Балаганы Белокамня - Андрей Смирнов

План Ильшаза был неплох, за исключением того факта, что Арнолиус был настороже, а отравление продуктов торговцам особенно не помогло, потому как Дега – крыса Офелии, спустившись по рукаву Стряпухи к еде, громко чихнула и отказалась пробовать подношение, что означало только одно – пища не в порядке. Вызванный Арнолиус нахмурился, поскольку подозревал, что молодой торговец мог его узнать. Пока первой ловушки удалось избежать, однако следовало быть начеку. Отказываться от еды также не следовало, ведь это сразу же насторожит Ильшаза, а численный перевес был сейчас на его стороне. Кроме того, Конан и Малыш ещё не оправились от прошлых ран, Атос не мог ходить без чужой помощи, а все они устали и ослабли от голода. Именно поэтому гном с улыбкой и словами благодарности принял отравленную еду, позже свалив её за телегами, расплатился с посланниками и приказал Стряпухе делать вид, что та усиленно готовит поздний ужин, дабы обмануть наверняка наблюдавших за ними охранников.

Пока низушка изображала бурную деятельность, а остальные ворчали или делали вид, что ждут еды, Арнолиус поведал всем о ловушке и способе улизнуть из неё. В итоге, пока его ребята делали вид, что готовят и ужинают, он с Вирой пробрался на примеченный им ранее бархан, после чего создал там иллюзию большого отряда. Когда в ночное небо взмыли десятки горящих стрел, то всего лишь две из них оказались настоящими. За первым залпом последовал второй, а потом со склона вниз посыпались иллюзорные грабители, размахивающие мечами и улюлюкающие боевые мотивы. Естественно, что Ильшаз растерялся, когда понял, что оказался меж двух огней – с одной стороны был балаган ненавистного гнома, а с другой банда разбойников, размеры которой, как и разгоравшийся в палаточном городке пожар, были весьма опасными. Вполне возможно, что это были сообщники ненавистного гнома, и сейчас их станут атаковать с обеих сторон. Пока Ильшаз разрывался между необходимостью отомстить убийце своего отца и деда, а также желанием защитить вверенное ему имущество, балаган снялся с места и начал спешно уходить в пустыню – одна проблема отпадала сама собой, хотя при этом и пропадала возможность отомстить мерзавцу. Но сожалеть было некогда – следовало защищать лагерь и товары от нападения, поскольку грабители были уже близко. Тотчас к воплям приближавшихся бандитов добавился рёв потревоженных верблюдов, ржание перепуганных мулов, а также визги погонщиков и вопли разбуженных охранников, выстраивающихся в боевой порядок. Пинками удалось привести торговцев в чувство и заставить их начать тушить вспыхнувший пожар, пока стражники схватились с бандитами. Их панические вопли добавили паники в общий котёл, когда всюду зазвучало:

– Призраки! На нас напали призраки! Оружие на них не действует! Моя стрела пролетела сквозь него! А мой меч не смог пронзить эту тень! Спасайся, братцы!

Однако через несколько минут всеобщей суматохи караванщикам удалось понять, что никаких бандитов тут нет и в помине, а есть лишь профессионально сотворённые иллюзии, которые уже начали рассеиваться в стылом ночном воздухе. И пусть грабители оказались ненастоящими, но вот урон всё же оказался ощутимый – пламя успело уничтожить много палаток и один торговый шатёр, изрядно попортив часть товара, что послужило всего лишь отвлекающим манёвром. Манёвром, который позволил настоящему злодею сбежать. Подозрения Ильшаза быстро подтвердились, когда он обнаружил всю отравленную по его приказу пищу в растоптанном состоянии на месте короткой стоянки балагана. Хуже всего, что заплаченные гномом за еду золотые монеты неожиданно обернулись медяками, отчего аль Мэрхами почувствовал себя оплёванным даже не дважды, а трижды! Первый раз, когда он поверил гному и пригласил его за стол, лишь под конец разговора узнав, что перед ним убийца, отчего молодой караванщик не смог самолично отрубить мерзавцу голову, потом во второй раз, когда сгорела часть товара, а балагану удалось ускользнуть, и, наконец теперь, когда он понял, что большое число пищи пропало зазря. Поскольку эттин и медведь съесть должны были много, пришлось оторвать от сердца значительное число продуктов, которое пропало втуне.

– В погоню! – бесновался аль Мэрхами, спешно взбираясь в седло своего жеребца. – Два десятка остаются охранять караван, все остальные – в погоню за балаганом!

И напрасно Салим пытался переубедить молодого Ильшаза, что тот затеял опасную авантюру – молодого человека было уже не остановить. Пока ловили по всему оазису перепуганных коней, пока спешно выехали вдогонку, труппы уже и след простыл, хотя, скорее всего, объяснялось это способностью гнома наводить первоклассные иллюзии. Кроме того, с одной из сторон обнаружился большой отряд конных всадников, стремительно летевших на дым и суматоху лагеря, отчего молодому начальнику пришлось, скрипя сердце, возвращать всех своих воинов назад. А сам же балаган сделал небольшой крюк, чтобы оторваться от погони, изначально уводя погоню в пустыню, а потом скрытно при помощи магии Арнолиуса вернулся на тракт. Скорость продвижения из-за усталости заметно снизилась, зато теперь можно было не опасаться пропустить гонцов, если Ильшаз захочет отправить вестника в сторону Белокамня по дороге. Погоню он послать туда не пошлёт, поскольку наверняка уверен, что балаган ушёл в пески, да и не получится ему распылять силы между медлительным караваном и желанием отомстить.

В поджоге чужого лагеря принимали участие не только Вира и Арнолиус при помощи зажигательных стрел, метившие в палатки охраны, но также и юркий Коврига, незаметной сапой просочившийся к шатру торговцев, служившего чем-то навроде склада. Диверсия удалась на славу, вот только самого половинчика едва не затоптали в суматохе охранники, и он едва не отстал от труппы. Теперь же все молча ехали вперёд, ругая и кляня судьбу почём свет.

– Пожрать не удалось! – в который уже по счёту раз ворчал Роберт. – Помыться не успел, поспать не дали! Да что же это такое, в самом деле?! На кой, спрашивается, было бежать от торгашей, когда их можно было просто ограбить?!

– И чтобы потом все вокруг твердили о том, что труппа Арнолиуса не более чем шайка проходимцев и грабителей? – вздохнул гном, выпуская вверх очередную струю табачного дыма. – Нет, так дела не делаются!

– Про нас и так пойдут самые гнусные слухи, если этот, как ты его назвал, Ильшаз, отправит гонца в Белокамень с нашим описанием, – заметил Эванс. – Ты только представь, как встретят нас там, когда узнают, что мы поджигатели!

– Этому не бывать! – сплюнул табачную слюну на песок гном.

– Это ещё почему?

– Во-первых, потому, что дым пожара и суматоха привлекла к лагерю каких-то всадников со стороны пустыни, – усмехнулся Арнолиус. – Мы их с Вирой заприметили, когда вас нагоняли. А раз их увидели мы, значит их заметил и Мэрхами. Естественно, что торгаш не бросит своего груза без присмотра, поэтому погони можно не опасаться.

– А во-вторых?

– Во-вторых, как гонец проскользнёт мимо нас, если мы едем по тракту? Песками брести намного медленнее, а всех всадников, что с нами поравняются, мы можем с пристрастием допросить. Да, Роберт?

– А то! – злорадно рыкнул тот.

– И всё это из-за твоих старых счётов! – вздохнул Эванс.

– А что прикажешь мне тогда было сделать? – сурово посмотрел на него Арнолиус. – Зарубить мальчонку вместе с папашкой, который никак не хотел сдаваться?

– А нельзя было как-нибудь мирно попробовать зарабатывать себе на жизнь? – посмотрела на гнома Нира.

– Можно, – кивнул тот согласно. – Но это долго и нудно. Между прочим, этот балаган куплен именно на средства, вырученные подобным образом. Так что не стоит мне тут жаловаться, что я кровожадная скотина. Кроме того, часть средств я всегда жертвовал местным властям на благотворительные цели, чтобы те считали меня меценатом, а не разбойником.

– А если гонец явится в город не сегодня, а, скажем, через пару дней? – озадачила всех Лира. – А мы уже будем в самом его центре у всех на виду и даже знать об этом не будем. Что тогда?

– Что вы всё переживаете, в конце-то концов? – нахмурился гном. – Это моя с Мэрхами давняя вражда, и вас она не касается. Если даже и нажалуются на нас, вся вина будет моя, а не ваша. Вас тридцать лет назад многих ещё и в помине не было, а про пожар они ничего доказать не смогут – вас же не застали за поджогами. И вообще – забыли про это недоразумение!

Какое-то время все ехали молча, однако когда очередной поворот вывел балаган из-за барханов, впереди заблестела далёкая пёстрая голубая лента, окаймлённая зелёными полосами.

– А вот и она – Полноводная! – усмехнулся Арнолиус, трубкой показывая направление. – А вот то большое серое пятно впереди – это и есть Белокамень – столица Эоса! Город городов!