Забытый сад - Кейт Мортон

На самом деле, даже найдя чемодан, Кассандра не собиралась лететь в Англию. Куда более разумным казалось подождать месяц-другой, посмотреть, как пойдут дела, быть может, перенести поездку на будущее. Она не могла попросту махнуть в Корнуолл, повинуясь порыву. Но потом ей приснился сон, тот самый, что время от времени снился последние десять лет. Кассандра стояла посреди поля, и во все стороны до самого горизонта — никого. Во сне не было ощущения враждебности, одна бесконечность. Обычные растения, ничего особенного, блеклая жесткая трава высотой до кончиков пальцев и легкий шелестящий ветерок.

Вначале, когда сон только начал сниться, Кассандра чувствовала, что кого-то ищет, что надо лишь пойти в нужном направлении — и она найдет. Но сколько бы раз Кассандра ни видела этот пейзаж, она так никого и не нашла. Один волнистый холм сменялся другим, она не вовремя отворачивалась; внезапно просыпалась.

Постепенно, со временем, сон изменился. Так неуловимо, так постепенно, что она и не заметила, как это произошло. Не то чтобы изменилась обстановка: физически все осталось прежним. Изменилось ощущение. Кассандра все больше теряла уверенность, что найдет того, кого ищет, пока однажды ночью не поняла: ничего нет, никто ее не ждет. Неважно, как далеко она забредет, как тщательно будет искать, отчаянно стремиться найти, она все равно одна…

Наутро опустошенность не исчезла, но Кассандра привыкла к ее приглушенному послевкусию и вела себя как обычно. Она и не подозревала, что день будет чем-то отличаться от прочих, пока не пошла в соседний торговый центр, чтобы купить хлеба на обед. По дороге Кассандра отчего-то остановилась у туристического агентства. Забавно, прежде она никогда его не замечала. Не вполне понимая, как или почему, она толкнула дверь, ступила на циновку из водорослей и увидела шеренгу консультантов, ждущих, что она спросит.

Позже Кассандра вспоминала, что в тот миг ощутила легкое удивление. Словно в конце концов стала настоящим человеком, полноценным, взаимодействующим с другими людьми. И неважно, что ей часто казалось, будто она живет полужизнью, скрываясь во мгле.

Вернувшись домой, Кассандра мгновение постояла, вновь переживая утренние события и стараясь выделить миг, когда было принято решение, вспоминала, как пошла в магазин за хлебом, а вернулась с билетом на самолет. Затем она направилась в комнату Нелл, достала из укрытия чемодан и вынула все его содержимое: книгу волшебных сказок, эскиз с подписью «Элиза Мейкпис» на обороте, тетрадь в линейку с каракулями Нелл на каждой странице.

Кассандра приготовила себе кофе с молоком и села на кровать Нелл, изо всех сил пытаясь расшифровать кошмарный почерк, перенося слова в чистую тетрадь. Она довольно хорошо разбирала рукописные записи прошлых веков (вполне естественно для торговца подержанными товарами), но старомодный почерк — это одно, у него есть свой ритм. Почерк Нелл был попросту каракулями. Намеренными, небрежными каракулями. В довершение всего тетрадь в какой-то момент пострадала от воды. Страницы склеились, вокруг сморщенных пятен появилась плесень. Если бы Кассандра поспешила, то, возможно, порвала бы страницы и навсегда уничтожила записи.

Дело продвигалось медленно, но она почти сразу поняла, что Нелл пыталась решить загадку своего происхождения.

Апрель 1975года. Сегодня принесли белый чемодан. Я сразу поняла, что это такое.

Я притворилась равнодушной. Дуг и Филлис не знают правды, и я не хотела, чтобы они видели, как меня трясет. Я хотела, чтобы они считали, что это всего лишь папин старый чемодан, который он решил мне оставить. После того как они ушли, я довольно долго сидела и смотрела, я старалась вспомнить, кто я, откуда. Без толку, разумеется, и потому в конце концов я открыла его.

Внутри лежало папино письмо, что-то вроде извинения, под ним остальные вещи. Детское платьице — наверное, мое — серебряная щетка для волос. Была еще книга волшебных сказок, которую я сразу узнала. Я перевернула обложку и увидела ее, Сочинительницу. Слова вспыхнули в моей голове. Она ключ к моему прошлому, не сомневаюсь. Если я найду ее, я наконец найду себя. Ведь именно это я намерена сделать. В этой тетради я буду отмечать свой прогресс и к ее концу буду знать свое имя и причину, по которой утратила его.

Кассандра, полная тревоги, осторожно переворачивала заплесневелые страницы. Исполнила ли Нелл то, что задумала? Узнала ли, кто она? Не потому ли купила дом? Последняя запись была датирована ноябрем тысяча девятьсот семьдесят пятого, когда Нелл вернулась из Англии в Брисбен.

Я вернусь, как только улажу дела. Мне будет жалко покидать дом в Брисбене и магазин, но что они по сравнению с долгожданной истиной? А я очень близка к ней. Я знаю. Теперь, когда дом мой, я чувствую, что последние ответы не за горами. Это мое прошлое, моя суть, и я почти нашла их.

Нелл собиралась окончательно уехать из Австралии? Но почему не уехала? Что случилось? Почему она больше ничего не написала? Кассандра еще раз взглянула на дату, ноябрь тысяча девятьсот семьдесят пятого, и у нее мурашки побежали по коже. Через два месяца Нелл подбросили внучку. Обещанные неделя-две растянулись до бесконечности, навсегда.

Кассандра отложила тетрадь, ее уверенность крепла. Нелл без тени сомнения приняла родительские бразды, подарила Кассандре дом и семью, заменила мать, ни разу не обмолвившись и словом о своих планах, которые нарушил приездвнучки. Кассандра отвернулась от иллюминатора, достала из ручной клади книгу сказок и положила ее на колени. Она не знала, отчего так стремилась взять книгу на борт. Возможно, как связь с Нелл, ведь это книга из чемодана — связь с прошлым Нелл, одна из немногих вещей, которая сопровождала маленькую девочку через моря, в Австралию. Но что-то крылось и в самой книге. Она вызывала в Кассандре те же чувства, что и давным-давно, когда она впервые нашла ее внизу, в квартире Нелл. Заголовок, иллюстрации, даже имя автора: Элиза Мейкпис. Кассандра прошептала его — и странный холод пробежал по ее позвоночнику.

Океан все так же стелился внизу, Кассандра открыла первую историю под названием «Глаза старухи» и начала читать. Эту сказку она помнила с того самого жаркого летнего дня много лет назад.

Элиза Мейкпис ГЛАЗА СТАРУХИ

Давным-давно на земле, которая лежит далеко за сверкающим морем, жила принцесса, которая не знала, что она принцесса, потому что, когда она была совсем крошкой, ее королевство разграбили, а королевскую семью убили. Случилось так, что ребенком она играла в тот день за стенами замка и ничего не знала о нападении, пока ночь не начала опускаться на землю. Девочка оставила игру и обнаружила свой дворец в развалинах. Она долго брела одна-одинешенька, пока наконец не пришла в дом на краю темного леса. Когда она постучала в дверь, небо, пораженное увиденным, со злости треснуло и пролилось на землю яростным дождем.

В доме жила слепая старуха, которая пожалела девочку, решила дать ей приют и вырастить как родную. Работы у нее хватало, но никто не слышал, чтобы девочка жаловалась, ведь она была настоящей принцессой с чистым сердечком. Счастливы те, у кого много хлопот, ведь их умам не хватает времени искать горя. И потому принцесса росла, довольная жизнью. Она привыкла любить смену времен года, научись радоваться севу и уходу за растениями. И хотя принцесса становилась красивой, она не знала об этом, ведь старуха не обладала ни зеркалом, ни тщеславием, и потому принцессе было не ведомо ни то ни другое. Однажды вечером, когда девушке шел уже шестнадцатый год, они сидели на кухне и ужинали.

— Что случилось с твоими глазами, милая бабушка? — спросила принцесса, которую давно занимал этот вопрос.

Старуха повернулась к принцессе. На месте глаз у нее была лишь морщинистая кожа.

— У меня отняли зрение.

— Кто же?

— Когда я была девушкой, отец так любил меня, что отнял у меня глаза, чтобы я никогда не видела смерти и разрушений.

— Но, милая бабушка, ведь ты не видишь и красоты, — сказала принцесса, думая о том, какую радость доставлял ей цветущий сад.

— Не вижу, — сказала старуха. — А я так хотела бы посмотреть, как ты растешь, моя красавица.

— Разве нельзя отыскать твои глаза?

Старуха печально улыбнулась.

— Гонец должен был вернуть глаза, когда мне исполнилось шестьдесят лет, но в ту ночь прибежала ты, моя красавица, и ужасная гроза неслась за тобой по пятам, так что я не смогла его встретить.

— Разве нельзя его найти?

Старуха покачала головой.

— Гонец не мог ждать и бросил мои глаза в глубокий колодец в Стране потерянных вещей.

— Разве не можем мы отправиться за ними?

— Увы, — ответила старуха, — путь далек, и дорога вымощена опасностями и утратами.