Воитель (ЛП) - Дуглас Кристина

Он придвинулся ближе, не понимая, как это произошло — так близко, оставалось только протянуть руку, и она окажется в его объятиях, прижавшись к его голодному телу. Он поднял руку, с удивлением заметив, что она не дрожит, и обхватил её лицо ладонями, нежно касаясь большим пальцем её мягких губ.

Он почти сказал ей. Сказал ей, что его поцелуй приведёт её к смерти. Что даже если он почувствует, что его многовековая решимость рухнула перед лицом его потребности, он не сдастся.

— Мы не будем этого делать, — прошептала она.

— Конечно, нет.

Он сможет остановиться. Об его самообладании ходили легенды. Это был достаточно маленький тест, просто чтобы доказать самому себе, достаточно наклониться вперёд и заменить свой большой палец губами, мягко коснуться её рта. Он отстранился, даже слишком быстро, когда желание захлестнуло его.

Она посмотрела на него, её зелёные глаза были испуганными, но до неприличия понимающими.

— Конечно, нет.

ГЛАВА 11

ПОСЛЕ ЕГО УХОДА Я СТОЯЛА ОДНА ПОСРЕДИ СВОЕЙ КОМНАТЫ. Какие реплики я так часто слышала в кино? Пора убираться к чёртовой матери из Доджа. Давайте взорвём эту подставку для мороженного к чертям собачьим. Я понятия не имела, почему люди так ненавидят Додж, и во всех фильмах, которые я смотрела, я никогда не видела подставку для мороженого, но я поняла концепцию. Мне нужно было убираться отсюда к чёртовой матери, а я и так задержалась слишком долго, обольщенная океаном и дружбой. Соблазнённая прекрасным лицом и телом моего мужа, я сдавалась. Очарована им вопреки себе, несмотря на все его усилия. Пленённая этой внезапной, непрошеной улыбкой.

Каково было бы увидеть эту улыбку без всего багажа? Увидеть, как он искренне улыбается мне?

Почему бы не сделать то, о чём просила Рейчел? Я изо всех сил старалась не обращать внимания на тихий голосок, который не давал покоя моим мыслям. Михаил был восхитительно красив, но не только его физическая красота произвела на меня такое странное впечатление. Все здешние мужчины были прекрасны, как ангелы. И никто из окружающих не понравился мне по-настоящему.

Было что-то в архангеле Михаиле, что тянуло меня на глубокий, иррациональный уровень. Его медленная, сексуальная улыбка почти поставила меня на колени. И если я сдамся, то никогда не уйду. Никогда не вкушу богатства жизни, которые всегда были недосягаемы. Я хотела, чтобы меня любили, я хотела детей, я хотела увидеть и испытать всё. Если я останусь здесь, Михаил станет моим миром, эта редкая, разрушительная улыбка будет моей наградой. Я не позволю этому случиться.

Я посмотрела через французские двери на океан, мерцающий в туманном солнечном свете. На пляже были люди, некоторые бегали, некоторые выполняли упражнения по боевым искусствам с впечатляюще хорошей формой. "Я бы не прочь была вступить в спарринг с кем-нибудь из них", — подумала я. Если я собираюсь остаться. Дом стоял спиной к крутому утёсу, и хотя я могла бы попытаться взобраться на него, я едва ли могла сделать это средь бела дня. Мне придется оставаться на месте, по крайней мере, в данный момент.

Рейчел хотела, чтобы я переспала с ним. Они все хотят, чтобы я переспала с ним, все, кроме самого Михаила, что, если подумать, было оскорбительно. Со мной всё было в порядке. Моё тело было гибким и сильным, а лицо достаточно красивым, хотя оно и не дотягивало до совершенства кинозвезды. Почему он не хочет меня?

"Но он хочет", — прошептал тихий голос в моей голове. Он хотел этого, и я знала это на бессознательном, элементарном женском уровне, который существовал на протяжении всей истории, вплоть до первого мужчины и первой женщины. Под холодным взглядом, которым он пытался запугать меня, таилось пламя, такое сильное, что мне стало не по себе. Я не позволяла ничему пугать меня. Но если что-то и могло напугать меня, так это жар в ледяном падшем архангеле.

Я распахнула двери, впустив в свою комнату мягкий морской воздух, и вышла, чтобы присоединиться к армии на пляже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

* * *

ВСЁ-ТАКИ УСКОЛЬЗНУТЬ ОКАЗАЛОСЬ ЛЕГЧЕ, ЧЕМ Я ОЖИДАЛА. В тренажёрном зале я провела несколько спаррингов с мужчинами — ангелами, — включая одного особенно доброго по имени Асбел. У него была такая же совершенная красота, но на нём она почему-то выглядела более человечной, более доступной. К тому времени, как мы закончили, мы оба были измотаны и смеялись.

— Мы рады, что ты здесь, Виктория Беллона, — сказал он, когда мы отдышались.

Я уже устала говорить людям, чтобы они называли меня Тори. Я огляделась по сторонам. Михаил стоял в другом конце огромной комнаты, не обращая на меня внимания, и я пожалела, что не могу выкинуть его из головы с таким же успехом, как казалось, он игнорировал меня. Я снова обратила своё внимание на Асбела.

— Это определённо лучше, чем то место, где я раньше жила, — сказала я. — Хотя я вовсе не ожидала сюда попасть, — я снова перевела взгляд на Михаила. — И он совсем не тот, за кого я ожидала выйти замуж.

Асбел с удивительным сочувствием коснулся моей руки. От него пахло корицей, всегда успокаивающим ароматом. От Михаила пахло ночным небом.

— Мне очень жаль слышать это, — тихо произнёс Асбел. — Если я могу чем-то помочь, всё, что тебе нужно сделать, это попросить.

— Ты можешь помочь мне выбраться отсюда? — сказала я легкомысленно, затем повернулась, растерявшись, когда Марта приблизилась.

Если в этом месте мне и нужно было разобраться с кем-то, так это с Мартой.

— Михаил предложил нам заняться спаррингом, — сказала она своим мягким голосом.

— Да, неужели? — я взглянула на него. Мне казалось, что я провожу всё своё свободное время, глядя на него, и это было слишком уж плачевным. — Но почему?

— Он сказал, что ты будешь рада возможности надрать мне задницу, учитывая, что именно из-за меня ты здесь очутилась.

Это привлекло моё внимание. Я неохотно улыбнулась.

— Заманчиво. Но сомневаюсь, что твои видения — это твоя вина. Это греки убили гонца, который принёс плохие новости, а я, по-видимому, римлянка. Уверена, что ты не хотела мне ничего плохого.

Марта улыбнулась мне в ответ. Она была на несколько лет старше меня, но один взгляд её спокойных серых глаз сказал мне, что она пережила больше, чем я когда-либо и последнее моё негодование исчезло.

— У меня есть идея получше, — сказала я. — Почему бы нам вдвоём не поколотить Михаила?

Это вызвало у неё улыбку.

— Да, это заманчиво, но я думаю, что он сможет справиться с нами обеими, даже если одна его рука будет связана за спиной. Мне бы не помешала небольшая помощь с ногами. У меня есть привычка выдавать свои намерения, что я собираюсь делать и дальше, по крайней мере, когда я провожу спарринги здесь. Может быть, в пылу сражения враг будет слишком взвинчен, чтобы заметить это.

— Ты ни на что не можешь рассчитывать. Давай уйдём отсюда, и я покажу тебе несколько приёмов.

Мы присоединились к остальным на пляже, подальше от отвлекающего присутствия Михаила. Марта удивила меня. Она была сильной, выносливой и умной, и если бы ей удалось избавиться от привычки смотреть прямо туда, куда она собирается ударить в следующий раз, она была бы в хорошей форме для предстоящей битвы, о которой все продолжали говорить. Я сопротивлялась любому искушению уложить её на пол до самого последнего момента, а когда она была опрокинута на лопатки, я рассмеялась.

— Прости, я просто ничего не могла поделать, — я отпустила её и протянула руку, снова поднимая на ноги. — Сделай мне одолжение, Марта. Если у тебя когда-нибудь возникнет ещё одно предчувствие относительно меня, пожалуйста, пожалуйста, никому не говори. Особенно мне.

Что-то промелькнуло в её глазах.

— Обещаю, — сказала она слегка приглушенным голосом.

Днём все выходили на улицу через равные промежутки времени, все, кроме первой женщины, которую я встретила, Элли. Той самой, от которой питался Михаил. Странно, с какой лёгкостью я могла думать об этом, не будучи шокированной. Питался от неё. По какой-то причине я смирилась с этим.