Королева карантина - Кэролайн Пекхам

лучшему.

Сэйнт замер, не сводя с нее глаз, как будто оценивал все, прикидывая шансы и пытаясь решить это, как математическую задачу. Но то, как он застыл, сказало мне, насколько сильно он волновался внутри, и я знал, что он был на грани срыва из-за того, насколько бесполезным все это заставляло его чувствовать себя.

— Нет, — рявкнула Татум, указывая на него. — Ты не можешь сегодня потерять свое дерьмо. Дело не в тебе, так что запри это дерьмо поглубже. Либо убирайся к чертовой матери.

— Я никуда не собираюсь, — прорычал Сэйнт в ответ. — Я просто пытаюсь подумать обо всем, что могло бы тебе помочь.

— О, ты собираешься залезть в мое влагалище и вынуть из меня этого ребенка красиво и нежно? — она спросила, и да, я официально был в ужасе от нее. И впечатлен. И вроде как возбужден для нее. Не то чтобы я осмелился предложить что-то сделать с моим членом прямо сейчас, но Татум, ставшая такой крутой, просто сделала кое-что со мной, и я увидел, как она близка к этому психованному дерьму типа «мама медведица»… Да. Я был здесь ради этого. Напуганный, но готовый к этому.

— Почему бы тебе еще раз не попробовать посидеть на надувном мяче? — Предложил Нэш, и она бросила на него хмурый взгляд, которым можно было резать стекло.

— Тебе очень нравилось делать это на четвереньках, — добавил Блейк, подходя к кровати и запрыгивая на нее на четвереньках. — Знаешь, как та женщина с занятий говорила о том, что гравитация помогает и все такое. Вроде как это помогает животным в…

— По-твоему, Блейк, я выгляжу как дикое животное? — Татум зашипела, ее пальцы снова сжали мои, когда у нее начались очередные схватки.

Мы вчетвером посмотрели на нее, одетую только в растянутую мужскую футболку, с босыми ногами, с торчащими во все стороны светлыми волосами и пугающе дикими голубыми глазами, и мы все покачали головами.

— Ни хрена, — сказал Нэш. — Ты выглядишь сногсшибательно.

— Великолепно, — добавил Блейк.

— Красиво, — сказал Сэйнт.

— Свирепо, — добавил я, и мне было приятно видеть, что она восприняла это как комплимент.

Она на мгновение перестала скалиться.

— Извините, я веду себя как полная задница, — выдохнула она. — Я просто… Мать твою, кто бы из вас ни засунул в меня эту гребаную штуку, он будет получать по члену каждый день в течение гребаного месяца!

Ладно, да, она была сумасшедшей, я боялся за все наши жизни, но я все равно оставался здесь, рядом с ней, пока все это не закончится.

Я не слишком ловко прикрыл свои яйца свободной рукой, и, к счастью, нас спасла акушерка, появившаяся снова вместе с анестезиологом.

Сэйнт оттолкнул меня в сторону, когда они с Блейком помогали ей забраться на кровать, и Нэш хлопнул рукой по моему плечу, резко выдохнув и посмотрев на меня с выражением «какого хрена», и я определенно ответил ему тем же. Они не упоминали об этом на дородовых занятиях. Может быть, мне стоит попросить их добавить это — Урок девятый: как справиться, когда в твою жену вселяется дьявол во время родов, а ты превращаешься в бесполезную боксерскую грушу, которая ничего не может сделать, кроме как оставаться сильным и позволять ей издеваться над тобой столько, сколько ей захочется, в надежде, что это немного поможет.

Я просто надеялся, что эта эпидуральная анестезия будет похожа на чертово волшебное зелье, потому что я не был уверен, что смогу долго наблюдать за такой ее болью. Черт, как кто-то осмеливается завести еще детей после того, как пережил это? Я пережил смертельную игру, вирус «Аид», уничтожил элитную организацию, сбежал от своей семьи ирландской мафии и пережил огнестрельное ранение, несмотря ни на что, и я не думал, что смогу пережить то, что чувствовала сейчас Татум. Она была гребаной богиней, и я собирался говорить ей это каждый день до конца жизни, чтобы она никогда этого не забывала.

Блейк подошел и встал перед Татум, держа ее за руки и бормоча о том, как удивительно она справляется, пока анестезиолог проводил ей эпидуральную анестезию.

Акушерка в сотый раз отослала всех нас обратно в угол, и я неохотно согласился с этим, встав рядом с Нэшем и Сэйнтом, пока мы смотрели.

— Почему никто не сказал нам, как это чертовски ужасно? — Пробормотал Нэш, проводя рукой по лицу и переводя взгляд с одного на другого в поисках реального ответа.

— Эта сумасшедшая сука на уроках дородовой подготовки произнесла это как волшебный опыт, — прорычал я, задаваясь вопросом, не стоит ли мне прокрасться к ней ночью домой и хорошенько напугать ее, чтобы преподать ей чертов урок. — Это примерно так же волшебно, как Техасская резня бензопилой.

Сэйнт ударил меня по руке, и я не стал отвечать, потому что, вероятно, мне не следовало говорить это так громко, чтобы Татум могла услышать. К счастью, она, казалось, была полностью сосредоточена на Блейке и своем дыхании, так что мне, похоже, это сошло с рук.

— Что мы в конце концов решили по поводу теста на отцовство? — пробормотал Нэш, и я пожал плечами.

— Мне насрать на него. Я буду любить это одинаково, независимо от того, есть в этом моя кровь или нет.

— Ты не можешь называть ребенка «это», — прошипел Нэш, но мы вели этот разговор с тех пор, как он был зачат, так что ему нужно было забыть об этом.

— Ну, пока я не узнаю, мальчик это или девочка, я буду продолжать это делать. И учитывая, что вы, придурки, все проголосовали вместе с Татум против выяснения пола…

Татум издала болезненный рык, и мы все остановились, чтобы посмотреть на нее, каждый из нас наклонился вперед, как будто хотел подбежать и обнять ее, но Блейк справился, а врачи все еще занимались своим делом, поэтому мы заставили себя остаться в стороне.

— Мы можем сделать тест на отцовство, прежде чем решим завести еще одного ребенка, — сказал Сэйнт. — Таким образом, мы сможем убедиться, что у каждого из нас будет ребенок с нашей генетикой и…

— Ты серьезно думаешь, что после этого сможешь убедить ее завести еще детей? — Нэш зашипел, и Татум повернулась, чтобы посмотреть на всех нас, ее глаза сузились, как будто она знала, о чем мы говорим. Черт, она была пугающей прямо сейчас.

Сэйнт тяжело сглотнул и пожал плечами.

— Может, и нет, — признал он.

— Я больше беспокоюсь о том, чтобы она пережила это, — прорычал я, задаваясь вопросом, какого черта мы вообще решили завести ребенка. Я имею