Укрой меня от замыслов коварных; Делирий; Возвращайтесь живыми!; Шанс на независимость - Василий Головачев

— Как обычно, — пожал плечами Роман. — Пришло озарение.

— Его же не зря назвали висвом, — наставительно сказала Юна, — видящим суть вещей.

— Обыкновенные экстрасенсы на такое не способны.

— А он необыкновенный!

Роман улыбнулся, поцеловал жену в щёку.

— Мне очень нравится твоя оценка.

— Я к тому, — деликатно пояснил Ылтыын, — что он не просто видящий, он пси–оператор высокого класса и должен манипулировать большими потоками энергии, а также материальными предметами.

— Это уже магия, — хмыкнул Роман, — волшебство, а я далеко не волшебник.

— Так стань им.

— Ага, сейчас, только побреюсь.

— Нет, я серьёзно, тебе надо просто потренироваться.

— Не выдумывай.

— Тебе даны возможности, их надо развивать. Юна, скажи ему.

— Он и сам знает.

— Не здесь и не сейчас, — проворчал Роман. — Ты всю Колыбель обшарил?

— Почти всю, отсек на самом верху не открывается. В остальных темно и мерзко пахнет. По всей видимости, это складские помещения и технические модули, или лаборатории. Если где–то и хранится еда, в каких–то холодильниках, нам она недоступна.

— Вряд ли её можно употреблять, даже если она сохранилась.

— Вот и я о том же. По сути, мы без еды, воды и…

— Туалета, — добавила Юна.

— Под туалет можно приспособить любую пустую нишу.

— Спасибо за добрый совет.

— Пожалуйста. — Ылтыын вытянул вперёд руку, полюбовался на возникшую вокруг ячеистого цилиндра лазерную сеть. — Предлагаю вернуться в кают–компанию и подумать над возвращением.

Роман помолчал, взвешивая решение.

Дышать внутри Колыбели становилось всё трудней, а это означало, что система очистки воздуха окончательно вышла из строя, и находиться здесь долго было опасно.

— Возвращаемся.

Они вышли из хранилища генетической информации, терпеливо дожидавшегося реанимации, поднялись в «кают–компанию».

По пути подождали Юну, смущённую необходимостью справить естественные потребности, пописали в найденном пустом боксе, таком маленьком, что на ум невольно пришло сравнение с туалетными кабинками в аэропортах.

— Хорошо держится девочка, — кивнул на дверь в коридор Ылтыын. — Редкая психоустойчивость.

Роман промолчал. Он оценивал поведение жены по другим параметрам.

В «кают–компании» они несколько минут просто полулежали на диванчиках, дыша как вытащенные на берег рыбы.

— Пора отсюда уносить ноги, — сказал Ылтыын. — Ты уже надумал, как мы будем прыгать и куда?

— Думаю, — буркнул Роман.

— Не хочешь посоветоваться с Харитонычем?

— Он не отвечает, — с неохотой признался Волков. — Возможно, Колыбель заэкранирована силовым полем, я не могу пробиться сквозь экран.

— В прошлый раз тоже такое было?

— Нет, я вышел в астрал легко.

— Странно. Может, Поводыри каким–то образом закрыли Колыбель, чтобы никто не мог воспользоваться ею, кроме них? Или сил не хватает? Обопрись на нас.

— Не знаю…

— Мы, конечно, не экстраформация, но всё–таки поддержать тебя сумеем.

— Попробуй, Ромочка! — взмолилась Юна. — Вдруг получится?

— Почему мы не можем прыгнуть отсюда наружу? — поинтересовался Ылтыын. Ну, вынесет нас в Европу, оттуда уж мы как–нибудь доберёмся домой?

— У нас будет всего одна попытка, и я не хочу в Европу.

— Давай сразу в Москву.

— Московские терминалы закрыты, координат других выходов в России я не знаю, а В–портал срабатывает только при точном нацеливании.

— В таком случае всё равно придётся искать способ связи с Харитонычем.

Роман заметил, как Юна облизывает сухие губы, решительно уселся на полу, спиной к лемурийскому креслу.

— Попробуем, попытка не пытка.

Настройка на психосферы спутников далась легко. Роман не раз проделывал этот фокус и подключал к себе внетелесные энергоканалы чуть ли не автоматически.

Выйти из тела удалось с первой же попытки. А вот пробиться сквозь экранирующий Колыбель силовой пузырь оказалось трудно. Ментальное тело Романа упёрлось в невидимое упругое нечто и вернулось обратно, «помятое» и «перекошенное».

Он попытался пробиться с другой стороны, с третьей, ушибаясь об острые «углы» и «стены», пока не понял, что Колыбель заблокирована не изнутри, а накрыта сверху непроницаемым силовым куполом. И сделать это могли только мощные пси–операторы, такие как Поводыри, возжелавшие завладеть лемурийской базой и накрывшие её в глубинах Байкала пси–полем с отрицательным градиентом. Это поле поглощало мысленные импульсы в широком диапазоне, и пробить его своим «мыслекогтем» Роман не мог, даже используя энергетику друзей.

Он открыл глаза, сфокусировал зрение.

— Не получается…

— Отдохни, — посоветовал Ылтыын, сидевший на корточках напротив. — К сожалению, не могу предложить тебе горячего чаю.

Юна обняла мужа, прижалась щекой к щеке.

— Так хорошо?

— Хорошо, — без улыбки подтвердил он, ощущая прилив сил.

Посидел немного, расслабленный, высвободился из объятий жены.

— Всё, отдохнул, посиди рядом.

Он сосредоточился на сердечной чакре, замедлил частоту пульса до тридцати ударов в минуту. Чётко определил цель, визуализировал её в воображении как уходящий в бесконечность светящийся тоннель. Набрал в грудь воздуха. И «со свистом» рванулся из тела как камень из пращи!

Стена энергетического пузыря встретила его упругим толчком, но сдержать бросок не смогла. Хотя просочиться наружу смог только тоненький, «ободранный о скалы и камни» «хвостик» мыслеволи Романа.

И всё же он выскочил из Колыбели, пронзил толщу воды, поднялся над Байкалом и, чувствуя, как тают силы, метнулся к Москве, ища эхо мыслеволи Олега Харитоновича…

Вернулся обратно он практически «на автомате», глухой, немой и бесчувственный. «Вывалился» из астрала в тело — как в живую пульсирующую ванну, растворился в ней, истаивая паром… и открыл глаза.

Щёку обжёг поцелуй.

Сознание прояснилось.

Юна держала его за руку, не смея пошевелиться, и лишь испуганно заглядывала в глаза, когда он вздрагивал. Уловив движение его век, она выдохнула:

— Вернулся!

Роман закашлялся, мечтая о горячем молоке. Слабо улыбнулся, блаженно воспринимая кинувшуюся к нему из глаз жены радость.

— Всё нормально, я тут.

Юна прижалась к нему, но сразу же отодвинулась.

— Ты так… не дышал!

— Что узнал? — Ылтыын сел на диванчик. — Говорил с Харитонычем?

— Говорил… три секунды. У них там война.

— С кем?!

— С европейской экстраформацией.

— Это после нашего бегства. — Ылтыын вдруг хихикнул, сморщив лицо. — Гловитц небось рвёт на себе волосы. Утёрли мы ему нос.

— Попробуем прыгнуть в Нижний Новгород.

— Почему в Нижний?

— Туда послали Афанасия с какой–то миссией, и он вычислил эмиссара Поводыря.

— Что там делает эмиссар Поводыря?

— Командует департаментом культуры.

Ылтыын сощурил и без того узкие глаза.

— Не шутка?

— К сожалению, не шутка, шаман. Если этот деятель имеет вес, то у него должен быть и В–портал.

— Афоня не может уточнить? Ах да… мы его не услышим. Что ж, давай выбираться отсюда. А если в Нижнем нет В–портала?

— В таком случае куда вынесет. Будем ориентироваться на месте.

— Хороший план, — одобрительно кивнул эскимос.

— Другого у меня нет.

— Я без шуток. В нашем положении надо цепляться за любую соломинку. Какова процедура? Спускаемся в местный терминал или стартуем отсюда?

— Я не умею включать порталы из кабин. Пойдём проверенным путём.

— Я готов.

Роман поднялся, опираясь на протянутую руку Юны.

— Становитесь ближе.

Они обнялись.

— Всё будет хорошо, — шепнул Роман жене на ухо.

— Я знаю, — прошептала она в ответ.

Он сосредоточился на «прицеливании», представил карту России, нашёл на ней Нижний Новгород, «приказал» задатчику траектории В–портала бросить всех троих по нужному вектору и включил телепортатор.

3

Сказать после бегства русского «десанта», что Гловитц был в ярости, значит ничего не сказать. Замглавы бельгийского Интерпола пребывал в таком состоянии, что с ходу расстрелял Франца и двух охранников, позволивших русскому выкрасть пленницу.

Не успокоился Гловитц и после этого, дав команду всем своим пси–операторам сосредоточиться на поиске русского в Европе и, по возможности, в России.

Экстраформация, созданная на основе европейского Союза экстрасенсов, заработала уже через три минуты после бегства русского и буквально «вымела» всю Европу в поисках пси–сферы беглецов в местах установки В–терминалов.

Однако русских там не оказалось, и Гловитц обратил свой ментальный «взгляд», усиленный энергией сотен подчинённых людей, на Россию, в десятке крупнейших городов которой тоже были установлены кабины В–порталов.