Испытай меня (ЛП) - Ши Ребекка

— О Боже, — она закатывает глаза. — Том Брэди — самый большой кретин…

— Сейдж! — смеюсь над ней. — Том Брэди играет за «Новую Англию», а не «Гигантов».

— О! — смеется она. — Но я все равно думаю, что он придурок.

Боже, она заставляет меня смеяться. Не уверен, что кто-нибудь когда-то называл Тома Брэди придурком. Только она.

Сейдж поджимает губы перед тем, как задать новый вопрос.

— Одиннадцатый. Если бы ты мог отправиться в любое место в мире, куда бы ты поехал?

Я прочищаю горло.

— В прошлое. — Поднимаю бутылку пива и прижимаю к губам, опустошая ее.

— Почему? — тихо спрашивает она.

Я осматриваюсь и качаю головой.

— Но мы не собираемся туда, Сейдж. — Если бы я мог сделать хоть что-то, что бы изменило ее жизнь, я бы сделал это. Я бы сделал все, чтобы вернуться на десять лет назад. Я отключаюсь на мгновение, когда ощущаю тяжесть этого чувства. — Двенадцатый вопрос, — напоминаю я, и она слегка качает головой.

Пытаясь вернуться в игривое настроение, она подпрыгивает в кресле.

— Какое твое любимое животное?

— Собака. Хотя у меня никогда ее не было.

— Что? — Она моргает. — О Боже. Тебе нужно завести собаку. У меня дома есть палевый лабрадор по кличке Мерфи. Он мой лучший друг.

Я улыбаюсь тому, как она это говорит и светится от радости.

— Я бы с радостью познакомился с ним.

Сейдж пожимает плечами.

— Итак, тринадцатый вопрос. Что больше всего тебя заводит?

— Хм-м… женская улыбка. — Я намеренно смотрю на нее. — То, как блестят ее глаза, когда она по-настоящему улыбается.

Твоя улыбка, твои глаза, твое тело. Все в тебе, Сейдж, — вот что я действительно хотел бы ответить.

Я встаю и направляюсь к холодильнику за еще одним пивом. Сейдж стучит пальцами по столу, пока обдумывает другие вопросы. Когда я сажусь на свое место напротив нее, то вижу, что она кусает губу.

— Так на чем мы остановились? У нас еще где-то семь вопросов, верно? — Я откручиваю с бутылки пива крышку и бросаю ее на середину стола.

— Любимая кухня?

— Итальянская, но я стараюсь не есть много пасты.

— М-м-м… — бормочет она. — Я неплохо готовлю лазанью. Может, как-нибудь я сделаю ее для тебя. — Сейдж улыбается мне. Мне нравится, что она думает о нас в будущем. — Номер пятнадцать. Любимый фильм?

— У меня нет одного единственного. Мне нравятся «Крестный отец» и «Лицо со шрамом». Все эти старые фильмы про гангстеров.

— Никогда не видела их. — Она пожимает плечами.

— Никогда не смотрела «Крестного отца»? — насмехаюсь я, и Сейдж качает головой. — Мы должны это исправить, — выпиваю немного пива и жду ее следующего вопроса.

— Шестнадцатый. Последний раз, когда ты плакал.

— Хм-м… похороны моей тети. Она была сестрой моей мамы и намного моложе ее. Хотя она больше была мне старшей сестрой, нежели тетей. Она помогла мне держаться в моей сумасшедшей семье и в мире, который был моей жизнью. Возможно, она была самым авторитетным человеком в моей жизни.

Моя тетя была клеем, который удерживал все части меня вместе, когда все в моей семье пошло псу под хвост. Она единственная, кто воодушевлял меня делать что-то хорошее, вместо того, чтобы пойти по стопам отца.

— Сожалею, что ее больше нет, — мягко говорит Сейдж, ее тон сострадательный.

— Я тоже. Это было неожиданно. Рак, — мой голос ломается.

— Ненавижу рак.

— Я тоже. — Я слегка качаю головой.

— Я бы с радостью послушала что-нибудь о ней, — говорит она, садясь повыше в своем кресле.

— У меня много историй, — отвечаю я. — Как-нибудь расскажу тебе больше о ней, но давай не будем сейчас грустить.

— Идет. — Сейдж улыбается и продолжает: — Любимая книга?

— О Боже… — Я отклоняю голову назад и вспоминаю книги, которые читал.

Она смотрит на меня.

— Не говори мне, что у тебя нет любимой книги. У тебя же здесь целая библиотека! — Она указывает на дом.

Я прищуриваю глаза.

— Наверное, что-то из Дэна Брауна.

— Интересно, — отмечает Сейдж, но никак не комментирует. — Восемнадцать. Мы почти закончили с твоим допросом, — хихикает она. — Когда ты был маленьким, кем тебе хотелось стать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Копом. — Я улыбаюсь при воспоминании, как играл в полицейских и грабителей с соседскими ребятами. — Пока отец не сказал, что быть свиньей — это не вариант для его сына.

Мой отец. Вор. Всегда работал вне закона. Я чертовски сильно ненавижу его.

— Ого, твой отец действительно был тем еще мудаком. — Сейдж тут же прикрывает рот ладонью. — Извини. Я не хотела…

Я тянусь и касаюсь ее руки.

— Он мудак, и именно поэтому больше не является частью моей жизни. Это хорошо.

Она задумчиво выдыхает.

— Тогда хорошо. Но все равно извини, что я так сказала. Я не хотела оскорбить твою семью.

Я отмахиваюсь от ее извинений и делаю глоток пива.

— Следующий вопрос.

— Девятнадцатый. Самое большое сожаление.

— О-о-о, тут ты попала прямо в яблочко, — смеюсь я. — Я верю, что у всех много сожалений в жизни, Сейдж. Не могу назвать одно единственное. Я просто пытаюсь сейчас жить на полную катушку, поэтому не провожу все свое свободное время, оглядываясь назад на то, что я должен был бы сделать или мог бы, или сказал, или сделал. Так устроит?

Она согласно кивает.

— Мне нравится такой ответ. — Ее улыбка теплая. — Итак, последний вопрос, — говорит она, а потом делает быстрый глоток вина. — Это нечто, поэтому приготовься.

Я вскидываю брови.

— Ну-ка, порази меня.

— Я не встречаюсь с теми, с кем только что познакомилась, Холт, так что же мы делаем? — Она нервно покусывает свою нижнюю губу.

Я, черт возьми, чуть не давлюсь пивом. Встречаться с тем, с кем только что познакомилась? Мне не кажется, что мы двигаемся слишком быстро, потому что я чувствую, будто знаю ее вечность.

Сейдж продолжает с упрямством:

— Я хочу сказать, что мы движемся со скоростью полета серебряной пули, но я даже не уверена, что это.

Она широко распахивает глаза в ожидании ответа.

— Разве это нуждается в объяснении? — спрашиваю я, откладывая вилку и нож.

Ее зеленые глаза по-прежнему доверчивы, но в них таится вопрос.

— Определенно, нет. Но я думаю, что мы должны установить четкие границы. Я имею в виду, что это и так довольно странно, что я сплю со своим боссом. Ты планируешь стать моим другом с привилегиями? Будем выбираться на выходных, чтобы потрахаться, а на работе я буду просто Сейдж — девушкой, которая работает на тебя? Буду ли я твоим маленьким грязным секретом? — шепчет она, наклонившись. — Думаю, мне просто нужно небольшое объяснение того¸ что мы делаем. Это вполне справедливо.

Меня коробит от мысли, что она подумала, будто является моей грязной тайной.

— Маленький грязный секрет? Боже, нет, Сейдж. Иди сюда.

Что она, черт возьми, думает обо мне?

— Ну… — она колеблется.

— Тебе же нужно определение.

— Пояснение, — выдыхает она.

— Мы определенно не друзья по сексу. — Я думаю об этом минуту и хмурюсь. — Подожди, у тебя есть секс-приятель? — Иисус, не могу поверить, что спросил ее об этом, но помоги мне Господь, если она скажет да…

— Нет. — Сейдж хихикает и закатывает глаза.

Я расслабляюсь, но все же должен спросить:

— Когда в последний раз ты спала с кем-то, кроме меня? — Если мы собираемся говорить об этом, о нас, мне придется опуститься до грязных приемов, чтобы прояснить все.

— В пятницу вечером, — поеживается она, и у меня пересыхает во рту.

Я чувствую, как кровь устремляется от моей головы и оседает где-то в желудке. Это был пятничный вечер, как раз перед тем днем, когда мы пошли вместе выпить. Тем вечером она пригласила меня в баре «51», перед тем, как я уложил ее в свою постель. С кем она, черт побери, была? С Роуэном? Нет, он гей. Исайя?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мои кулаки уже сжимаются. Я прикончу его к чертям.

Вдруг она заливается громким смехом и прижимает ладонь ко рту.

— О Боже мой! Ты бы видел свое лицо. Я шучу! Я просто пошутила. — Она снова смеется.