Зеркала. Маскарад - Дмитрий Колодан

— Что? — растерялся немец.

— Вот мои пять сотен, — из кармана шубы негр достал пачку мятых купюр. — Ты даешь пять сотен, выигрыш пополам, а?

— Но...

— Давай, брат! Верняк стопроцентный, йоу!

Предсказать дальнейшее развитие событий было не сложно. Разумеется, турист согласится — как не согласишься, когда деньги сами плывут в руки? Стаканчики закрутятся и на этот раз, он точно увидит, где мячик. Негр, конечно, предложит другой вариант, но примет выбор туриста: ты, брат, глаз-алмаз, я тебе доверяю. Только под выбранным стаканчиком мячика не окажется. Минус пять сотен. Но это не все — мячик окажется под тем стаканчиком, на который укажет негр. И тот устроит бучу: я тебе, доверял, брат, а ты... Ты в сговоре с этим гадом! Спорить здесь бесполезно: всем известно, что венецианские мавры — народ вспыльчивый и склонный к насилию. Как итог: минус еще пять сотен. Тысяча евро чистой прибыли.

— Эй! — вскрикнула Томка. — Я тоже с вами! Вот, десять евро.

Толстяк-негр вздрогнул; выглядело так, будто кто-то пнул наваристый холодец. Лучано метнул в сторону девушки злой взгляд — в таких играх лишние игроки ни к чему. Но Томка состроила физиономию наивной дурочки: глаза на пол-лица, ресницы так и хлопают. Ухмылочка Лучано стала кривее. Десять евро тоже деньги, а сейчас выигрыш был предрешен.

— О! Прекрасная синьорина захотела пощекотать нервы! — на слове «прекрасная» Лучано поморщился, девица была не в его вкусе. — Так и быть! Раз-два-три! Кручу-верчу, где шарик?

Руки замелькали над столом, стаканчики задвигались, шарик перекатывался из одного в другой. Высунув язык от усердия, турист следил за его перемещениями. Пот стекал по его лбу потоками, сделавшими бы честь Ниагарскому водопаду.

— Раз-два-три — готово! Где шарик?

Турист шумно выдохнул. На губах появилась довольная улыбка, что, впрочем, его не красило. Лицо, закаленное тушеной капустой, улыбкой не спасти. Но он не мог не улыбаться... Он же видел! В самом конце крутила допустил крошечную ошибку — слишком сильно наклонил один из стаканчиков, и на долю секунды турист успел заметить шарик. Как выразился его новый темнокожий друг, это был именно «стопроцентный верняк».

— Здесь, — дрожащим пальцем турист указал на средний стаканчик.

На самом деле мячика не было ни под одним из кубков. Крутила в последний момент убрал его из игры, чтобы вернуть, когда придет срок.

— Может, тут? — толстяк-негр указал на левый кубок. — Мне показалось...

— Нет, — прохрипел немец, лицо его пошло красными пятнами. — Я точно видел.

— Ну, брат, ты глаз-алмаз... А синьора что заметила?

Томка улыбнулась. Вот сволочь-то! Решил свалить часть вины на нее. Ладно...

— Точно под средним.

С этими словами, прежде чем кто-либо опомнился, Томка перевернула два крайних стаканчика. Под которыми ничего не было.

Существует легенда о девице, отец которой задолжал одному противному типу. И тот сказал: отдавай либо деньги, либо дочь. А чтобы придать легитимность сделке, он решил превратить ее в игру. Взял два камня и сказал девице: вытащишь из шляпы белый — прощу долги, вытащишь черный — отправляйся под венец. Только девица заметила, что на самом деле он положил в шляпу два черных камня.

Казалось бы, безвыходная ситуация, однако девица придерживалась мнения, что безвыходных ситуаций не бывает. Она достала из шляпы камень (черный) и вместо того, чтобы показать его судьям, зашвырнула как можно дальше. Противный тип начал возмущаться, однако девица заявила, что проблемы нет. Достаточно посмотреть, какого цвета оставшийся камень: если он черный, значит, первый камень был белым.

Именно этой методикой и воспользовалась Томка. Раз под крайними стаканчиками не оказалось шарика, он должен быть под средним. А то, что он находился в руке у Лучано, роли уже не играло. Единственный стаканчик, под который жулик мог подложить мячик, был именно тот, который назвал немецкий турист. А не класть его туда не получится: основное правило этой игры заключается в том, что она должна выглядеть честной. Вокруг них собралась небольшая толпа, и откровенного жульничества крутиле не простят. Кто-нибудь схватит за руку, другой позовет полицию...

Томка позволила себе торжествующую улыбку. Где-то рядом девушка услышала сдавленный хрип — это до немецкого туриста дошло, что он выиграл.

Остальная толпа притихла. Подобного поворота никто не ожидал. Прошло не меньше минуты, прежде чем за спиной кто-то зааплодировал. За это время Лучано успел мысленно четвертовать Томку, сжечь и развеять прах над Большим Каналом. Фантазия у него была богатая. Толстяк-негр громко глотал воздух, напоминая жабу, которую тошнит жуком. Окажись он сейчас на одной из тех выставок, где Снуппи брал призы, мог бы составить конкуренцию псу.

— Ух ты! — радостно сказала Томка. — Мы выиграли!

Скрипнув зубами так, что слышно было в Милане, крутила перевернул последний стаканчик. Мячик покатился по столу.

— Браво! — послышалось из толпы. — Ты сделал его, мужик!

Кто-то хлопнул ошалевшего немца по спине, кто-то громко расхохотался. Отовсюду доносились поздравления — кому не нравится смотреть на торжество справедливости?

Лучано уставился на Томку. Левый глаз его дергался. Казалось, еще немного, и бандит вцепится девушке в горло и будет трясти до тех пор, пока у нее не отвалится голова. Томка не удержалась и подмигнула.

— Йоу братан! — сиплым голосом сказал негр. — Во пруха пошла! Давай еще раз, глаз-алмаз... На все — миллионерами будем!

Немец беспомощно заморгал. Он не оправился от первого выигрыша, а фортуна уже манила его новыми деньгами. Рыбы на крючке отличаются редким слабоумием.

Жена туриста с мольбой посмотрела на Томку; видать, женским чутьем поняла, что они союзники. Девушка быстро кивнула:

— А у него есть, на что играть? Пусть за эту партию рассчитается, а потом покажет деньги.

Люди за спиной одобрительно загудели. Выигрыш выигрышем, но денег-то никто не видел. А речь шла о крупной сумме.

Стиснув зубы, крутила вытащил из кармана пачку мятых купюр. Еле-еле наскреб нужную сумму; о новой партии не могло идти и речи.

— То-то же, — сказала Томка, забирая деньги. — Приятно иметь дело с честными людьми!

— Эй! — возмутился негр. — Тут и мои бабки!

— Конечно, — согласилась Томка. Она быстро отсчитала свою долю и долю туриста, а остальное вернула на столик. — Пожалуйста, мне чужого не надо.

Толстяк засопел, косясь на Лучано. Но тот ничего не сказал, лицо его стало белее мела. Томка повернулась к супруге ошарашенного немца.

— Это ваше, — сказала она по-немецки, отдавая деньги. — Минус комиссионные. А теперь — уходите. Gehen schneller.

Та сразу смекнула, что к чему.

— Danke...

Схватив мужа под локоть, она поволокла его прочь. Томка и сама понимала, что нужно уходить. Но не успела она шагнуть в сторону, как рядом оказался толстый негр.

— Вот спасибо, сестра! Ты ж меня озолотила, йоу! Гадом буду, если не угощу тебя выпивкой!

Вцепившись Томке в плечо, он наклонился к самому уху.

— Слышь, коза, — прошептал он, влажно дыша. — Че за игры, а? Ты на кого работаешь?

— Пусти, — Томка попыталась вырваться, но толстяк сильнее сжал пальцы.

— Ты попала, слышь. На штуку фантиков попала. Я ж твои пальчики случайно, того...

— А ты вниз посмотри, — сказала Томка, взглянув негру прямо в глаза.

Тот опустил взгляд. Ойкнул... И вновь стал похож на холодец во время землетрясения. Вид самой уродливой собаки в мире оказывает на людей удивительное действие. До сих пор негр не замечал пса — был слишком увлечен игрой, но сейчас их глаза встретились. Снуппи с наслаждением зевнул. Послышался низкий рев. На самом деле Снуппи не зарычал, у него так бурчало в животе.

— А... — все три подбородка негра мелко задрожали.

— Он сегодня мало ел, — сказала Томка. — Осторожнее с ним. Вдруг откусит чего-нибудь? Например, ногу...

— А... — сказал негр, чей словарный запас сократился до одной гласной. — А...

— Так что прошу, — Томка мягко убрала его руку. — Мне нужно покормить песика. Ciao!

И гордо задрав нос, она пошла вниз по калле. Пьянящее чувство победы прямо распирало ее — того и гляди лопнет. Томка начала насвистывать одну боевую песенку из репертуара «White Stripes». Говорят, именно ее напевали Наполеон, Юлий Цезарь и Александр Македонский после каждой выигранной битвы.

Спустя несколько минут снизу донеслось басовитое гудение. То ли Снуппи решил, что они с Томкой созданы петь дуэтом, то ли у собаки опять начались проблемы с животом.

Теперь, когда у нее появилась наличность, вопрос с выступлениями отпал. Правда, половина денег сразу ушла на маску. Томка остановила выбор на «коломбине» — изящной полумаске из бархата и папье-маше, раскрашенной черными, белыми и красными ромбами. В такой маске не стыдно прийти на любой костюмированный бал.

Но пока до приема было далеко; Томка решила с толком провести время и поближе познакомиться с городом. Без особой цели и плана она бродила по узким улочкам, каждые пять минут натыкаясь на известные шедевры архитектуры и шедевры архитектуры неизвестные.