Из Тени (Dragon Age) - Krilena

прятаться на берегу в укрытиях и оттуда трусливо отстреливаться.

Кальперния заметила это настроение собеседника и даже догадалась о его мыслях.

— Теперь-то ты понимаешь, какой позор хочет исправить Старший? Тогда почему до сих пор отказываешься нам помогать?

В ответ Безумец только хмыкнул, не имея ни единого желания объяснять, что играть в революционера или мессию он не собирался. Вместе с тем мужчина теперь знал, о чём именно наплёл Сетий этой девчонке.

— И почему же тогда этот корабль пустили в ферелденские воды? — спросил Безумец, самым наглым образом игнорируя её вопрос.

Девушка вздохнула, но возмущаться не стала. Опять он сходит с темы, как и в прошлую их встречу.

— Так кто хоть на юге знает, как выглядят дредноуты? Тем более странность улучшений в глаза почти не бросается, при хороших бумагах и досмотре его бы и в порт Минратоса пустили. Но мне всё равно кажется это… подозрительным.

Безумец безмолвно кивнул. Как раз «подозрительным» ему всё это тоже казалось, заставив его окончательно уверовать в теорию о какой-то третьей силе.

И сейчас все эти три силы собираются встретиться на одном клочке земли.

То, как начинает расходиться этот день, сомниари не нравилось абсолютно, потому что он с большой вероятностью не поспеет за всеми этими изменениями.

Все прошлые мысли были отброшены, как только Завеса колыхнулась от нового огромного потока магической силы, а её источник был уже совсем близко. От этого мага разило даже сильнее, чем от девчонки, поэтому Безумец безошибочно определил в неизвестном своего теневого собеседника — Соласа, сновидца огромной мощи. Мужчина знал, что эльф умеет скрываться от восприятия других сомниари, а значит, сегодняшнее неожиданное снятие маскировки никак не показатель неумения или слабости, а самый настоящий жест доброй воли. Если бы отряд, о котором говорила девчонка, хотел напасть исподтишка, ушастый отступник бы скрывался до последнего, а раз сейчас он выдал себя и, следовательно, остальных, значит, он хочет заранее дать понять, что они пришли не для захвата (по крайней мере, не только для этого) и разговор вместо банальной силовой разборки, в принципе, возможен.

— В том отряде был эльф-маг?

— Кажется, да, — кивнула Кальперния, и только потом её осенило. — Погоди! А откуда ты…

— Через несколько минут они будут тут, — получив окончательное подтверждение своим догадкам, мужчина не дал ей закончить и перебил более важной фразой, чем её вопрос, ответ на который она и сама знает.

Опять от удивления из-за таких неожиданных выводов магичка хотела воскликнуть, но вовремя остановилась, понимая, что проблемы есть и поважнее, чем вопросы «откуда» и «как», и поспешила лучше осмотреть округу. И это заставило её расстроиться, потому что своих людей она так и не увидела.

— Мои люди, видимо, опоздают, — вздохнула магичка, очевидно, не имея никакого желания оставаться один на один с инквизиторскими фанатиками. И пусть с ней рядом находится могущественный магистр, но и он не всесилен, особенно, если дело дойдёт до физических атак. — Нам нужно уходить. Скорее! — взволновано воскликнула девчонка и, обхватив руку мужчины, хотела повести его за собой поближе к лесу.

— Уходи. Тебя здесь никто не держит, — спокойно ответил Безумец и одёрнул руку.

— Ну уж нет! Я не для этого сюда спешила и рисковала свернуть своему коню копыта, а себе — голову, чтобы теперь оставить тебя одного с церковниками! — тут же гордо вскинула голову Кальперния и попыталась показать своё бесстрашие, но весьма неудачно: она боялась, и это было видно.

Безумцу очень не понравилось её упрямство, и не только из-за её принадлежности к венатори, которые несли ту же угрозу его свободе, как и Инквизиция, а ещё и из-за риска того, что она попадёт к ним в плен. Для Инквизиции она такой же сильный маг и враг, как и он, а значит, большой шанс, что её усмирят после пыток и допроса. Не хотел этого магистр не меньше, чем собственного усмирения, поскольку если этот ненормальный век допустит уничтожение своего главного дарования, то он окончательно обесценится в глазах древнего мага.

— Отведи коня на ровную дорогу и приготовь его к скорой погоне. Если не надумаешь уходить сейчас, то возвращайся, но спрячься у развалин. Думаю, они знают о твоём присутствии, но не знают, кто ты, поэтому лучше это неведение затянется подольше, иначе точно никакого разговора не получится.

— Ты ещё разговаривать с ними собрался?! Сдурел?! Да они тебя даже слушать не будут, — из-за удивления от его выходки Кальперния окончательно забылась и перешла на совсем уж фамильярный тон. Очевидно, позже она будет себя ругать за несдержанность, но пока что девушка продолжала ругать мага хотя и мысленно.

— Стоит попытаться. Всё же лучше бегства, которое всего лишь оттянет неизбежное, а не решит проблему, — ответил Безумец и подтолкнул девчонку к выполнению озвученного плана; время было не на их стороне.

Когда он остался в этой части форта один, Безумец не сдержался и потёр зелёные линии на левой руке. Кажется, это начало входить у него в привычку, потому что когда он волновался, то ли из-за самовнушения, то ли из-за реального оживления метки, но руку начинало неприятно жечь. А сейчас у мужчины как раз и был повод для волнений. Он понимал возмущения девчонки, потому что сам не назвал бы своё решение хорошим. Слишком мало он знает о целях противника, чтобы говорить о каком-то владении ситуацией. То, что он однажды добегается, магистр понимал не хуже всех тех, кто пытался донести до него эту якобы неизвестную истину. Один он беспомощен. Даже сейчас, если бы не девчонка, он бы до последнего не узнал, что обе стороны конфликта добрались до него именно сегодня. А, значит, в бегстве, как он и сказал, мало толку: сегодня он узнал и сбежал, а в следующий раз уже не узнает и не сбежит. Однако после его разговора с Канцлером научилась ли Инквизиция хоть чему-то, кроме уже приевшегося «либо ты добровольно идёшь на усмирение, либо тебя на него тащат»? Способна ли она придумать новое и выгодное для них обоих сотрудничество? Безумец был уверен, что нет, но надежда умирает последней, вот он и позволил себе надеяться.

* * *

Наконец-то долгий путь отряда подошёл к концу, они добрались до развалин форта. Спешившись, они первым делом привели в боевую готовность своё оружие и только потом направились в глубины разрухи. Шли почти беспечно, веря в тишину окружения, и только Солас особо внимательно осматривался по сторонам в поисках засады, потому что он чувствовал присутствие постороннего сильного мага. Однако