Как бы беременная, как бы женщина! Самая смешная книга о родах - Галина Артемьева

Но вот косвенная примета. Практически всем беременным хочется перед родами как-то благоустроить свое жилище. Мебель переставить. А лучше – новую купить. Ремонт произвести. Или хотя бы чуть-чуть где-то подкрасить. Плитку кафельную заменить. Потолки побелить.

Это мы так гнездо свое вьем.

Я, беременная вторым ребенком, очень сильно желала вить гнездо. Мы купили новую книжную стенку. И я дня три подряд все переставляла, расставляла. Муж сказал:

– Все! Я больше не могу!

И лег.

А я двигала эти полки. Спиной в них упиралась и двигала. Гнездо свое обустраивала.

Доустраивала до того, что начались схватки и поехала я рожать. К счастью, вовремя.

И порядок успела навести.

То же самое происходило и с моей дочкой. У нее только закончился ремонт в квартире. И она обустраивалась, обустраивалась. Да еще и злилась на всех нас, потому что ей сказали, что девочка будет. (Я об этом уже писала – ошиблась врач с УЗИ, родился мальчик.)

И вот она обустраивается и звонит мне: вроде живот схватывает.

– Поедем-ка в роддом, – говорю.

А она – нет и нет.

Только в первом часу ночи согласилась ехать. Ну, поехали. Хорошо – без пробок. Позвонили доктору, у которой дочка всю беременность наблюдалась. Та дома была. Но ответила:

– Выезжаю немедленно.

Приехали мы в роддом.

Ласковая медсестра принимает дочку под белые ручки:

– Пойдем, миленькая. Сейчас переоденешься, потом клизмочку сделаем…

Дочка возмутилась:

– Клизму делать не буду.

И командует:

– Едем в другой роддом!

– В какой?

– В такой, где клизму не делают!

– Во всех делают!

А она все-таки собралась ехать, искать…

Я совсем пригорюнилась, представив себе, как мы в три часа ночи ездим по московским роддомам:

– Тук-тук-тук. Извините! Мы тут роженицу привезли. У вас клизму делают? Да? До свидания!!!

К счастью, как раз приехала наша врач. Уж она всякого навидалась за годы работы. Просто взяла дочку под локоток и сказала:

– Пошли, пошли. Нам работать надо.

Через пару минут дочка вышла: такая хорошенькая, в красивой рубашечке – загляденье. Но – сердитая.

Я ее благословила. А она мне:

– Никогда тебя не прощу!

(Видимо, за то, что отдала ее клизме на съедение.)

Но – простила. Как только родился наш мальчик, сразу и простила. Обман

А уж во время родов – только успевай запоминать, столько всего вокруг интересного происходит!

Например, когда рожала дочку, соседка по предродовой очень сильно страдала и все время кричала:

– Как меня обманули! Как страшно меня обманули!!!

Я ОЧЕНЬ страдала и боялась – первые роды, мужа, естественно, не допускают, вокруг чужие… А тут еще бедная женщина, очень, кстати, красивая внешне (оказалось, осетинка – красота просто иконописная) – и вот она, совершенно не теряя красоты лица, периодически кричит: «Как меня обманули!!!»

Сначала я решила, что ее кто-то «поматросил и бросил». Но потом ей передали от мужа (!!!) батон. Потому что она еще временами кричала, что хочет есть, а палата была на первом этаже и наши несчастные мужья слышали наши крики.

И вот ее бедняга, потеряв голову от ужаса, быстро сбегал в булочную и принес батон. Все остальные магазины находились далеко, а он считал нужным быть рядом, но при этом исполнять каждое ее желание.

Звали красавицу Эльза почему-то.

И вот Эльза, отказавшись от батона, укоризненно глядя на замазанное белой краской окно, продолжала кричать об обмане.

И я ее спросила, жалея и сочувствуя так, что сама вместе с ней принялась оплакивать обман:

– Эльза, кто вас обманул? Как?

– Сказали, что второго рожать будет легче!!! – ответила Эльза, рыдая.

Мы родили с разницей в 5 минут. Девочек. Первый у нее был мальчик.

После родов лежали в одной палате. Муж ее носил ей такие цветы, такие деликатесы, что трудно было поверить в тот батон…

Врач спросила Эльзу:

– Придешь за третьим?

– Ну, третьего-то хоть легче будет рожать? – поинтересовалась она.

– Так ты ж мне все равно не поверишь, – ответила врач. Узбекский практикант

Еще один эпизод первых родов.

В Первой Градской помимо акушерок и врачей к нам подходили еще и практиканты. Им полагалось, видимо, опрашивать рожающих женщин, делать какие-то записи. Ко мне подошел с блокнотиком молодой человек и, явно очень сочувствуя, попросил ответить на его вопросы.

Я, конечно, пыталась, но получалось у меня плохо. Сколько лет, какая по счету беременность, даже образование почему-то надо было знать.

А тут очень болезненная схватка наступила.

– Ой! – крикнула я.

Практикант, сочувствуя, взял меня за руку. Я вцепилась в его руку, как утопающий за соломинку.

– Вы сильнее сжимайте, если вам так легче, – посоветовал будущий врач.

Бедный! Ну, ему и досталось!

Вопросы задавала я!

Ему пришлось рассказать мне о себе все-все. И о семье в Ташкенте: папа, мама, 7 братьев и сестер. И о том, почему выбрал эту профессию. И о том, есть ли у него девушка и сколько он сам хотел бы иметь детей…

Иногда он отходил к другим страдалицам. Я понимала – ему же надо все-таки завершить свой опрос. Но если, как мне казалось, он задерживался у других чересчур долго, я просто кричала:

– Ко мне!

Или:

– Скорей сюда!

Или даже:

– Ну скоро?!

И он тут же подбегал и брал меня за руку. От его рукопожатия становилось легче и спокойнее.

А еще он поправлял подушку, приносил попить, но главное – разговаривал. Он говорил, что надо потерпеть совсем недолго, чуточку, что все будет хорошо, что после родов наступит счастье…

Он был вежлив и терпелив. Я до сих пор ощущаю искренность его рукопожатия.

Он мне очень помог тогда.

Мужей-то к роженицам не пускали.

Но мне повезло. Рядом со мной оказался очень хороший человек.

Ольга Анатольевна

Никогда не забуду доктора, принимавшего мои первые роды. Мне очень повезло. В тот день дежурила профессор, зав отделением патологии в Первой Градской больнице. Звали ее Ольга Анатольевна.

Она была редким, удивительным врачом. Врачу, безусловно, необходимы знания и опыт. Но этого мало. Важно, чтобы врач имел терпение, уверенность, сострадание, понимание побуждений и поведения больного (или в данном случае – роженицы).

… Во время схваток я не находила себе места. И вдруг поняла: не надо лежать. Надо встать. И ходить.

Словно подсказку откуда-то получила.

Я встала. И принялась ходить. Действительно – так было легче.

Как же это я раньше-то не догадалась!

Так я и ходила – часа два.

Приходит Ольга Анатольевна и просит меня лечь: ей надо послушать сердцебиение плода.

Тогда сердце ребеночка слушали с помощью трубки, ее прикладывали к животу рожающей женщины, к другому раструбу прижималось ухо врача. Вот так просто и надежно.

– Ляг, пожалуйста, мне надо сердечко ребеночка послушать, – просит Ольга Анатольевна.

– Не лягу, – отвечаю я.

(Я уж к тому времени совсем плохо соображала.)

Подходит акушерка:

– Как это – не лягу?

Ольга Анатольевна, спокойно улыбаясь, машет акушерке, отойди, мол.

– Ну и не надо! И не ложись, – спокойно произносит она, вставая передо мной на колени. – Если тебе так легче, то и пусть. А я и так послушаю! Хорошо сердечко бьется! Все в порядке!

От одного голоса Ольги Анатольевны мне делается легче. И от легкой ее улыбчивой кротости. В ней сила.

И во мне растет сила. Я понимаю, что справлюсь.

Потом Ольга Анатольевна зайдет в палату и скажет:

– Ну, вот уже скоро-скоро и родим.

А я еще в предродовой. И не верю – неужели правда?

– Когда? – спрашиваю.

– В десять вечера! – уверенно отвечает моя спасительница.

– Точно? Не может быть! – восклицаю я.

На часах-то без двадцати десять вечера. Только двадцать минут осталось!

И снова – силы откуда-то появляются, словно Ольга Анатольевна поделилась ими со мной.

Все и вышло так, как она сказала.

И она помогала – по-настоящему, серьезно помогала, я ощущала ее усилия вместе со своими.

…Когда думали, как назвать нашу девочку, мне очень захотелось дать ей имя Ольга – как символ силы и благородства.

Так мы и сделали.

Сколько деток появилось на свет благодаря Ольге Анатольевне!

А у нее самой деток не было. Врачи

Хочу дать очень важный совет. Но начну с короткой истории.

Когда я была беременна впервые, одна хорошая знакомая спросила:

– А где вы рожать собираетесь?

– Ну, мы об этом не думали. Как придется. Куда увезут по «скорой».