Испытай меня (ЛП) - Ши Ребекка

— Ах, да. Еще деньги, — киваю я, соглашаясь.

— Это пугает.

Я хмурюсь.

— Не должно. Это деньги. Они не делают кого-то лучше или хуже. В конце концов, это просто деньги.

Сейдж поджимает губы, и я представляю, как она думает о своем прошлом.

— Я выросла в бедности, поэтому деньги пугают меня.

В бедности. Мое сердце сжимается, когда она так говорит.

Она добавляет:

— Мы не были слишком уж бедными. У меня была одежда, еда и крыша над головой, но одежда никогда не была модной и никогда не шла мне.

Сейдж запрокидывает голову, выпивая остатки вина. Я дотягиваюсь до бутылки и вновь наполняю ее бокал.

— Знаешь, что я ценю в тебе больше всего, Холт? — Она подходит к краю патио на крыше, затем опирается на невысокую изгородь, которая огораживает периметр, придавая этому месту большую схожесть с реальным парком.

— Что?

— Мне нравится, что, несмотря на то, что у тебя есть деньги, тебе не все равно. У тебя есть классные машины, а этот дом огромен, — она оборачивается и смотрит на меня, — но в конце дня ты абсолютно обычный человек, а не законченный хрен, как большинство богатых мужчин, которых я встречала. — Она улыбается, закончив свою маленькую речь.

— Не хрен, — повторяю я, посмеиваясь. — Это хорошо.

— Очень хорошо. — Она ухмыляется, а затем указывает на гриль, который начинает дымить через отверстие на крышке. — Думаю, ты должен проверить стейки, — смеется она.

Открываю крышку и вижу, что стейки, вообще-то, выглядят идеально. Выключаю газ и перекладываю стейки на тарелку, чтобы поставить их на стол.

— Сейчас принесу картофель. А ты пока чувствуй себя, как дома, накладывай себе еды.

Когда я возвращаюсь, Сейдж уже наполнила обе наши тарелки стейками, булочками и горсткой салата для каждого из нас. Свежее пиво уже открыто для меня, а для нее налито вино.

— Пахнет превосходно! — Она начинает разрезать стейк. — И приготовлено идеально. Мои комплименты шеф-повару. — Сейдж отправляет кусочек стейка в рот. — М-м-м, — стонет она, пока жует. Никогда не думал, что можно есть так эротично, но то, как она слегка прикрывает глаза и откидывает голову, сопровождая все это звуками, определенно меня заводит.

— Я рад, что тебе понравилось.

Сажусь в кресло и присоединяюсь к Сейдж, наслаждаясь ужином. Мы едим в комфортной тишине несколько минут, пока она, наконец, не отставляет свою тарелку.

— Поскольку все это, — она показывает на пространство между нами, — началось с вызова… — Сейдж прикусывает губу, борясь с улыбкой. — То давай поиграем в двадцать вопросов.

Я вскидываю брови, а она смеется.

— Конечно, вопросы буду задавать только я.

— Это нечестно, — ворчу я добродушно, делая глоток пива.

Она смеется.

— Честно. Это только потому, что я потеряла надежду найти что-нибудь о тебе в интернете. Следующий шаг — это нанять частного детектива.

Мой живот скручивает, когда Сейдж говорит это, но я подыгрываю ей, потому что знаю, что она прикалывается надо мной.

— Мои навыки поиска в интернете на высоте, но о тебе просто ничего нет.

— На высоте? — спрашиваю я. Господи, чувствую себя таким старым.

Она кивает.

— Да, чертовски хороши.

— Так ты хороший сталкер? — Я вскидываю брови, передразнивая ее.

— Когда необходимо. — Она смеется и делает глоток вина. — В общем, я задам тебе двадцать вопросов, а ты должен ответить честно.

Я прищуриваю глаза.

— Что, если мне нужно будет воспользоваться пятой поправкой?

Она качает головой.

— Не разрешается.

— Черт, — бормочу я и отпиваю еще пива. — Ладно. Давай приступим.

Сейдж потирает ладони и наклоняется, положив руки на край стола. Она смотрит на меня с вызовом в глазах.

— Итак, некоторые вопросы будут легкими и простыми, а некоторые могут вызвать у тебя раздражение. Это хреново, но ты все равно должен отвечать честно. Первый вопрос. Какой у тебя рост?

— Метр девяносто один.

Бум. Легко.

— Следующий.

Она озорно улыбается, будто знает, что еще наступит очередь сложных вопросов.

— Номер два. Сколько тебе было лет, когда ты лишился девственности?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ее щеки розовеют, и я улыбаюсь.

— Семнадцать.

— Фух, — говорит она, и мне интересно, сколько было ей. — Номер три. В какой колледж ты ходил?

Мой пульс немного учащается, но я отвечаю честно:

— Колумбийский.

Она кивает, одобряя.

— Впечатляет.

Я пожимаю плечами.

— Это просто колледж. Уверен, твое образование было таким же хорошим, как и мое.

— На одну шестнадцатую от стоимости твоего, разве что, — тихо бормочет она. — Ладно, вопрос номер четыре. Расскажи мне о своей семье.

Черт… Это плохо. Я прочищаю горло.

— Ну, мои родители развелись, когда я учился в колледже. С тех пор я не общаюсь с отцом. Я единственный ребенок в семье, а моя мама — прекраснейшая женщина.

Достаточно откровенно, я думаю.

Сейдж принимает то, что я сказал, покручивая бокал вина между пальцами. Глубоко вздыхаю и постукиваю пальцами по столу, надеясь, что она больше не станет спрашивать о семье.

— Тебе нравится быть единственным ребенком в семье? — спрашивает она.

— Я всегда хотел брата, — признаюсь я.

— Я тоже единственный ребенок, — изрекает она с задумчивой улыбкой. — Это одиноко.

Я могу видеть грусть в ее глазах, когда она говорит об одиночестве, и мое сердце болит за нее.

— Согласен.

— Я бы хотела узнать больше о твоей семье как-нибудь позже, — говорит она.

— Позже, — отвечаю тихо, молясь, чтобы мы никогда не заговорили о моей семье снова.

— Любимый цвет? — сияющее выражение снова появляется на ее лице, когда мы возвращаемся к игре.

Я усмехаюсь.

— Голубой.

— Подходит твоим глазам. Я знала, что ты так скажешь. — Сейдж игриво постукивает по подбородку, и я смеюсь.

— Когда ты последний раз был в серьезных отношениях? — Она приподнимает брови и даже не пытается скрыть свою озорную ухмылку.

— Что ты подразумеваешь под «серьезными»? — спрашиваю я с любопытством.

— Ну, когда ты называешь ее своей девушкой, — поясняет она. — Когда ты помнишь ее день рождения. И тому подобная чепуха.

— Три с половиной, может, четыре года назад. — Отвожу взгляд в сторону, пытаясь вспомнить. Честно говоря, ни одни из моих отношений нельзя назвать серьезными. Я никогда не встречал никого, кто бы настолько меня заинтересовал… до этого дня. До Сейдж.

Она сжимает подбородок с любопытством.

— Почему вы расстались?

— Не был достаточно увлечен ею, — отвечаю честно. — Она не интересовала меня. Я строил компанию и не нуждался в отношениях, которые бы все равно ни к чему не привели.

— Ауч, — комментирует она.

Я пожимаю плечами, не извиняясь.

— Зато правда.

Сейдж продолжает:

— Итак, думаю, мы на восьмом вопросе. — Она считает, загибая пальцы. — Любимое воспоминание из детства?

Я улыбаюсь, когда вспоминаю, чувствуя ностальгию.

— Легко. Дисней Уорлд. Только моя мама и я. Мы провели там целую неделю. Это были самые лучшие каникулы, которые у меня только были, я везде там побывал.

— Дисней? — удивляется Сейдж. — Что сделало его таким особенным?

— Никакого давления. Никаких отговорок. Мы не притворялись счастливой семьей и не устраивали шоу ради отца.

«Ненавижу своего отца», — думаю про себя, и холодок пробегает сквозь меня от мысли о нем.

— Отговорки — это самое отстойное, — говорит она тихо, больше для себя. Потом хмурится, быстро переключаясь. — У тебя хотя бы были уши Микки Мауса?

— Да, — улыбаюсь я. Думаю, они еще где-то лежат у мамы.

— Тогда это были, определенно, самые лучшие каникулы. — Сейдж возвращает мне улыбку. — Двигаемся дальше. Вопрос номер девять. Любимый спорт?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я ухмыляюсь.

— Футбол. Легче легкого.

— Ты играл? — спрашивает она, ее лицо озаряется.

— В старшей школе.

— Какая твоя любимая команда?

— «Гиганты».