтобы не вызывать у немцев подозрений, я все равно не успею. А давайте я буду венгром! Венгерский язык в немецкой армии почти никто не знает – он очень трудный. Так можно будет объяснить мой акцент. А если требуется что-то сказать при немцах, чтобы они не поняли, мы можем придумать пару фраз, якобы на венгерском. Например, если нужно сказать, что нам угрожает опасность, и надо быстро собираться и уезжать, вы скажете что-нибудь вроде «Тикайже варош!».

– Слушай, это отличная мысль! – отозвался на предложение Виктора Шубин. – Можно придумать еще десяток «венгерских» фраз на все случаи жизни. Например, если нужно сказать «Возьми гранаты», я буду говорить «Лимонкеш берешьте», ну, и все в таком духе. Только у такой системы есть один недостаток: все эти выдуманные слова так же трудно запомнить, как и настоящий венгерский. Поэтому твое предложение мы принимаем, а других слов придумывать не будем.

Уже за полночь разведчики подъехали к расположению немецкого танкового полка в окрестностях поселка Зимовники. Здесь их, конечно, никто не ждал, их появление вызвало переполох. Но Шубин рассчитал верно: здесь, на уровне полкового командования, еще не распространились слухи о том, что по штабам немецких войск разъезжает советский разведчик, который выдает себя за группенфюрера Шнейдера. Поэтому, несмотря на позднее время, их встретили весьма почтительно. Командир полка майор Динст первым делом спросил у высокого гостя, что он предпочитает: чтобы он, Динст, немедленно созвал заседание штаба полка и рассказал о положении на этом участке фронта, или он хочет прежде всего отдохнуть. На это Шубин ответил, что дело прежде всего, надо провести совещание. «Когда я получу от тебя нужные сведения, я могу после этого уехать в любой момент, – рассуждал он. – А сон пока подождет».

Майор Динст подчинился, и вскоре в доме, где располагался штаб, собрались почти все офицеры полка. Начальник штаба обрисовал ситуацию на их участке фронта. Ситуация была для немецких войск угрожающая, почти отчаянная. Советские войска вели постоянное наступление, двигаясь к Ростову. Они превосходили немцев и в танках, и в живой силе, достигли равенства сил в воздухе. А главное – они научились находить слабые места в немецкой обороне и бить именно в эти места. То есть они действовали так же, как сами немцы в 1941 году, в пору их наиболее успешных действий на фронтах. Фельдмаршал Манштейн со свойственным ему полководческим талантом маневрировал своими небольшими резервами, затыкая дыры, откуда угрожал прорыв. Вот и на участке танкового полка майора Динста недавно появился пехотный батальон, переброшенный из Крыма. И фельдмаршал обещал прислать еще один батальон, выведенный с Северного Кавказа. Динст со своим начальником штаба должны были разработать план операции, призванной отбросить русских назад, в сторону Морозовской. Немцы такую операцию разработали, и теперь майор докладывал ее детали приезжему группенфюреру.

Высокий гость благосклонно выслушал доклад майора, после чего задал несколько уточняющих вопросов. Прежде всего его интересовала дата начала операции, и силы, которые будут в ней участвовать. Оказалось, что операция назначена на послезавтра, 20 января. Группенфюрер поблагодарил майора и его офицеров за разъяснения, после чего заявил, что готов продолжить свой путь. Командир полка бурно возражал: как можно пускаться в путь в середине ночи? Разумеется, господин комендант должен остаться ночевать в расположении его полка.

Подумав и поколебавшись, господин Шнейдер согласился переночевать у танкистов. Отметил только, что хочет, чтобы его водитель-венгр ночевал рядом с ним. Был, так сказать, под рукой. Разумеется, условие господина группенфюрера было выполнено.

Ночь прошла без происшествий. Утром, после плотного завтрака, уже прощаясь, высокий гость отозвал майора в сторону и изложил ему свою просьбу.

– Понимаете, господин майор, – сказал он, – мне бы не хотелось, чтобы высшее армейское руководство знало о моем визите в вашу часть. Генералы Гот и Келлерман неодобрительно смотрят на мой интерес к их делам. А ведь мы делаем общее дело! Поэтому у меня просьба: пока вас не спросят, не спешите докладывать о моем посещении вашего полка. Договорились?

Майор Динст несколько удивился необычной просьбе высокого начальства, но согласился ее уважить. После чего комендант Ростова направился к своему лимузину. И только тут майор Динст заметил, в каком состоянии находится машина господина Шнейдера.

– Майн готт, но что с вашей машиной? – воскликнул майор. – Такое впечатление, что по ней стреляли!

– Так и есть, – подтвердил «группенфюрер». – По дороге на нас напали русские диверсанты. Мы с большим трудом отбили нападение. Так что имейте в виду, майор: в тылу тоже может быть неспокойно. Ну, всего хорошего.

– Но как же вы поедете при таком состоянии машины? – удивился майор. – Погодите немного, и мои ремонтники установят вам другое стекло. В конце концов, приделают кусок плексигласа.

Это предложение заставило «группенфюрера» задуматься, и в итоге он согласился. В течение следующего часа группа солдат из ремонтного подразделения полка трудилась возле машины коменданта Ростова. И в результате вместо разбитого стекла был вставлен относительно прозрачный плексиглас, через который водитель мог кое-как видеть дорогу. Группенфюрер и его водитель горячо поблагодарили гостеприимного майора и его рабочих и наконец покинули расположение части.

– Какими милыми могут быть немцы, когда они хотят угодить начальству! – заметил Шубин, когда они отъехали.

– Да, ребята отремонтировали на совесть, – согласился водитель Степанчук. – Смотрите, как в кабине тепло стало. А то ведь здесь задубеть можно было. Дорогу я, правда, плохо вижу. Так что скорость развить не смогу, вы уж извините, но быстрее сорока километров я не поеду.

– Я надеюсь, что сегодня за нами погони уже не будет, – сказал Шубин. – Так что особую скорость развивать и не потребуется.

– Так мы сейчас куда? – уточнил Степанчук. – В Ростов?

– Теперь точно в Ростов, – ответил Шубин. – Но в первую очередь нам снова нужны какие-нибудь посадки.

– Ну да, сеанс связи! – догадался Степанчук. – Сейчас что-нибудь найдем…

Спустя двадцать минут они и вправду нашли подходящую группу деревьев. Здесь Шубин наладил рацию и передал в штаб Южного фронта сообщение об операции, которую танковый полк наметил на 20 января. После этого разведчики продолжили свой путь.

– Значит, в Ростове сделаете мне документы, и снова поедем по немецким штабам? – спросил Степанчук.

– Слушай, товарищ венгерский рядовой, у тебя что-то плохо с памятью, – удивился Шубин. – Я тебе еще вчера говорил, что документы водителя тебе уже не так нужны, поскольку нас вот-вот разоблачат. А если послезавтра