Донская рана - Александр Александрович Тамоников

теперь он тоже встал в строй, и разведчик имел дело уже с двумя врагами.

О лобовой атаке теперь не могло быть и речи. «Эх, мне бы сейчас гранату…», – подумал разведчик. Но запас гранат остался даже не в лимузине, а в заброшенном доме в Ростове. «А еще бы мне сейчас мог помочь напарник, – подумал разведчик. – Если бы он зашел сбоку… Но Степанчук умеет лишь машину водить, но и на этом спасибо…»

Оставалось вести с врагами долгую позиционную борьбу, кружа вокруг упавшего «Опеля». Но что, если на дороге появится еще одна немецкая машина? Чью сторону возьмут прибывшие? Трудно сказать. Нет, врагов надо уничтожить до того, как кто-то появится. «Надо будет рискнуть, – решил разведчик. – Броситься к машине, рассчитывая, что кто-то из них выскочит на открытое место – и тогда срезать его. А потом и со вторым расправиться. Конечно, дело рискованное, но что делать?»

Он весь подобрался, чтобы броситься в атаку, когда на дороге с южной стороны, куда уехал лимузин Степанчука, послышался шум мотора. К месту схватки быстро приближалась какая-то легковая машина. Шубин ее не видел – упавший «Опель» закрывал ему обзор, а его враги должны были видеть. Они наверняка оглянутся на шум, новая машина отвлечет их внимание… Сейчас, или никогда!

Шубин выскочил из ямки, в которой лежал, словно его оттуда пружиной выбросило. Он бежал к «Опелю» молча, не стреляя. Еще шаг, еще один… Он выскочил из-за багажника и лицом к лицу столкнулся с высоким немцем, у которого в руке был пистолет. Инстинктивно Шубин выставил вперед автомат, который держал в руках. Выстрел «вальтера» раздробил приклад автомата, отлетевшая щепка вонзилась разведчику в щеку. Но в ту же секунду он с разбега врезался в немца и вместе с ним упал на землю; они покатились по снегу.

Падая, Шубин изо всей силы ударил руку врага, державшую пистолет, о мерзлую землю. Немец не смог удержать оружие, «вальтер» выпал из его рук. Но и Шубин не мог воспользоваться своим автоматом – немец уцепился за него мертвой хваткой.

Они катались по снегу, то один оказывался вверху, то второй, и при этом Шубин все время помнил, что где-то рядом находится еще один гестаповец, с автоматом в руках; тому достаточно сделать одну короткую очередь в спину разведчику – и все будет кончено. «Сейчас он выстрелит, – стучало в голове Шубина. – Вот сейчас…» И при этом он все время слышал приближающийся звук мотора подъезжавшей машины. Затем он услышал автоматную очередь, звон стекла и скрип тормозов.

Но ему было некогда вникать в смысл этих звуков, думать, что они означают: как раз в эту секунду Шубин смог применить болевой прием, заставив тем самым своего противника отпустить приклад автомата. Разведчик мгновенно выпрямился, стволом автомата уперся в грудь лежавшего немца и нажал на спусковой крючок. Кровь врага брызнула Шубину в лицо, залила глаза. Он вскочил, поспешно протер глаза и огляделся, стараясь оценить ситуацию. Надо было скорее понять, где находится второй немец, что он делает.

Вытерев кровь с глаз, Глеб увидел, что в двух шагах от упавшего в кювет «Опеля» на дороге стоит хорошо ему знакомый лимузин. А перед капотом лимузина лежит немец с автоматом, как видно, сбитый ударом машины. И тут же, рядом с машиной, Шубин заметил знакомую фигуру своего водителя Виктора Степанчука.

– Ты… ты откуда тут взялся? – задыхаясь после тяжелой борьбы, спросил Глеб.

– Что значит «откуда»? – ответил водитель. – Приехал я. Как услышал выстрелы, так развернулся, и назад. Не мог же я там стоять и ждать, чем ваш бой закончится. Подъезжаю, а этот, – водитель кивнул на лежавшего немца, – давай в меня стрелять. Вон стекло лобовое вдребезги размолотил, фару одну разбил. Ну, я машину на него и направил. Ну, и это… сбил его.

Шубин только покачал головой.

– Ну, ты и даешь, Степанчук, – произнес он. – А еще говорил, что воевать не умеешь.

Пока они разговаривали, немец, сбитый лимузином, зашевелился и стал тянуться к лежавшему рядом автомату. Шубин тут же пресек эту попытку, отбросив оружие в сторону, а затем и вовсе поднял его и перебросил Степанчуку. А сам, наклонившись к лежащему на дороге немцу, спросил:

– Кто вы такие? Кто вам приказал за мной следить?

Немец не отвечал, только со злобой смотрел на разведчика. Потом все же прохрипел:

– Значит, майор был прав насчет тебя. Никакой ты не комендант Шнейдер. Ты – волк в овечьей шкуре. Но мы тебя все равно поймаем. Уже все знают, кто ты такой. Недолго тебе осталось на этой машине разъезжать. Мы…

Он не смог договорить: Шубин дал по нему короткую очередь. Затем сказал Степанчуку:

– Ну, что, Виктор, поздравляю тебя с боевым крещением. Можно считать, что сегодня ты вступил в ряды советских разведчиков.

– Но я ведь еще ничему не научился, о чем вы говорили! – возразил водитель.

– Ничего, со временем научишься, – успокоил мужчину Шубин. – Главное – ты прошел испытание боем, самое трудное испытание. И показал, что умеешь быстро принимать решения. Это самое важное. Ну, и что, мы теперь до утра будем здесь стоять? Разворачивай машину, поедем дальше.

Степанчук сел на место водителя, машина стала разворачиваться. Пока разворачивалась, Шубин оценил нанесенный ей ущерб. Лобовое стекло и правда было разбито, правая фара тоже. Но в остальном машина была цела, двигатель исправно работал.

Шубин сел рядом со Степанчуком и скомандовал:

– Давай поехали.

Они отъехали от места схватки примерно полкилометра, когда водитель спросил:

– Так мы куда едем – в Ростов, как и намечали? Документы для меня делать?

Но Шубин покачал головой:

– Нет, Виктор, в Ростов нам теперь нельзя. Куда же мы в столицу Дона в таком виде? И потом, я чувствую, документы тебе теперь уже не так важны. В штабах у больших начальников нам больше показываться нельзя. Но еще немного побыть в роли «коменданта Ростова» я попробую. Только мы теперь поедем в гости к командирам пониже рангом. Хотя у них тоже можно добыть кое-какую информацию…

Глава 8

Наступившая ночь застала двух разведчиков (Шубин уже считал Виктора Степанчука своим напарником по разведке) на дороге, ведущей на север, к Зимовникам. На эту дорогу они выехали после небольшой остановки: Шубин должен был передать новые сведения. Данные, полученные им в Сальске, представляли большую ценность для нашего командования. А еще Шубин спросил у полковника Уколова о судьбе своего предшественника в должности советского резидента в Ростове, Роберта Петерса. И получил ответ, что с ним все